В паутине жизни
Шрифт:
– Настька! Чёт мне страшно, а ну как стрелять начнут?
– Марья! Я верю в хорошее, и ты верь. А то Господь будет в недоумении помогать нам или нет. Если они начнут стрелять, их наши мужики вмиг сомнут и поднимут на вилы. Не боись, Марья, прорвёмся!
– прошептала Настасья.
Тупые морды и пустые холодные глаза бандитов вызвали у Настасьи пламенное желание их прибить, а потом прикопать где-нибудь в роще.
Они стояли друг против друга в десяти метрах. Молчали с обеих сторон. Бандиты держали руки на оружии, готовы выхватить его в любой момент. Мужики и женщины, держа наготове вилы и колья, молча рассматривали своих врагов, по другому их никто не воспринимал, и ждали момента, когда можно будет начать решительные действия и поднять врага на вилы. Трофим, не выдержав напряжения, видимо, нервы сдали, выкрикнув:
– От твою господа бога в душу мать!! – поднял вилы и наперевес с ними пошёл на бандитов и грянул его громкий голос песней «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», пощады никто не желает!»
Его гражданская жена, злыдня Клавка, худая до прозрачности, высокая и прямая, как карандаш, прилаживаясь к Трофимову шагу, выставив перед собой кол, выдранный из плетня, пошла рядом с супругом, подхватив песню своим визгливым голосом. Мужики, следом за ними, строем, с выставленными вперёд вилами, пошли на бандитов. А там, двадцать морд, не отягощённые интеллектом схватились за оружие. Ураган, поняв, что ситуация выходит из-под контроля, крикнул:
– Иван! Уйми своих боевиков, а то мы стрелять начнём!
Иван крикнул в мегафон:
– Я не могу, они меня не слушаются! Вам лучше уехать!
– Это не деревня, а дурдом на выезде!
– воскликнул Ураган.
– Сам их боюсь!
– крикнул Иван, захохотал и гаркнул во весь голос своим односельчанам, - всем стоять!!
Бандиты попятились от толпы, наступавшей на них, но стрелять никто не решился без команды, а Ураган молчал. Парни придвинулись к своим машинам и остановились в ожидании команды вождя, с ужасом глядя на приближающиеся вилы. Ураган не сдвинулся с места, и вилы Трофима маячили совсем близко, но Ураган был уверен, что мужики только пугают их и решительных действий не последует, много ему пришлось повидать в своей жизни, но такое он видел впервые. Голос Ивана громко прозвучал в мегафон.
– Мужики! Всем стоять!
Толпа сельчан остановилась, но вилы никто не опустил.
– Иван!
– крикнул Ураган, - может, мы спокойно всё обсудим? Без нервов и вил?
– Тебя как звать? Я имею в виду не вашу собачью кличку!
– поинтересовался Иван.
– Андрей меня зовут! Но мне привычнее Ураган.
– Андрей! Тебе что, города мало? Под тебя же весь бизнес прогнулся! Зачем тебе деревня?
– А чем деревня лучше города, почему вы не должны платить?
– Алчность до добра не доводит. Кстати это один из семи смертных грехов.
– Серьёзно? Жуть! Ну, если остальные шесть не нарушать, то может, и прорвёмся. Хорош базарить!
– Предлагаю компромисс: давай выйдем один на один, как мужики! Кто победит, тот и диктует условия! Согласен?
– спросил Иван.
– А, давай!
– кивнул Ураган, снимая свой костюмчик, чтобы не испортить.
– Етитская сила!
– воскликнул дед Василий, - Ваня! Не подведи, сынок, бей фашиста, чёбы не повадно было сюды приизжать!
Иван передал мегафон Дмитрию и, засучивая рукава, вышел вперёд. Раздумывать было некогда. Вызов брошен, и нужно действовать немедленно и жёстко. Иван был после бессонной ночи, но всю усталость, как рукой сняло. Сейчас он представлял хорошо отлаженный механизм, готовый отстаивать своих сельчан, среди которых он вырос и которые поддерживали его отца, пока его не было. Он чувствовал себя перед ними должником, а значит, он должен выиграть этот бой.
