В океане "Тигрис"
Шрифт:
К лодке они относятся как к живой, волнуются — дышит ли, там не дотянули, тут перетянули, — укрывают на ночь пластиковой попоной, чтобы не намокла.
ПРОЩАЙТЕ, МАСТЕРА!
У нашей с Ксюшей палатки всегда людно по вечерам. То Карло с Туром забредут, то соотечественники из Басры нагрянут на огонек, отведать ржаных сухарей. Однажды даже налепили пельменей.
Сегодня здесь звучит музыка Анд. Боливийцы играют на свирелях, прощаются. Завтра они уезжают.
Какое-то у меня перед ними чувство вины. Словно не сделал чего-то важного — откладывал, откладывал, глядь, и поздно.
Почти месяц жили с нами бок о бок.
Симпатичные ребята из высокогорной деревни, тихие, добрые, похожие
О, конечно, мы их уважали. Ценили их редчайшее мастерство. Создавали условия: добыли, например, пепси-колу, когда обнаружилось, что ни вина, ни пива они не пьют.
Вот соломенных шляп не купили, не нашлось нигде — так они и щеголяли в домашних вязаных шлемах с надписью «Боливия» на боку.
Мы посмеивались над тем, что они все время держатся вместе, как острил Асбьерн, «молчат кружком», а ведь им, наверное, частенько бывало среди нас одиноко.
С какой готовностью, поймав обращенную к «им улыбку, улыбались они в ответ!
Молодец Карло! Никогда не упускал случая перемигнуться с ними, похвалишь, рассмешить. Идея сегодняшнего застолья тоже принадлежит ему: «Что такое, наши же люди, они же строили «Ра», — и пошел, и позвали Они сели в кружок со своим переводчиком Луисом Севаллоеом, достали крестьянские дудочки и заиграли.
Они не увидят лодки на воде. Им нельзя остаться с нами ни на день, — условия контракта выполнены, на премию у экспедиции мало денег. Зато за веревки платим втридорога… Но это уже другой разговор.
Репортеры стоят поодаль, тянут на удочках микрофоны. Опять мы как на сцене. Карло жмурится, и я его понимаю.
Уезжают боливийцы. Их отъезд означает, что целый этап нашей жизни здесь — позади.
ЧТО СДЕЛАНО
Сплетен, связан и стянут корпус, махина в восемнадцать метров длиной, в шесть шириной и в три высотой.
В толщу камыша по средней линии, на носу и на корме втиснуты швартовые колодцы — дощатые ножны выдвижных килей-гуар.
Привязаны по бортам плечевые сигары, род фальшборта, — для крепления надстроечных опор.
Загнуты ввысь нос и корма. Теперь лодка похожа в профиль на серп луны — и на знак «плыть» со старинных рельефов.
О «плыть» нам думать рано. С нас еще прежде семьдесят семь потов сойдет.
ЧТО ОСТАЛОСЬ
Предстоит огромная работа по оснастке, то есть на судне должны появиться мачта, две хижины, капитанский мостик, рулевые весла и так далее. Нам хочется все, что можно, доделать, поставить и закрепить на берегу, быстро спустить лодку на воду, загрузиться и в путь, ибо до океана путь долгий, а вода, к тому же не очень чистая, камышу вредна. Прикинули и решили: до спуска минимально неделя.
ЗАВТРА ПЯТНИЦА
Никакой недели. И надстроек никаких, ни мачты, ни мостика, ни хижин.
Успеть бы наживить— хотя бы наживить — на палубе поперечные брусья да стянуть нос и корму временным штагом, через козлы, а то не дай бог корпус без такелажа переломится.
Завтра пятница, у мусульман выходной, всегда суматошный для нас день. К стапелю собираются толпы любопытных, туристов, местных мальчишек. Все галдят, просят автографы, хотят вместе сфотографироваться. Невозможно работать. Не любим пятницу.
А завтрашняя — особенная. Не простой выходной, а национальный праздник. И министерство информации дало понять, что заинтересовано в дополнительном торжестве…
Возражения Хейердала мягко отклонены. Прибудут официальные лица, наедет сонм корреспондентов вдобавок к тому, который уже тут.
Ничего не поделаешь.
Бросаем все и принимаемся разбирать стапель, проверять рельсы из двутавровых балок, ведущие от него к реке.
У реки меж тем ломают набережную, которую до того строили месяц, — Эль-Курна благоустраивалась, на просьбы подождать, не загораживать нам дорогу никто внимания не обращал.
Теперь спохватились и второй день ломают.
Завтра пятница… Вернее, уже сегодня! Отбой!
Глава II
Тигрис» идет в Тигр
СЕГОДНЯ СУББОТА
Утро, взошло солнце, ветер утих, лужи высохли, и в реке — огромным золотистым лебедем — наша лодка. Сплошная идиллия. Кажется, и не было «вчера».
Хотел сесть за дневник вечером, чтобы записать не торопясь, со вкусом, но не утерпел, испугался, что сотрутся частности и выйдет коротко, сухо, а событие не из рядовых и требует детального описания, возможно даже в возвышенном тоне.
Монументальное, эпическое «вчера»…
СРОК НАСТАЛ
В шесть утра мы были у стапеля. Уточнили, кто чем занимается и за что отвечает, и разошлись по местам. Надлежало срочно доделать, все, без чего судно не могло быть спущено, а также хотя бы кое-что из того, с чем на суше справляться легче, чем на воде. Иными словами, предстояло бесконечное, кропотливое связывание дерева с деревом, каната с канатом — нудный, трудоемкий и, честно сказать, осточертевший процесс.