Валтасар (Падение Вавилона)
Шрифт:
– Ишь, как завернул!
– воскликнул Набонид.
– Сразу ярлыки, "неблагонадежность", "грубое насилие". Неужели ты всерьез полагаешь, что в этом деле у меня есть какой-то интерес. Я впервые слышу об этом. Конечно, к памяти Рахима и других славных героев, первым из которых был твой отец, Нур-Син, прикасаться никому не позволено. Этак мы далеко зайдем. Я приму меры. Теперь ступай и крепко поразмышляй над той разницей, какая существует между согласием и единением.
Глава 7
Утро припозднилось. За ночь ветер нагнал тучи, те начали сеять
– Заткнись!
– коротко распорядился старик.
– Сходи в дом Балату и пригласи его на вечер. Пусть захватит то, что успел написать.
– Ох, господин, какое вам дело до этого иври! Молчу, молчу... заторопился Шума.
Уже снизу, из сада - радости Луринду - донеслось недовольное ворчание управляющего домом.
– Все ходи, ходи. Куда ходи, зачем ходи.
Между тем дождь усилился, и старик был вынужден спуститься вниз в нагретую спальню. Дверной проем приказал оставить открытым, почаще менять угли в жаровнях, поменьше шуметь. Может, удастся вздремнуть.
Не тут-то было! Прошлое гнало сон.
Осенью второго года царствования Набонида (554 г. до н.э.) армия Аккада выступила в поход - двинулась вверх по Евфрату в сторону Харрана. В царском дворце разместился здоровяк Валтасар, не по годам крупный и плечистый молодой человек, и с той поры прежнее гнездо Навуходоносора красу и гордость Вавилона - в городе иначе как царевым трактиром не называли. Пировали едва ли не каждый день. Если же возлияния откладывались, устраивали представления, на которых перебывали актерки со всех концов верхнего мира. Красотки, словно мухи на мед, тучами слетались в Вавилон. Делами Валтасар занимался редко, ни разу за несколько недель не вызвал к себе Нур-Сина, а посланцы Кира томились в ожидании. Пришлось Нур-Сину выпрашивать аудиенцию через Рибата.
Валтасар принял его через пару дней. Царевич болтал без умолку, вспомнил об охоте, на которую они когда-то в Борсиппе отправились втроем, предложил сопровождать его в предгорья, куда тот отправлялся, чтобы добыть крупных кошек, онагров и кабанов. Нур-Син отказался, сославшись на необходимость присутствовать на церемониях в храме Эсагилы, где он нес ответственность за все изыскания в области календаря и изучения хода звезд, солнца и в особенности луны.
– Как знаешь, - Валтасар ничуть не обиделся, потом поинтересовался. Стрелять из лука не разучился?
– Нет, господин, - с поклоном ответил эконом храма Эсагила.
– Сейчас проверим, - загорелся Валтасар и позвонил в колокольчик. В комнату вошел заметно пополневший Рибат. Лицо у него было сизое, с оттеками, старческое.
– Готовь оружие, - приказал царевич.
С луками в руках Валтасар и Нур-Син миновали зал приемов и через центральные триумфальные ворота вышли на парадный двор дворца. Нур-Син невольно обратил внимание, что на изображенных между проходах исполинских деревах хулуппу красовался покровитель нынешнего царя, двурогий символ Сина. Все так же шествовали золотые львы, охранявшие священные деревья, сияли плиточной лазурью проходы, весь обширный, пропитанный голубовато-золотистым сиянием двор.
Валтасар, сунув два пальца в рот, оглушительно свистнул. В тот же момент с башен десятками с пронзительным граем поднялось воронье, захлопали крылья. Царевич моментально приладил стрелу и успел снять трех птиц. Ошарашенный Нур-Син, не скрывая изумления, смотрел на него.
– Что ж ты, посол?!
– выкрикнул Валтасар, и Нур-Син, словно его подстегнули, вскинул оружие и выстрелил.
Промахнулся. И во второй раз промахнулся. Только при третьем выстреле сумел зацепить крыло мелкой вороны. Та, отчаянно закричав, бросилась в сторону Евфрата.
– Да-а, - разочарованно протянул Валтасар, - а ещё советовать берешься. Сначала подтянись в стрельбе из лука, потом поговорим.
Нур-Син вышел из себя.
– Но, господин, время не терпит. Речь идет о судьбе армии под Харраном.
Валтасар вздохнул.
– Ладно, - царевич пожевал нижнюю губу, потом предложил.
– Давай пройдем.
Возвращаясь прежним путем в апартаменты царевича, Нур-Син приметил укоризну во взглядах крылатых быков, выставленных перед центральным входом в тронный зал. Непонятно только, к кому относились их пронизанные сожалением взоры - к нему или к повзрослевшему Валтасару.
Уже у себя в комнате царевич приказал.
– Говори.
– Господин, гонцы Кира уже месяц ждут ответа на просьбы их государя о помощи. Тянуть дальше нельзя. Кир выполнил обещание, отложился от Астиага, и мы обязались помочь ему.
– Кто обещал помощь?
– Наш господин Набонид, слава ему в веках.
– Так оказывай, - пожал плечами Валтасар.
Нур-Син удивленно взглянул на него.
– Что уставился?
– спросил Валтасар.
– Распорядись, чтобы этому недоноску отправили оружие и сьестные припасы. Я-то здесь причем?
"Ага, - смекнул Нур-Син, - ему известно и насчет оружия, и насчет продовольствие. Что же он ломается?"
Опять загадка!
– Послушай, Нур-Син, - с неожиданной серьезностью начал Валтасар.
– Я вижу тебя насквозь, змея ползучего. Тебе хочется непременно втянуть меня в какую-нибудь грязную историю? Не выйдет, я не настолько глуп, чтобы добровольно совать голову под топор. Тебе было приказано давать мне советы, вот и давай. Будем считать, что ты дал его. Вот мой ответ - поступай, как знаешь! Если нужны какие-нибудь документы, приноси, я поставлю на них отпечаток своего перстня, но читать их я не буду, тем более вдумываться, что вы там затеяли. Тебе все понятно?