В погоне за солнцем
Шрифт:
– Практически полностью.
Тяжелые бархатные шторы прянули в сторону, когда он раздернул их.
– Но оснований...
– ...было достаточно, - спокойно закончил он за нее, смотря на город, тонущий во тьме. Искорки фонарей не разгоняли ее, только расцвечивали, дрожа на поверхности, как отражение звезд в ночном море.
В такой же тьме, которая плескалась теперь в его взгляде.
– Только он мог пропустить Кэрроя на церемонию. Он - и никто другой. Обращаться к теням рядом со мной вьер Шайесс бы не рискнул.
– Вы давно это поняли?
То, что ему меньше всего хотелось слышать.
– Нет.
– Но раньше, чем начали наш разговор?
– упрямо повторила она.
– Раньше, - безразлично признал Эрелайн.
– Но окончательно убедился только после ваших слов, - и усмехнулся: - Мне следовало быть осмотрительнее. Не допустить того, что случилось.
– Вы не могли...
– Мог. Его отец был среди тех, кто ворвался в ту ночь в Драконьи Когти. И погиб там.
– Среди тех, кто желал вам смерти?
– переспросила Сэйна. Он не видел ее лица, но по голосу было слышно, как она удивлена и раздосадована: - И вы приблизили его?
– Я дал ему шанс. Простил. И он оправдал оказанное доверие, - кривая усмешка коснулась его губ.
– Вернее... оправдывал.
Эрелайн отвернулся от окна.
– Где он остановился?
– буднично, как будто говоря о чем-то каждодневном и не представляющим интереса, осведомился он.
Это безразличие и спокойствие на мгновение обмануло Сэйну, и она механически ответила, не успев задуматься о том, зачем ему это:
– Западное крыло, третий этаж...
– и воскликнула, когда увидела, что Эрелайн взял прислоненный к креслу меч и направился к двери: - Подождите! Лорд!
– Ты останешься здесь.
– Я не имею право отпускать вас одного!
Эрелайн резко остановился и развернулся - так, что они едва не столкнулись:
– Ты. Останешься. Здесь.
Он говорил тихо, ровно, но за этим спокойствием скрывалась холодная, еще сдерживаемая, в любое мгновение готовая выплеснуться ярость.
Говорил так, что невозможно было ослушаться.
Сэйна замерла, не смея сделать и шагу, нарушив прямой приказ.
Развернувшись, Эрелайн толкнул дверь, переступил порог - и зашагал, быстро удаляясь.
***
Шаги - быстрые, нервные, размашистые - дробным эхом отдавались в тишине коридора. Ярость уходила, уступая место холодной злости. Когда Эрелайн вышел в картинную галерею с расшторенными окнами, от нее осталась только сдержанность и собранность.
Не пройдя и половины, он сбился с шага и остановился, нахмурившись. Зачем искать комнату Рейгена, если ему, владыке теней, всего один шаг до любого из живущих?
Робкого, не ало-рыжего, а бледно-золотого света было недостаточно, чтобы разогнать пришедшую из города тьму, и по зеркально отполированному паркету пробегали, как волны прибоя, зыбкие тени.
Эрелайн повернулся. Его тень, легшая на пол рисунком масляных красок - нет. Бессмертный прикрыл глаза, воскрешая в памяти образ Рейгена, всегда нелюдимого и молчаливого. Темные волосы, строгие, резкие черты... и ненависть, прячущаяся на дне зрачков за преданными клятвами.
Не размыкая век, Эрелайн ступил в тень, - и, открыв глаза, нашел себя в той же галерее. Тень осталась всего лишь тенью, неживым рисунком.
– Даже так?
– неприятно удивился он, не заметив, что произнес это вслух.
– Решил играть в открытую?
В голосе его не было ни злости, ни ярости - только легкая досада оттого, что придется искать другой выход.
...Под его взглядом тень ожила, повинуясь позвавшей его воле. Растеклась по паркету чернотой беззвездной ночью, поглощая свет свечей, отражением дрожащий на паркете - и рванула вперед, когда Эрелайн приказал:
– Найди его.
***
На третьем этаже западного крыла тень резко вильнула вправо и, истончившись, густо-черной струей дыма втянулась в узкую щель под дверью. Эрелайн ступил в нее, еще не успевшую полностью скрыться - и вынырнул уже по другую сторону двери.
Меч с тихим шелестом выскользнул из ножен.
Эрелайн огляделся - настороженно, прислушиваясь к каждому звуку. Он оказался в гостиной зале - богато, но скупо обставленной, как любая комната, в которой никто не живет. Кофейный столик, несколько кресел, диван, полка с книгами, камин...
Лорд нахмурился, заметив на одном из кресел россыпь бумаг. Шагнул к нему, подхватил один из листов и, мельком пробежав взглядом, отложил в сторону, потеряв интерес. Этот отчет он уже видел.
Бегло просмотрев остальные листы, Эрелайн не нашел ничего, что представляло бы для него интерес и могло хотя бы косвенно указывать на предательство Рейгена. На какое-то время в его душу закрались сомнения. Не ошибся ли он, так скоропалительно вынеся приговор?
Цепко оглядев гостиную, Эрелайн быстрым шагом направился к двери. С ней Эрелайн не церемонился: распахнул ударом ноги. Не дожидаясь, пока противник среагирует, ворвался в спальню - и едва удержался от того, чтобы зло выругаться.
Комната была пуста.
Ни небрежно сброшенного на стул сюртука, ни единого документа из его многочисленных отчетов, ни убранного в ножны меча, ни самого Рейгена. Если бы не чуть смятое покрывало, как будто на уже заправленную кровать решил кто-то присесть, и оставленные в гостиной отчеты, можно было бы подумать, что в Эрелайн ошибся покоями.
Он выдвинул один за другим ящики комода, перевернул примостившуюся на нем шкатулку, распахнул шкаф. Ничего.
Эрелайн развернулся и медленно, не отдавая себе отчет, опустился на кровать. Взгляд бессмысленно скользил по комнате, не зная, на чем задержаться - пока вдруг не запнулся о то, чего в покинутой комнате быть не должно.