Вагон второго класса. Том I
Шрифт:
Это, определенно была она, Айси — те же кудряшки, та же родинка у глаза, тот же курносый нос. Наверное, в отличие от бывшей соседки Илона изменилась сильнее, потому что Айси всматривалась в ее лицо, но никак не могла вспомнить, кто же это ее окликнул.
Похоже, жизнь Айси не баловала. Ее наряд выглядел так, будто она собирается в театр на вечернее представление, но в платьях такого рода садятся в кэб у самого подъезда и выходят у дверей театра. Сейчас, днем, на улице с лавками средней руки, Айси выглядела слишком вычурно. Присмотревшись, Илона заметила, что манжеты усыпаны крохотными пятнышками, карман жакета не слишком аккуратно
— Айседора Лангин? — в ответ девушка несмело кивнула. — Айси, неужели не помнишь? Мы жили в одной комнате у леди Фрикуссак!
Наконец, на лице Айси проступило понимание. Она несмело улыбнулась, быстро стрельнула глазами по сторонам и постаралась справиться с лицом:
— Илона? Конечно же помню! Надо же… какая встреча! — Айси попыталась изобразить радость, но было видно, что ей хочется как можно скорее улизнуть. Интересно, от Илоны или от любопытного кваксера?
— Я вон в том доме, — Илона махнула рукой, и убедившись, что Айси посмотрела, куда надо, добавила: — Дом госпожи Эббот, и если забудешь, тебе всякий здесь покажет. Заходи, я буду очень рада.
— Благодарю. Илона, ты хотела поговорить с господином Фирцем? Не смею вам мешать. Всего наилучшего!
Подхватив юбки, Айси шмыгнула обратно в проулочек и удивительно быстро скрылась из виду. Очевидно, что заглядывать в квартал Три Сосны она больше не собиралась.
В другое время Илона постаралась бы вызвать ее на разговор и помочь, но сейчас ей самой бы удержаться в той жизни, которая зовется «благопристойной», не выдав никому своего секрета. Вздохнув, Илона быстрым шагом догнала дядюшку Фирца.
— Господин Фирц, могу я задержать вас на минутку? Нет-нет, квакиса мне не нужно, не сегодня, благодарю вас.
— Чем же я могу быть полезен столь юной и прекрасной особе?
— Мне послышалось, вы рассказывали историю об украденной юбке… Не знаете ли вы… — нерешительно начала Илона, в спешке не придумав, как объяснить свой интерес к пропаже чужого нижнего белья. — Словом, ходят слухи, что это не первая странная кража на нашей улице?
А что такого, в конце концов? Тонкое полотно, хоть и не шелк, но тоже стоит денег. Почему бы бережливой юной особе не побеспокоиться о сохранности имущества?
Дядюшка Фирц не успел и рта раскрыть, как Илона едва ли не присела от гулкого голоса появившейся неизвестно откуда госпожи Нафепан:
— … и вовсе не странная! Так госпоже Сонникс и надо! Нечего исподнее на виду развешивать. Честные женщины сушат белье за высоким забором, да еще зонтиком прикроют. А раз воры заметили, значит, поделом!
— Ай-яй-яй, — покачал головой дядюшка Фирц с ехидной улыбкой. — И как это наша Гвардия Нравственности проглядела этакое непотребство?
— Вам, господин Фирц, должно быть стыдно! — взвилась госпожа Нафепан, — да-да, стыдно повторять за беспутной молодежью злые слова! Не будь нас с подругами, в Трех Соснах творился бы форменный вертеп!
Илона едва удержалась от того, чтоб закатить глаза. Гвардией Нравственности прозвали компанию дам, которые вообразили себе, что без их повсеместных назиданий, пристального внимания и неустанных увещеваний мораль и добродетель Шинтона непременно окажутся под угрозой. После возвращения госпожи Эббот с чаепития «гвардии» Илона старалась отговориться от ужина в столовой и просила принести еду в ее комнату — пересказ добытых сведений о непотребствах в городке был поистине невыносим.
— Стыдно! — припечатала блюстительница морали. — А у вас, госпожа Кларк, тоже какая-то вещь пропала?
— Нет, нет, — поспешила ответить Илона. — У меня… э… все в порядке. Мне рекомендовали Три Сосны как тихое место, и если я ошиблась, хотелось бы переехать заранее.
Илона положила руку на живот, что значило: придется переехать до родов, а заодно хотелось бы напомнить, что с дамой в тягости нужно обращаться бережно и пустыми расспросами не мучить.
Госпожа Нафепан была карой Пресветлых за дурные дела, не иначе. Громкость речи с убийственной прямотой само по себе малоприятное сочетание, но госпожа Нафепан к тому же обладала таинственной способностью оказываться там, где рассказывали что-нибудь занимательное, желательно, пикантное, и вставляла свои ремарки, оповещая о происходящем всю улицу. Можно было не знать, как зовут почтальона или молочника, но не знать госпожу Нафепан было невозможно. Поэтому, если бы Илоне и взбрело в голову поделиться с кем-нибудь рассказом о пропаже, то уж никак не при ней.
Поняв намек, господин Фирц на пару с госпожой Нафепан в два голоса бросились уверять Илону, что Три Сосны — прекрасное место, и кража эта наверняка нелепая случайность, а если у госпожи Кларк приключится неприятность, она всегда может найти помощь у добрых соседей. За сим и расстались.
Вернувшись домой, Илона услышала, как Люси с госпожой Эббот о чем-то шепчутся. Хозяйка хихикала и смущалась, Люси, со свойственной ей прямотой, пыталась назвать все как есть, но никак не могла договорить фразу до конца:
— Мясо с картошкой?.. Да сколько ж он сожрет, в нем весу, как… Никак нельзя без перцу, никак, мужчины любят… Да откель у него язва!.. Нет, она гулять пойдет, не хочет дома сидеть… Вы успокойтесь, успокойтесь, тетушка Эббот, вот, выпейте квакиса.
Мужчина? Интересно, кого госпожа Эббот зазвала в гости? Наконец Илона сообразила, что дядюшку Фирца ждут к обеду, причем Люси должна приготовить угощение в тайне от Илоны. Все-таки общественное положение почтенной вдовы, владелицы дома в хорошем районе, было значительно выше, чем у поставщика квакиса, пусть и с галантнейшими манерами. Илона отступила к себе в комнату, закрыла дверь и отсмеялась всласть. Пусть себе флиртуют. Для пущего спокойствия госпожи Эббот незадолго до обеда она пожалуется на головную боль. Никто не удивится, что женщина в тягости отправится на моцион по свежему воздуху.
Сегодня воздух и правда был свежим. Грузовые суда в порту Шинтона швартовались редко, оставляя причалы на откуп рыболовам. Рыбу здесь ели чаще, чем курицу, а некоторых морских тварей Илона и увидела, и попробовала впервые. Рыбных рынков в Шинтоне было не счесть, и пахли они так, как могут пахнуть рыбные рынки. Ближний расположился к югу от Трех сосен, и поначалу южный ветер не раз заставлял Илону быстро захлопнуть окно. Ко всему можно привыкнуть, но в такие дни, как этот, когда ветер дул с другой стороны, ей дышалось легче.