В садах чудес
Шрифт:
Сенеб обещал передать.
Братья прошли в дальний конец двора. В длинном строении, где помещалась кухня, несколько рабынь уже мололи зерно на каменных зернотерках. Доверенная служанка матери надзирала за ними.
— Дай-ка нам еды на дорогу, Байя, — сказал Сет Хамвес.
— Куда это вы оба собрались ни свет ни заря?
— Скажешь матери, что мы к обеду вернемся. И поторопись наполнить корзину.
Служанка подняла крышку ларя, взяла корзину, сплетенную из крепких тростниковых стеблей, и принялась наполнять ее разной снедью.
— И вчера унесли из дома хорошую крепкую корзину. Так не напасешься корзин.
— Та корзина осталась на храмовом алтаре в дар богу, — строго произнес Сет Хамвес, — или ты пожалела одну корзину для алтаря?
— Я чту богов, — коротко откликнулась служанка.
Она подала Сету корзину. Сет кивком поблагодарил ее.
Вместе с младшим братом Сет прошел через сад. Из садовой калитки они вышли на дорогу.
В то утро дорога к храму показалась обоим совсем простой. Без всяких приключений они добрались до усадьбы Дутнахта. Там, должно быть, все спали, ворота были накрепко заперты. Не желая смущать брата, Сет Хамвес сделал вид, будто эта усадьба, мимо которой они прошли, нисколько не интересует его. Но он заметил, что Йенхаров немного покраснел.
Они вышли на заброшенную дорогу и спокойно дошли до оврага. Спустились вниз и выбрались наверх. Пройдя еще немного, братья увидели заброшенный храм.
Ярко светило солнце. Юноши подошли к алтарю, простерлись ниц. Когда они поднялись, Сету Хамвесу бросилось в глаза, что оставленные им вчера припасы исчезли. И совсем не было похоже на то, что их утащили мыши или крысы или дикие кошки. Не осталось никаких крошек, никаких разбросанных кусков.
— Смотри! — прошептал Йенхаров.
Сет Хамвес увидел, что его вчерашняя корзина стоит посреди алтаря. Теперь в ней не осталось еды, но она не была и пустой. Кто-то красиво расположил в ней травы и дикие цветы.
Братья разложили на алтаре то, что они принесли теперь, оставив немного себе для еды.
— Я пришел, как обещал, — громко произнес Сет Хамвес, — я и мой младший брат, мы снова благодарим тебя, о добрый бог. Позволь нам совершить нашу скромную трапезу в твою честь и осмотреть твой храм? Подай знак.
Братья замерли со скрещенными руками. Оба искренне верили в то, что знак будет подан.
И вдруг в храм влетела маленькая серая кустарниковая птичка. Покружилась над алтарем, опустилась на него, клюнула лепешку. Затем быстро слетела с алтаря, покружилась над головами братьев и вылетела наружу.
— Знак, — прошептал Йенхаров.
— Да, — тоже шепотом откликнулся Сет Хамвес.
Они сели у подножья алтаря и принялись за трапезу.
Они ели медленно, ощущая, как обоих их охватывает торжественное настроение.
После еды стали осматривать храм.
— Как странно! — воскликнул изумленный Йенхаров. — Здесь нет никаких изображений. В других храмах я такого не видел.
В храме действительно не было изображений богов. Стены и колонны были украшены лишь волнистыми линиями. Вдоль линий тянулись ряды иероглифов.
— Написано как-то непонятно, — заметил Йенхаров и посмотрел вопросительно на старшего брата.
Сет Хамвес внимательно всматривался в надписи, покрывшие стены.
— На каком это языке? — спросил младший брат.
— Это наш родной язык. Таким он был в древности.
— Ты можешь понять, что здесь написано?
— Думаю, что со временем смогу. Со следующего раза я начну переписывать надписи и дома буду заниматься их расшифровкой. Пока же я понимаю одно: этот храм посвящен Нуну, богу предвечного океана.
— Потому все эти волнистые линии?
— Да. Океан и порождаемое им бытие, оно выходит из волн в виде божественного слова.
— Благодарю тебя, добрый Нун, за то, что ты помог моему брату найти меня, за то, что ты укрыл меня от непогоды и за то, что ты осветил нам путь во мраке, — искренне и звонко воскликнул Йенхаров, — но желаешь ли ты, чтобы мы раскрыли тайну существования твоего храма людям? Хочешь ли ты, чтобы сюда пришли жрецы и паломники? Если ты того желаешь, подай нам знак!
Сет Хамвес подавил невольную улыбку. Он чувствовал, что на этот раз не будет знака. И действительно, братья долго стояли, молитвенно скрестив руки, чутко прислушиваясь, вглядываясь. Но в храме воцарилась ничем не нарушаемая торжественная тишина.
— Позволяешь ли ты мне приходить сюда, о добрый бог? — наконец произнес Сет Хамвес.
Легкий шелест пронесся под самой кровлей. Увядший древесный лист слетел на самую середину алтаря.
— Добрый Нун благосклонен к тебе, — зашептал горячо Йенхаров на ухо старшему брату.
— Тише, тише. Не следует хвалиться и гордиться, когда божество снисходит к нашим смиренным мольбам.
Они снова простерлись ниц у алтаря. Затем покинули храм. Дорога снова показалась им совсем нетрудной. Они уже знали все ее изгибы и повороты.
— Ты завтра снова хочешь прийти сюда? — спросил Иенхаров.
— Да, но один. Мне придется работать — списывать надписи со стен и колонн.
— Но ты расскажешь мне, что тебе удастся узнать?
— Непременно, если, конечно, на то не будет запрета бога.
По пути домой они заглянули в храм бога Ра, хозяйством при храме управлял их отец. Отца братья нашли в храмовой кладовой.
— Что это с вами? — Инпу подозрительно вгляделся в сияющие лица сыновей. — Отыскали клад или… или… — лицо отца сделалось серьезным. — Пришел ответ из Мемфиса? — глухо произнес он.
«Значит, и отец ждет этого ответа и верит в меня!».
— Нет, ответа еще нет, — опустил голову Сет Хамвес, — просто сегодня хорошее утро. Мы немного прогулялись.
— Ну и полно бездельничать. Ступайте к матери, поешьте. А потом ты, Хари, приходи ко мне, поможешь сосчитать и записать присланные сегодня утром кувшины с медом. А ты, Сети, не забывай, через три месяца истекает срок, назначенный Дутнахтом.