Ведьмина печать. Ловушка для оборотня
Шрифт:
Он брел, ощущая давящую безысходность.
«Наконец-то, нашел в ловушке лазейку, чтобы обладать ее телом, но теперь между нами пролегла пропасть. Ана презирает меня. Да и способ сомнительный. Не бить же ее по голове каждый раз?»
Однако пораскинув, насчитал навскидку пару способов, как лишить ее сознания, не прибегая к грубой силе.
«Для зачатия сгодятся. И так иногда… — посмотрел на каменное лицо Аны, и радость от открытия ушла. — Время покажет, а пока хотя бы подтвердил условия. Теперь
С рассветом вернулись в деревню. Вновь неистово залаяли собаки. Через приоткрытые ставни жители украдкой поглядывали на них, но в этот раз несколько мужчин рискнули выйти из домов и подойти.
— В низине, у поляны. Около раскидистого тика, — устало бросил кряжистому, седому человеку, предположив, что он глава деревни. — Бебут вошел в поясницу.
— Как догнал? — прищуренные глаза старосты смотрели с недоверием на грязного, полуголого великана.
— Никак. Он лез на дерево за Аной. Я увидел и метнул.
— Бебут где?
— В нем.
Асаар добрел до дома, где остановились Аола с тетушкой.
Услышав, что перевертыш ранен или даже убит, мужчины решили скорее добраться до указанного места и отыскать тело или следы. Поэтому, несмотря на ранний час, деревня ожила и засуетилась. Из круглых домиков с высокими коническими крышами высыпали люди, и принялись громко переговариваться, но Сару было все равно. Даже если тварь уйдет, он все равно его из-под земли достанет и принесет Ане усатую голову.
Хозяин дома предложил занести Юлиану в дом, но Сар мотнул головой и унес ее в сарай, потребовав принести жаровню, теплых одеял, горячее питье.
Сарайчик был добротным, а когда Ольх принес жаровню, и вовсе стало тепло.
Асаар, не обращая внимания на Анкины протесты, стянул с нее мокрую одежду, уложил под теплое одеяло, нанес на растянутую жилу мазь, что принесла тетушка, перевязал и принялся обрабатывать раны на другой ноге.
Она молчала, молчал и он.
— Как голова? — все же спросил первым.
— Кружится.
— Прости меня, — выдавил глухо.
— Прощаю, — так же глухо процедила она.
— Я больше не оставлю тебя.
— Я дальше не пойду с тобой.
— Пойдешь! — прошипел Сар.
— Силой заставишь? К телеге привяжешь? — усмехнулась Анка и осторожно, оберегая ногу, отвернулась от него, и накрылась с головой одеялом.
Ее безразличие задевало Асаара.
— Ливень смыл все запахи. Я не знал, — попытался оправдаться.
— Все случилось, как случилось. Я не чувствую к тебе ни ненависти, ни обиды, ничего, кроме досады.
Сар чувствовал себя отвратно. Теперь, когда у них появилась возможность быть вместе, он хотел заботиться о ней, но она его отталкивала и презирала. Рассудив, что хуже отношения вряд ли будут, а так есть шанс примириться, скинул влажные
Ана недовольно двинула плечом, показывая, что против, но он не отодвинулся.
— Не хочу, — устало пробурчала, ощутив его плоть, упирающуюся в ягодицы, неровное дыхание над ухом. Вроде бы и поднялась волна желания, но без прошлой радости, с тоской. — Не хочу! — недовольно повторила.
— Хочешь! — Асаар коснулся ее груди, с жадностью сжал и сильнее прильнул к бедрам.
По легкой саднящей боли в промежности и резкому запаху спермы Анка поняла, что пока была без сознания, он был в ней. И теперь недоумевала: «Я же выполнила условие! Почему ничего не произошло?!» Но не было сил ни рассуждать, ни общаться с Талазой, тем более, что она не отзывалась. Кружилась голова, Юлиана замерзла, и если бы не настойчивое домогательство, уже давно бы уснула.
— Я тебе враг. А еще у тебя есть невеста. Давай закончим издевательства друг над другом и разойдемся! — пробормотала, надеясь, что он отстанет.
— Нет! — зарычал Асаар от досады.
Анка осторожно перевернулась на живот, показывая, что он со своим желанием может катиться на все четыре стороны, но Сар упрямо навалился и начал тереться плотью о ее ягодицы.
— Тебе и так сегодня перепало! — злилась она.
— Еще хочу.
— Больше не боишься кабалы?
— Пока ты в обмороке, печать не работает. Изменить условия невозможно: я кровью подтвердил, что ознакомился с ними, и взял время на раздумья. А думать могу долго.
— Вот как?! — ехидно огрызнулась Анка. — Каждый раз будешь оглушать?
— Если будешь дерзить, — зло прошипел он. — Но у меня есть и другие варианты.
Юлиана повернула голову и, увидев мутные от желания глаза, поняла: он не шутит.
— Можешь не бояться, они безболезненные… — вкрадчиво прошептал и коснулся губами ее мочки.
Как Анка ни злилась, ни ненавидела его, от прикосновения по телу прошел холодок.
— Пусти! — взбунтовалась и попыталась оттолкнуть Сара. Но он провел пальцами по ее влажной промежности и довольно рассмеялся:
— Ты же хочешь меня!
— Ненавижу тебя!
— Я тоже испытываю к тебе лишь желание… — солгал, понимая: покажет слабину, и Ана из него веревку совьет. — Не успокоишься — испробую первый способ.
— Не хочу! — взвилась Анка, пытаясь выбраться из-под него, но он придавил ее телом к постели, задышал громче, сделал еще несколько движений рукой, и под протяжный стон ей на спину брызнуло горячее семя. От собственного бессилия Юлиана готова была разрыдаться, но когда Сар размазал по коже влагу, а потом испачканными семенем пальцами коснулся ее лона, дернулась и зарычала: