Шрифт:
Часть 1
Глава 1
14 августа 1917 года к зданию журнала «Антик», что на бульваре Вольтера, как раз напротив ресторана «Сирена», подошёл молодой человек одетый в штатское, но с явной выправкой военного. Выражение лица его носило следы недавней утраты, а тёмные цвета одежды говорили о том, что усопший был близким родственником. Поправив чёрную ленту повязанную на рукав пиджака, он остановился у дверей редакции и огляделся. Как раз в это время часы на церкви Святого Амбруаза пробили двенадцать. Молодой человек достал брегет, и сверив часы, вошёл в дом.
Редактор уже ждал его. Видимо предмет разговора был оговорен заранее, поэтому, обменявшись поклонами, они подошли к столу, где визитёр достал из футляра свёрток цилиндрической формы, не больше фута в длину и бережно развернул его. Это была рукопись. Редактор также осторожно принял протянутые листки и вопросительно посмотрел на пришедшего. Тот утвердительно кивнул и сказал:
– Смелее мсье, она довольно неплохо сохранилась… Четыре листа, плюс перевод.
Редактор вернулся к рукописи и некоторое время изучал её, перебирая страницы с незнакомыми буквами слегка вспотевшими руками. Молодой человек присел на кресло и тихо, чтобы не мешать, барабанил пальцами о подлокотник кресла, попутно разглядывая кабинет хозяина и размышляя о том, сколько предложит редактор и какую цену следует объявить, если тот предоставит ему это право. Отец в письме, оставленном после смерти, сообщал, что покупатель не поскупится.
Наконец редактор сложил листки и, всё ещё глядя на рукопись, произнёс:
– Занятно, очень занятно. – он повертел свиток в руках и посмотрел на человека, который несомненно заинтересовал его. Взгляд редактора упёрся в простодушные глаза молодого повесы, и там неожиданно завис, не получив никакой информации. Ретировавшись, редактор оставил попытки прощупать визитёра и спросил напрямик, указывая на рукопись:
– Вы можете оставить её у меня часа на два? Задаток четверть цены.
– Сколько? – чуть волнуясь, спросил тот и опустил глаза.
– Двадцать тысяч франков. Этого, думаю, хватит, чтобы погасить все ваши долги.
Молодой человек вдруг испытал лёгкое головокружение, но скрыл это тем, что колеблется, раздумывая над предложением. Сумма задатка вдвое превышала цену, на которую он рассчитывал. Справившись с волнением молодой человек произнёс:
– Хорошо, я согласен.
Редактор между тем открыл сейф и отсчитал требуемую сумму.
– Будете пересчитывать?
– О нет, только не это! – воскликнул довольный участник сделки и добавил: – Я вполне доверяю вам.
Они ещё раз условились, что встретятся через два часа и распрощались. Когда молодой человек ушёл, редактор запер дверь и сел к столу. Некоторое время он глядел на рукопись взглядом человека, в голове которого происходила серьёзная борьба между невозможными фантазиями и здравым смыслом. Наконец, он развернул французский перевод и прочёл: «Привет вам, братья мои! Привет реки и травы, птицы, и пантеры. Привет вам братья в обличье всякой мелкой твари и привет вам исполины земли и моря…»
Это место редактор прочёл дважды, словно запоминая: «…исполины земли и моря…». Дальше шёл пробел и строки начинались снова. Редактор дотянулся до телефона, крутанул ручку аппарата и, когда на другом конце ему ответила телефонистка, сказал телефонную трубку:
– Соедините меня с президентом…
Редактор долго вслушивался в тишину телефонной линии, размышляя с чего начать разговор. Наконец, ему ответили:
– Слушаю вас, Рене.
