Варя
Шрифт:
— Свободных лошадей нет. Ждите, смотритель скоро будет. Запишитесь в очередь. Мест в гостинице тоже дюже мало осталось. Не знаю, есть ли вообще. Бардак полный.
Лошадь с тарантайкой пришлось ждать целых пять дней! И это несмотря на то, что Варя заплатила кругленькую сумму за услуги. Она видела, как почтовые служащие суетились вокруг привилегированных особ, и негодовала. Неприятно оказалось на себе почувствовать: для знатных закон один, для простых — другой. Показалось, прошла целая жизнь, прежде чем девушки получили лошадь, ямщика и возможность продолжить
К Берёзовой Роще Варя и Нюра подъезжали, кутаясь в шали от холодного ветра и замученные до смерти путешествием. Тарантайка на ухабистой холмистой дороге подпрыгивала так, что чудилось Варе, внутри у неё как минимум что-то оборвалось, а как максимум - оборвалась вообще всё и смешалось в кучу.
— Дороги здесь, хоть плачь! — кричал им из-за спины извозчик. — И вообще, место глухое, но красивое. Скоро сами увидите рощу! Вон уже деревенька ихняя показались.
Варя, охая от тряски, разглядывала темные бревенчатые избы, мелькающие среди деревьев, с покосившимися заборами, и вздыхала. Тяжко крестьянам здесь приходится.
А дальше ещё хуже будет?
Но, вопреки ожиданиям, оказалась приятно удивлена, когда сторож открыл ворота приусадебного парка, и они заколесили по ровной дороге, протянувшейся между стройных белых рядов русских красавиц. Осенний ветер сделал их кроны прозрачными, выстелив лёгкий берёзовый лист золотым ковром у подножия светлых стволов. Завораживала роща своей красотой необычной, как из сна срисованной!
Даже не верится, что может где-то здесь зло таиться.
Вспомнила Варя внезапно про ведьму.
— Говорят, в этих краях змора водится? — непринуждённо так промолвила. Пришла в голову ей идея про сплетни извозчика расспросить.
— Болтают!
— Что болтают?
— Разное. Только трeп — это пустой. Бабьи сказки.
— А что именно болтают? Расскажите?
— Пошто вам басни эти слушать? В лес, небось, гулять не пойдёте?
— А может, и пойду. Вам жалко будто рассказать!
Старенький извозчик с пышными седыми усами и красным носом обернулся. Уставился на княжну так, словно это она змора и есть. Немудрено: лицо-то её точно фору любой ведьме даст.
— До чего любопытный бабий люд бывает! — и, уже отвернувшись, процедил себе в усы. — Сама как смерть страшная.
— Чего ты сказал? — Варя чуть из тарантайки не выпала от возмущения. Нюрка на неё зашикала, за рукав схватила.
— Приехали, говорю! Сейчас поворот будет и увидите хоромы господские.
Старинный длинный дом с мезонином, рядом с которым выгрузили Варю и Нюру, на фоне белых берёз показался им каким-то несуразным: обветшавшим и мрачным. С правого края дома крыша имела крен, и невооружённым глазом было понятно, что требуется ей ремонт. Небольшой усадебный сад с деревянными скамейками и клумбами, разбросанными в неведомом порядке то там, то сям, выглядел совсем заброшенным. Варя даже заметила маленькое перекати поле и поежилась от увиденной картины. Ветер куда-то гнал по узкой дорожке сада сухостой репейников.
За домом, однако, слышалась суета людей. Скорей всего, там располагались амбары, сараи и конюшня. А уже за ними начинались крутые холмы, поросшие густым лесом, который будто нависали над усадьбой, делая её беззащитной и хрупкой.
— Где дворовые? — по-хозяйский крикнула Варя, забыв в очередной раз, что не Степанова она боле.
— Madame Kostyleva? — раздался за спиной низкий, приятный голос. Очень знакомый голос. Варя медленно обернулась и, чуть не схватилась рукой за горло, из которого вырвался слабый писк. Прокашлялась.
Господи! Что ОН здесь делает?
Стараясь унять панику, слегка поклонилась.
— Да, это я. Здравствуйте.
— Добрый день. Мы ждали вас со дня на день. Позвольте представиться, Лев Васильевич Аксёнов. Новый владелец Берёзовой Рощи. Навожу здесь порядок. Дворовые все там, — махнул куда-то в сторону.
— Я реставратор.
— Да-да, я догадался! Странно, голос ваш, кажется, я уже слышал. Но встречаться раньше мы не могли.
«Только не надейтесь, что я Вас забуду.»
— Никак нет, — резко выпалила Варя и отвела глаза.
— А это ваша помощница? — Лев Васильевич покосился на Нюру, которая от растерянности сперва закивала, как болванчик, а потом присела в неуклюжем реверансе. И всё это выглядело так глупо и странно, что граф даже рассмеялся.
Догадается сейчас! Нет, не сможет. Прошло столько времени с их знакомства. И на ней тогда было нарядное платье, тонна грима и высокая прическа! А сейчас она синий чулок с пятнами на лице. А Нюрку он вообще, если и видел, то мельком совсем.
Варе захотелось зажмуриться, но она сдержалась.
— Пойдёмте в дом. Наверное, устали с дороги?
Оправившись от потрясения, княжна только тогда разглядела, как изысканно был одет Лев Васильевич. Серый сюртук, в тон ему жилет и белоснежная рубашка с галстуком, на котором сверкала тонкая золотая булавка — всё сидело на нём идеально. Высокий статный молодой мужчина будто светился весь изнутри столичным лоском. Граф определенно был красив.
На его фоне я просто дурнушка! Точнее, не я, а Костыль. От этого не легче.
Варе сделалось нестерпимо грустно.
Надо взять себя в руки.
Она наклонилась за чемоданом, стоявшим у ног, но граф опередил её. Улыбнувшись девушке, легко подхватил Варин и Нюрин багаж.
— Гришка, где тебя носит? — раздался его басистый крик — Иди сюда!
Не понятно откуда выскочил угловатый юнец, деловито выхватил из рук графа вещи и быстро зашагал в сторону дома.
Лев Васильевич и девушки поспешили за ним.
Через парадное крыльцо поднялись все в переднюю, в которой пахло краской, а из неё вышли в длинный светлый зал с частыми окнами, между которыми висело множество картины разных размеров и форм.