В некотором роде волшебник
Шрифт:
Исполин медленно поднялся и двинулся к уборной. Переступил через порог. Прикрыл дверь. Включил воду.
– Я же велела не закрывать дверь, - промямлила Джульетта.
– Мамочки, - пропищала Вероника, неотрывно глядя на дверь, - сейчас ка-ак прыгнет, ка-ак прыгнет...
– Тогда я его убью, - отчеканила Джульетта, сильнее стискивая арбалет.
Шум воды смолк. Дверь с тихим скрипом отворилась.
Он напал с мощью зверопотама. Ударом кулака в висок вырубил Мирру, одним гребком мускулистой лапы отшвырнул Веронику. Арбалетная стрела впилась в потолок,
– Отпусти её, - прошипела Мирра в самое ухо интенданта.
– Пока я застеклила только одежду. Не уймешься - сделаю то же самое с кожей и внутренностями. Хочешь стеклянные кишки?
Втроем они приковали его пятью парами наручников к бельевой сушилке под подоконником. Едва последний замок был закрыт, с пленника слетели остатки стекла.
Вероника, которую уже дважды за сегодняшний вечер швыряли на пол, в изнеможении опустилась на раскладушку.
– А нельзя застеклить его на всю ночь?
– шепотом спросила Джульетта: на её шее проступали пальцеобразные синяки.
Мирра покачала головой:
– Чары слабенькие, держатся недолго, зато сил у меня отжирают будь здоров. Ох, мам-моя, мне нужно в душ. Есть у этого чучела чистые полотенца?
Боковым зрением следя за пленником, Джульетта подошла к сидящей на раскладушке Веронике и погладила её по голове. Бедный ребенок!
– Как ты?
– Ничего, - Вероника выдавила улыбку.
– Только звездочек на потолке многовато. Дай, пожалуйста, мой рюкзак. Буду играть в доктора.
Невероятно, сколько житейских проблем и затруднительных мелочей сопряжено с ситуациями, описание которых в приключенческом романе занимает всего пару строк! Из уборной доносился шум воды и мелодичное пение Мирры. Вероника на раскладушке звякала разноцветными склянками. Джульетта поставила на плиту чайник, и он заурчал, словно маленький жестяной кот. В буфете нашелся чай, сахар и хлеб, в маленьком охладильнике - маргарин, бекон, помидоры и яйца. К чайнику присоединилась шипящая сковорода, временно покинувшая боевой пост и вернувшаяся к своим кухонным корням.
"Мирра наверняка не откажется от яичницы", - подумала Джульетта, покосилась на пленника и все-таки выложила на сковородку четвёртый кусок бекона.
"В этом все женщины, - размышляла Джульетта.
– Нам всегда всех капельку жалко"
Она знала женщин-военных, разбойниц, наемниц, убийц. Эти лихие дамы вырезали целые деревни и глушили пиво наравне с мужиками. Но ни одна, даже самая отпетая женщина, в здравом уме беспричинно не пнёт котёнка. Видимо, это что-то биологическое.
"Ганс и Септимус просто бы прибили этого урода за уши к стене, а мы его тут водим в туалет и кормим ужинами".
Из ванны вышла Мирра и, мельком взглянув на сковородку, с которой на неё таращилась четырехглазая яичница, предупредила:
– Вилку ему не давай.
К кухонным хлопотам подключилась Вероника:
– У него всего одна тарелка! И одна чашка.
– Тарелку дадим ему. Сами поедим со сковородки, - распорядилась Джульетта.- А чай...- она растерянно огляделась.
– Будем пить по очереди!
– нашлась Вероника.
– Тут какие-то банки с...ё-мое, что это? А! Хлебные крошки!
– голос Мирры гулко отдавался от стенок буфета.
– Вытряхнем эту дрянь и заварим чай в банках.
Уютную кухонную атмосферу рассекло утробное рычание:
– Не смейте!
Три женщины разом повернулись к пленнику и, не мигая, уставились на него.
– Не смейте!
Звякнули банки.
– Ладно, не будем, - покладисто откликнулась Мирра, закрывая буфет.
– Чего это его так замкнуло на этих банках?
– шепотом спросила Джульетта.
– Да кто его знает, - пожала плечами Мирра.
– Может, они ему чем-то дороги?
– выдвинула гипотезу Вероника.
– Раз человек просит, попьем из одной чашки. Это же не принципиально.
Джульетта аккуратно вложила тарелку с едой в руку пленника.
Потом выяснилось, что сидеть им тоже негде. Единственный табурет валялся в виде щепок в мусорном ведре (Хозяйственная Вероника подмела пол и собрала обломки). Столом они забаррикадировали дверь арсенала.
Рядком уселись на раскладушке. Ели по очереди: вилка тоже была одна. Потом таким же манером выпили чай. Друг за другом посетили душ.
– Что же нам теперь делать?
– уныло проговорила Вероника.
– Ложитесь спать, - повторила Мирра.
– Я покараулю.
Вняв её совету, Джульетта и Вероника валетом улеглись на раскладушке. К счастью, она оказалась достаточно длинной и широкой.
Мирра уселась на пол напротив пленника, прислонившись спиной к стене.
В комнату заглянула апельсиновая луна, заиграв тысячами бликов на стеклянной коже Мирры. Серебряные глаза души зеркала светились восторгом: уже две тысячи лет ей не было так весело.
Утро не принесло им мудрости, зато доставило массу хлопот.
Пленника снова пришлось вести на гигиенические процедуры. Мирра стояла за дверью, готовая в любой момент застеклить все, что движется.
Без потасовки, увы, не обошлось. Вероника в очередной раз отправилась полетать - на сей раз в объятия умывальника. От удара со стены свалилось зеркало, разбившись вдребезги.
Застекленного интенданта вернули под подоконник.
Они планировали заставить его провести их в тюрьму и организовать побег Гансу и Септимусу. Дискуссию на тему "Как принудить двухметрового бугая подчиняться" отложили до окончания завтрака. К тому же образовалась еще одна проблема: за ночь пленник подлым образом оброс щетиной, и теперь его нужно было брить.
– Может, и так сойдет?- с сомнением пробормотала Вероника.
– Нет. Ты на рожу-то его погляди: помятый да ещё и небритый.