Следующие четверть часа редактор провёл в беседе с давнишним своим другом и магистром Парижской ложи масонов, президентом Франции Раймоном Пуанкаре. В разговоре с президентом Рене подтвердил то, что так волновало главу Франции последние полгода: свиток, о котором было сообщено накануне, теперь у него. Он уверен, что рукопись, написанная на кириллице, настоящая, именно та, о которой он слышал многочисленные легенды, известная как «откровения Иеронима», и в которой тот закодировал место захоронения библиотеки Ивана Грозного, или как ещё её называли – Либереи. По некоторым признакам свиток, это первая из трёх частей, разделённых чёрным монахом Иеронимом. В своё время царь долго искал возможность завладеть библиотекой, ранее принадлежавшей византийским Палеологам и привезённой в Россию в качестве приданного Византийской царевны Ольги Полеолог, которую выдали замуж за Ивана lll. Библиотека насчитывала около восьмисот греческих книг, включавших в себя сочинения Тацита, Вергилия, Аристофана… почти весь пантеон античной философии. По свидетельству пастора Иоганна Веттермана, которого Иван lV пригласил из Дерпта для перевода латинских и греческих источников, библиотека действительно поражала своими редкостями а также большим числом записей об истории династии Рюриков.
Действительно, кроме этих крамольных книг в библиотеке хранились опасные летописи написанные за последние пятьсот лет правления династии Рюриков. Монах правил летописи по прямому приказу последнего Рюриковича – Ивана Грозного. В тексте было вымарано много мест и царь диктовал, что писать заново. От сказанного царём, волосы на голове Иеронима становились дыбом. Монах понял, что огласка содержавшихся в летописях фактов может разрушить легенду Рюриков и поселить смуту на долгие годы. После смерти Иоанна чёрный монах Иероним перепрятал крамольную библиотеку из царского тайника в другой более изощрённый и недоступный схрон, в одном из отдалённых тоннелей Кремля. После этого тоннель с обоих концов был заложен камнями. На это ушло полгода. Рукопись была разделена и отдана людям, выбранным монахом из трёх слоёв населения Москвы. Это было все, что знал редактор.
Президент внимательно выслушал своего друга и глубоко задумался. У него на этот счёт были свои резоны. Мировая война была развязана исключительно для того, чтобы стереть с карты мешавшие замыслам Франции и Англии империи Германии и Турции. Россия должна была перейти в концессионное управление странам Антанты: Сибирь на сто лет отдавалась США, Дальний восток отходил японцам, а европейские территории – Франции и Англии. Россия, никогда так близко не стоявшая перед лицом своего краха и доживающая последние дни, как империя, могла, к тому же, потерять большую часть своей привлекательности на мировой арене, если достоянием гласности станут факты изложенные в летописях, о которых упоминал пастор Иоганн Веттерман.
За полчаса до прихода Александра президент дал добро на поиски остальных частей документа. Слежку за всеми фигурантами этого дела Пуанкаре советовал продолжить, но поиски следовало перенести в Россию. Для этого было решено привлечь к делу агента тайной полиции Алена Ришара и обратить особое внимание на посетителя принёсшего рукопись, как человека наверняка знающего больше, чем он пытается показать.
Молодого человека звали Александр Кожемяка. В свои двадцать пять лет он успел послужить и уйти в отставку в чине капитана. Не найдя достойного поприща для своих сил, он болтался без дела и представлял из себя обычного прожигателя жизни, которому всегда не хватало денег. Родители, потомки когда-то богатого и знатного рода, обеднели и оставили ему только титул. Александр успешно делал долги и в конце-концов попал в лапы кредиторов. Ему светило пять лет тюрьмы и выбор: бесчестье или пуля в голову.
Когда умер обанкротившийся отец, Александр нашёл среди старых бумаг отца рукопись, которую поначалу хотел выбросить вместе со всем хламом, но обнаружил под ней письмо, написанное отцом незадолго до смерти, в котором он настоятельно рекомендовал ему отнести письмо редактору журнала и обещал щедрое вознаграждение.
Так Александр и поступил.
Похоронив отца, он через несколько дней созвонился с редактором и они условились о встрече в редакции, откуда он через четверть часа вышел с деньгами в кармане и предвкушением приятного вечера в душе.