Ваше благородие
Шрифт:
Уже во второй половине дня Геннадий передавал Остапу сведения, полученные от младшего лейтенанта. При этом сообщил, что о Хорьке у военных сведений нет.
— Но не это главное, — сказал он озабоченно. — Через два дня начнется чекистско-войсковая операция на рассвете.
— Не может быть, чтобы тебе сказал об этом начальник гарнизона!
— Больше того, на меня и жену он выдал пропуск на хождение по населенным пунктам для обмена товаров на продукты.
— Уж очень много для одного дня, — подозрительно прищурил Остап глаза. — Эта работа требует времени,
— Пан Бунчужный! Ничего просто так не делается. Ему надо получить «лейтенанта», для этого требуется какой-то успех. Я ему пообещал помочь в розыске дезертира, он мне выдал пропуск. Верных людей надо предупредить об операции? Если вы сочтете, что договор идет вразрез с общими целями, я пропуск возвращу и контакты с Лисячко прекращу.
— Что ты, что ты! — торопливо заговорил Остап. — Эти контакты для нас бесценны. Один пропуск чего стоит! Не прекращай встреч. А что касается дезертира, есть у меня кандидат на передачу. Пусть заберут. Твой авторитет возрастет у них, и мы ничего не потеряем.
Звание «жена» Дуське понравилось. Она по-деловому тут же начала собираться в длительное путешествие. Предстояло за два дня обойти четыре поселка, найти нужные адреса, передать предупреждение Бунчужного.
Накануне ночью снег прекратился, прояснилось. Солнце тускло светило в белесом тумане. Дорога уже накатана, но сделай шаг в сторону, нога увязнет по колено. Молодые люди бодро преодолели расстояние до Крынок. Торг не шел. Желавших приобрести за пару килограммов сала поношенные сапоги со стертыми металлическими подковами, старый армейский китель, с порванными коленями брюки не находилось. Вот и дом Роевого. Во дворе хлопотала по хозяйству мать, сын лежал на печи. Спросонья не сразу сообразил, что за гости. Когда узнал цель прибытия связников, вскочил, засуетился.
— Надо предупредить кое-кого да и самому собираться в лес, — в задумчивости потирая пальцами лоб, промолвил он.
— Тебе-то зачем уходить? Оружия в доме нет?
— Был мой автомат, да ты его отдал Бунчужному.
— Ну и лежи себе, грейся. Задерживать тебя не за что. Посоветуй другим сделать то же.
— Так я же роевой! — воскликнул Захар.
— Кто об этом знает! Как придут, так и уйдут ни с чем.
Роевой напросился проводить «собратьев» до Борщевки, но Евдокия, молчавшая во время переговоров, заупрямилась.
— Мы ходим как муж и жена, а ты сыном будешь числиться? Без тебя справимся.
Без особых осложнений добрались до Борщевки. Успехи в «торге» здесь оказались такими же. У очередного командира роя по кличке Вышка оружия тоже не оказалось, ему посоветовали в лес не бегать, а спокойно переждать проверку документов дома.
— У кого из подчиненных есть оружие? — спросил Геннадий.
— Есть автомат у моего заместителя, — гордо выпятил грудь Вышка.
— Пусть спрячет, причем не в своем дворе. Иначе может подвести всю вашу группу. Сколько у тебя боевиков?
— Кроме меня пятеро, но к лету рой наберу.
— Сиди дома!
Вышка предложил заночевать у него. День клонился к вечеру, идти в соседнее село не хотелось. Геннадий и
Чуть свет посланцы Бунчужного торопливо шагали в село с аппетитным названием Галушки.
Выполнив свою миссию здесь, затем в Ястребках, связники поздним вечером уже докладывали Остапу о проделанной работе.
Как и полагало командование оперативного полка и руководство контрразведки СМЕРШ, во второй половине ночи перед операцией из населенных пунктов в сторону леса, зарослей кустарников потянулись люди, не желавшие встретиться с бойцами группы поиска. Набралось таких в четырех селах до полутора десятков. Все были задержаны. После операции изъятыми у местных жителей автоматами ППШ Шалевич вооружил один из взводов роты усиления.
Никто из повстанцев Бунчужного в число задержанных не попал, за что Геннадий с Евдокией получили благодарность от Остапа.
XXVI
30 января 1944 года войска 3-го и 4-го Украинских фронтов начали крупную наступательную операцию по разгрому никопольско-криворожской группировки противника и освобождению городов Никополя и Кривого Рога. Уже за первую неделю боев передовые части и соединения продвинулись до 60 километров, овладели железнодорожным узлом Апостолово, продолжили успешно продвигаться к Никополю. Враг потерпел крупное поражение.
Наступление фронта — это почти одновременное перемещение боевых порядков войск НКВД, первый рубеж войскового заграждения которых должен проходить в восьми — двенадцати километрах от переднего края. Определить его, когда линия фронта имеет сложную конфигурацию, противник контратакует и еще ни в чем нельзя быть уверенным, чрезвычайно трудно. Никакая топографическая карта не способна ответить на многие вопросы. Требовалась рекогносцировка, прежде чем линейным полкам по охране тыла можно ставить реальные задачи.
Оперативное отделение в составе Бодрова и Шикерина с охраной на штабном автобусе колесило по разбитым дорогам, уточняло показания своих и немецких топографических карт. Покрытая снегом, изрытая черными воронками от бомб и снарядов земля, нагромождения битой военной техники, сгоревшие хутора и селения изменили ландшафт до неузнаваемости. Но офицерам удалось выявить четко обозначенные маршруты передвижения значительного количества граждан, мелких групп и одиночеквоеннослужащих, случаи захвата неизвестными лицами немецких автомашин, в огромном числе оставленных противником на этих территориях.
Сергей тут же передал по радио распоряжение Захаричеву, чтобы он со всеми шоферами прибыл на окраину поселка Каменка, где имелось наибольшее скопление трофейной техники. Через пару часов два «студебекера» во главе со старшим механиком появились в намеченном пункте. Накануне немецкий самолет обстрелял «Рощу» из пулемета, четыре человека были убиты, около десятка ранены, в том числе Захаричев. Фельдшер не разрешила ему покидать медпункт.
Николай Дмитриевич хотел доложить сыну о прибытии по форме. Сергей сидел один в автобусе.