Ураган снял пиджак, передал его парням и встал в стойку. Они сошлись, Ураган выбросил руку с кулаком вперёд, Иван легко увернулся, поймал «быка» за шею, зажал её в руках, как в тисках. Он мог бы сломать ему шейные позвонки, но это не входило в его планы, он не стал этого делать. Иван подался назад вместе с пленником, за счет собственной силы придал Урагану ускорение. Бандит не успел ничего понять, как уже валялся на земле.
Толпа бандитов шатнулась и сделала шаг вперёд, надвигаясь на Ивана. Все гуще запах ненависти и немытых тел. В руках бандитов появилось оружие. Будь хоть семь пядей во лбу, имей хоть десять данов черного пояса, против пули бессилен любой, а они сейчас готовы были за своего вождя голыми руками порвать любого. Иван решил стоять до последнего, он не имеет право дать слабину перед Настасьей и перед своими односельчанами и приготовился в жесткой драке. Он думал только о победе. Хотя прекрасно понимал, что это ему не светит. Один выстрел и всё закончится.
Ураган встал и бросился на обидчика, но Иван провёл подсечку и рукой добавил ускорения. Ураган резко приземлился и, вставая, морщился и держался за поясницу. Такой расклад Урагану явно не понравился. Он попытался взять реванш. Кинулся на Ивана, попытался провести прием, но Иван его блокировал и провёл захват так, что противник не мог пошевелиться и прошептал Урагану на ухо:
– Давай расходиться по-мирному, я не хочу тебя дискредитировать перед твоими подельниками, потеряешь репутацию.
– Иван ослабил хватку, Ураган воспользовался этим и резко выбросив руку, ударил Ивана со всей дури, кулаком в грудь, тот пошатнулся, но устоял. Ураган и понять ничего не успел, как тяжелый кулак врезался ему в подбородок. И тут же в ход пошла нога, которой Иван ударил, подскочившего качка, на подмогу вождю. Иван ударил его в паховую часть живота, снизу вверх под острым углом. Удар, еще удар… Крепким оказался парень, выдержал два удара. А добивающий убойный удар в нос он пропустил и потерял сознание. Ураган медленно поднялся с земли, отряхнулся, подошёл к Ивану, сказав:
– Ты хоть понимаешь, мужик, что теперь будет? Его дееспособность после твоих ударов у него под вопросом, он же тебя в грязь растопчет! Закажет место на кладбище и похоронит за счет твоих односельчан!
– А его кто-то просил вмешиваться? Или у него со слухом напряжёнка, а может у тебя дисциплина хромает? Мы же вышли один на один, его никто не звал!
– С дисциплиной у меня всё в порядке!
– сказал Ураган.
Он повернулся к своему подельнику, который влез в драку и получил пинка по своему достоинству, и сказал:
– Ты заплатишь мне штраф, что влез, куда тебя не звали или получишь место на кладбище, выбирай!
Ураган оглянулся на свою братву, схватившуюся за оружие и шагнувшую навстречу толпе.
– Братва, не стрелять! Урою всех!
– прозвучал его голос грозный и властный, - ша! Все назад!
Братва подалась назад и замерла. Ураган подошёл к Ивану, схватил его руку, пожал ещё раз, сказав:
– Силён! Не ожидал! Ладно, твоя взяла, я слово держу! Респект тебе и уважуха. Я оставляю твою деревню в покое! Но не навсегда!
– он поднял указательный палец вверх, сделал паузу и сказал, - мы ещё вернёмся к нашему разговору!
– Слово мужика?
– спросил Иван.
– Век воли не видать!
Женщины воспряли духом и присоединились к мужикам, все с суровыми лицами пошли на бандитов, вооружённые вилами и кольями. Бандиты дрогнули и попятились к своим машинам. Загрузились, быстро развернулись и мощные моторы с рёвом набрали обороты. Машины стремительно разгоняются и летят по деревенской дороге, пока ещё не асфальтированной, вызывая захватывающее чувство и страшное. Если машина потеряет управление, она может улететь с высокого берега в речку, вылететь на встречку или врезаться в придорожный столб. Но Урагану совсем не страшно. Не так уж и хороша она, эта его нынешняя жизнь. Есть, конечно, приятные в ней моменты, но в целом – тоска. Ураган, глядя в окно, думает: - «Забыл я уже, когда последний раз был в спортзале, когда тягал гири и работал на тренажёрах, надо заняться, а то совсем форму потерял, какой-то деревенщина меня уложил легко и просто!».