Вальс одиноких
Шрифт:
Тут Иветта, смущаясь, спросила:
– Джон, почему же ты, освоивший тонкости психотерапии, не смог грамотно выстроить отношения с женой?
– Я смог грамотно построить наш развод. А это более ценно, чем сохранять мертвый брак. Бывает, что супруги годами живут рядом, став чужими друг для друга, – такие браки называют сепарированными. И это самый бессмысленный вариант семьи.
Иветта вспомнила свой брак с Валентином. Много лет он тоже был мертвым. Ни Валентину, ни Иветте не хватало умения развязать узел. Судьба сама пошла им навстречу – подбросила пустующую квартиру матери. Валентин лишь воспользовался ситуацией И конечно, определенную роль сыграла Светлана Валентин не ушел сам, его увела другая женщина. Но как долго оба мучились! Джон объяснил, что в плохом браке существует критическая точка, за которой примирение невозможно. Беседа с Джоном в неформальной, домашней обстановке много прояснила Иветте.
– Джон, а почему ты ходишь босиком? – сменила она тему. – Кажется, здесь не жарко!
– У нас дома было так принято. А то, что идет с детства, важно сохранять. Человек должен быть самим собой, вести себя так, как ему удобно. Если это, конечно, не причиняет вреда другим. Тебе, Вета, не больно оттого, что я бос?
Иветта помотала головой.
– Ну а если бы я ходил без штанов? Это уже оскорбление нравов. Например, спиртные напитки у нас в общественных местах разрешено пить, только прикрыв пакетом. Сам расслабляйся, но других не дразни, не шокируй. У вас, я заметил, с окружающими считаются меньше.
Когда в дверь позвонил первый гость, стол уже был накрыт. Потом звонки пошли чередой: все явились почти одновременно. Джон вышел к группе уже в тщательно начищенных ботинках. Остальные участники вечеринки тоже были принаряжены, однако без претензий. Женщины выделялись лишь разнообразием блузок, мужчины – галстуками на светлых рубашках. Впрочем, почти у всех узлы были приспущены у ворота. Всех «одиноких журавлей» объединяла общая черта: они мало значения придавали своей одежде. Может, оттого они и были по жизни одинокими? Но в этой компании встречали не по одежке.
Запаздывал только Глеб.
Глеб никак не мог принять решение: пойти встречать Новый год, как запланировал, к «журавлям» или остаться с сестрой. В прежние годы у него такой дилеммы не возникало. Валерия собиралась с друзьями-литераторами, не нуждаясь в компании брата. Нынче же осталась в одиночестве. Буквально накануне ее Петру пришлось срочно выехать на заработки – валить лес в Карелии. Хозяева угодий торопились запрячь работников перед тем, как укатить на новогодние и рождественские каникулы. Упустить шанс Уткин не мог: всю осень промаялся без дела, вечно его обходили более удачливые конкуренты.
– Он в душе поэт, – оправдывала Петра Валерия. – А поэт и начальник не могут уживаться в одном человеке. Только плохой поэт с плохим начальником.
– А как же ты? – подластился Глеб. Он присел на ручку кресла, в котором утонула Валерия, и погладил ее по голове как маленькую. – Ты у нас и поэт, и организатор, и редактор!
– Это другое. Я помогаю людям раскрыться, овладеть техникой стихосложения. Но делать деньги тоже не умею.
– Ладно. Закроем дискуссию. Пойдем, Лера, с нашими «журавлями» Новый год встречать.
– Что, хочешь сестрой-знаменитостью перед новыми друзьями похвастаться? – пошутила Валерия.
Она действительно была личностью, способное поднять реноме брата, однако Глеб был не из тех, кто хвастается чужими успехами. Он задумал познакомить Иветту с Валерией. Пора было преодолеть ничем не мотивированный страх любимой женщины пере;: его сестрой. Сделать это в компании было легче, и повод для сближения искать не надо: Иветта тоже пишет стихи, хотя ни разу не публиковалась. Вдруг Валерия ей поможет? Хотя сестра пристрастно относилась к пишущим женщинам. Ладно, пусть Валерия не увидит в Иветте поэта, но устоять против ее очарования она не сможет. Как все влюбленные, он не сомневался, что избранница – лучше всех!
– Да. Хочу похвастаться, – подыграл Глеб, только не тобой, а нашей группой. Увидишь, это ночь не будет похожа на богемную тусовку. У нас и люди интересные собрались, и сама форма встреч необычная. А Джон обещал сюрприз.
– А ты помнишь, братец, кто тебе в эту группу дорожку указал? – напросилась на благодарность Валерия.
– Ну, конечно, – моя любимая сестренка! – Глеб вытянул Валерию из кресла и подтолкнул к шкафу: – Быстренько одевайся. Даю тебе десять минут на сборы.
Через полчаса они вышли из дому.
Глеб и Валерия успели: до полуночи оставалось еще минут двадцать. Открывшая дверь Жанна приложила палец к губам и на цыпочках вернулась в гостиную. Комната тонула в полумраке. Лишь голубоватый огонь, мерцающий над блестящей никелированной кастрюлей, освещал лица присутствующих. Аромат, насыщенный пряностями и парами спирта, окутал пространство. В кастрюле готовится праздничный глинтвейн. Завораживающий огонь являл собой горящий сахар, пропитанный коньяком. Однако сосредоточенное молчание и взгляды, устремленные в одну точку, подсказали Глебу, что в комнате происходит мистерия, а не рядовое застолье. Ведя за собой сестру, он тихонько прошел к свободным стульям. Вошедших заметили, молча кивнули. «Журавли» в ритуальном почтении ждали, что скажет Джон.
Тот заговорил приглушенно, полушепотом – даже тихий Ирочкин голос на его фоне звучал резко. И этот двойной речитатив создавал ауру особой таинственности.
– Представьте, дорогие друзья, что над нашей чашей парит Святой Грааль. Мало кому дано его узреть, потому что формы Грааля изменчивы. Вы можете не узнать его, даже увидев. Но лишь один Грааль может исцелить раненую душу человека. А душа человека всегда больна, пока он не выведет ее к свету. Человек обречен на вечный поиск истины, лишь обретя ее, он находит успокоение.
– То есть он умирает? – недоуменно спросила Жанна.
– Смерть, новое рождение – как вам будет угодно. Итак, продолжим рассказ. По преданию, богатый иудей Иосиф Аримафейский решил позаботиться о теле казненного Христа. Когда он обмывал Его, чашу вытекло несколько капель священной крови Эта кровь и породила легенду о Святом Граале, не коей божественной субстанции.
– Я читал, что король Артур и его рыцари иска ли Грааль, – подал реплику Глеб. – И помнится плохо кончили.
– Истина бывает опасна, когда человек к ней не подготовлен, – изрек Джон.