Вас сюда не звали!
Шрифт:
Тут у глупой девчонки брызнули из глаз слезы и она убежала, прижимая дурацкий наряд к груди.
Пришлось все делать самой. Впрочем, оно и к лучшему - несложная монотонная работа иногда очень кстати, если надо успокоиться и привести в порядок мысли. К тому времени, когда я, уже полностью одетая и аккуратно причесанная, подошла к зеркалу, чтобы убедиться, что ничего важного не упущено и вид у меня достаточно приличный для императорского обеда, в голове моей уже созрел и оформился простой и надежный план.
Который, конечно же, почти сразу полетел псу под хвост.
Мы как раз проходили через
Очень знакомый рев.
Точно такой же я слышала в руинах, прямо перед тем, как провалилась в другой мир. Только в этот раз источник звука был намного, намного ближе. И мне даже не надо было подходить к окну, чтобы понять, что он означает. Но я все равно подошла.
Сквозь арку ворот во внутренний двор как раз въезжала крытая повозка, окруженная плотным кольцом пеших воинов. Их скучные серые плащи вовсю трепал ветер, обнажая то слишком короткие штаны, то кожаный нагрудник, то изогнутый клинок, слишком широкий, чтобы называться мечом. Разглядеть того, кто ехал в повозке мешала крыша, но иногда из-под нее мелькало что-то, похожее на полу плаща. И плащ этот, конечно же,был красным.
Вот теперь-то мне стало понятно, ради кого была вся это суета с уборкой. Вот, значит, какое посольство тут готовились принять.
– Рунфрид, -окликнула я и сама удивилась, насколько спокойно прозвучал мой голос.
– Скажи всем нашим, чтоб собирались. Мы уезжаем.
– Как скажешь, хозяйка, -с готовностью откликнулся тот и тут же деловито уточнил: - Тихо, или как обычно?
Вот тут-то мне бы сесть и придумать новый план, да только времени на это уже не оставалось. Впрочем, мне не впервой сочинять на ходу.
– Прятаться особо ни к чему, -быстро решила я, -но и шум поднимать тоже не стоит. Пусть все, кто не занят сейчас моей охраной прямо сейчас отправляются к западным воротам и ждут. Если не появлюсь до заката, то пусть хватают первого попавшегося проводника и бегут домой так быстро, как только могут. А я прямо сейчас навещу императора и постараюсь выгадать нам небольшую фору.
Было еще кое-что, о чем надо было позаботиться до отъезда, но если бы я рассказала об этом зануде Рунфриду он бы, пожалуй, решил, что я спятила. И был бы совершенно прав. Кто, находясь в здравом уме, решился бы похитить императрицу? Но не могла же я оставить свою единственную сестру в этом гнилом месте. Особенно теперь, когда я знаю, что где-то тут бродит лживая, двуличная, подлая тварь, впустившая красную мерзость в самое сердце империи.
Тогда я, конечно, еще не догадывалась, кто за всем этим стоит, но была твердо уверена, что такой человек существует. Если его можно назвать человеком. И эта уверенность не давала мне покоя, пока я бегом возвращалась в свои покои и наспех распихивала самое необходимое по седельным сумкам. Снова и снова я перебирала в памяти события последних дней. Лица, голоса, случайно подслушанные обрывки разговоров. Пыталась нащупать то самое, что натолкнуло меня на мысль о большом и грязном заговоре, в самый краешек которого я по глупости вляпалась. Пока, наконец, не поняла, что искала не там.
Надо
Еще до столицы, до крыс и даже до проклятого шара. Ну конечно, как же я сразу не поняла! Мой самый первый день в чужом мире и телега, полная бесчувственных тел. Старики в железных ошейниках. Рабы, которым попросту негде было взяться в нищих приморских поселках. Если только их не привезли туда специально, чтобы продать лысым жрецам. Учитывая цену наших людей в том мире... в общем, как-то трудно поверить, что такого рода сделки можно провернуть за спиной у главы гильдии работорговцев и его таинственного столичного покровителя. А теперь им, видно, мало стало и они решили продать красным упырям всю империю.
Ну и что мне прикажете с этим делать?
Конечно, на моей стороне была внезапность и численный перевес, но без потерь из открытой схватки не выйти. Готова ли я платить жизнями своих людей за чужую жадность и глупость? Нет. Значит, остается только одно - бежать. Прихватив всех, до чьей судьбы мне есть хоть какое-то дело.
***
На полпути к императорским покоям нам наперерез выскочила уже знакомая старуха - та самая, что приходила утром. Схватила меня за рукав и горячо зашептала:
– Он сейчас в тронном зале. Поторопитесь, прошу вас. Я проведу...
– Ну что вы, не утруждайте себя, -сладко пропел господин Фуглфрид, появляясь пес пойми откуда.
– Я сам буду сопровождать несравненную госпожу Эльгу. Со всеми почестями, которых она, несомненно, заслуживает.
Женщина побледнела и бросила на меня отчаянный взгляд, но спорить не стала. Коротко поклонилась, развернулась на каблуках и ушла, печатая шаг, как солдат на марше. Конечно, вся эта сцена показалась мне немного странной, но особого внимания я на нее не обратила. А зря.
К тому времени, как мы прошли в широкие, двустворчатые двери, ведущие в главный тронный зал империи, приветственная церемония вот-вот должна была начаться и народу там толпилось столько, что нечего было и думать о том, чтобы пробраться поближе к трону, не привлекая при этом лишнего внимания.
Мои охранители быстро расчистили для нас место в первом ряду. Мне даже не пришлось тянуть шею, чтобы разглядеть и высокий золоченый помост с тремя вычурными тронами, и сверкающую драгоценностями толпу высокородных прихлебателей. А еще - боевую десятку в центре зала, плотным кольцом окружившую высокую фигуру в красном плаще.
– Его Императорское Величество, государь император Магнвальд Третий, да прибудет с ним божественная милость!
– взлетел под потолок звучный голос герольда.
Все, даже иномирные гости, почтительно склонили головы. И я склонила тоже, хотя это имя как-то неприятно царапнуло слух. Неправильное имя. Должно было быть "Магнхард". И вообще-то не "третий", а "первый своего имени". Магнвальдом, кажется, зовут...
Предки, вот же я дурища!
Даже не понадобилось проталкиваться поближе, чтоб разглядеть лицо сидящего на центральном троне. И без того понятно было: эта тонкая фигурка в сине-золотом наряде никак не может принадлежать древнему старику. У нас, видите ли, уже пес знает сколько времени новый император, а я ни сном ни духом.