Ведьмино счастье 3
Шрифт:
Да, Джеймс, и не смейте больше оскорблять моего дворецкого, а то я могу разочароваться в Вас окончательно, да и он обидчив. В холле меня ждал Элтин. Безупречен, учтив.
– Хозяйка, я бы хотел уточнить некоторые моменты по дому.
– Это срочно?
– Боюсь, что да. Если лорд останется к завтраку, то нам не из чего его угощать, приличной посуды в доме нет. Только та, которую мы приобрели для слуг. Господин Эрлик просил согласовать этот вопрос с Вами.
– Да? Какой заботливый у меня муж, как мне с ним повезло, всё-таки. Отведи меня в столовую и скажи на сколько персон нужен сервиз?
– На двадцать, я полагаю, лучше на сорок. Больше тридцати гостей дом не вместит. Но посуда может со временем биться. И ещё кастрюли и прочая утварь.
– Отлично. Как думаешь, такой большой сервиз влезет на стол весь?
– Полагаю, да. Мы вошли в огромное помещение столовой, стены покрыты деревом до середины, паркет, люстры в форме дракона с подсвечниками на крыльях. Роскошный буфет, так же украшенный драконами. А прямо по центру одной из стен огромный камин с крючьями для вертела.. И зачем нам такие хоромы? На столе можно смело играть в футбол. Длинный, тёмного необработанного дерева, он стоял на красивых птичьих лапах с когтями.
– Полный сервиз посуды на пятьдесят персон в духе дома и поинтереснее. Набор кухонной посуды в духе дома, разместить пока на полу. Пришлось приложить некоторое количество силы, но результат того стоил. Сервиз был полностью чёрного цвета. Золотой кант тарелок, блюдец, чашек и прочего изображал химер, они переплетались, перетекая одна в другую, объятые неведомым танцем. А по центру дна был изображён прекрасный бутон нежной, ощетинившейся шипами розы. На крышках кастрюль удобно, с явным комфортом, будто утверждая своё постоянство и неизменность, толстыми попами уселись горгульи. Красота! Ручки кастрюль были выполнены на манер удобных выступов. Только если присмотреться повнимательнее, в них угадывались экзотичные, свитые тугими кольцами змеи. То, что нужно. Слуги привыкнут, а гости из сервиза много не съедят. Сэкономим на лордах!
– Хозяйка! Но где теперь кормить завтраком лорда? И где взять столовое серебро?
– Серебро купим. А лорд? Он такой весь из себя странный, немного блаженный. Помоги ему одеться, а завтрак пусть подаст в спальню Виола. Не забудь её представить. И вот ещё что, держи монетку, я вчера напрочь забыла, а вы так много успели сделать. Купите тортик, конфет себе, что ли, отпразднуете свой переезд.
– Но мы уже. Хозяин уже приказывал отпраздновать.
– Повторите. Спорить будешь с госпожой? Сначала чуланы занял под спальни? Теперь торт
– Простите, я не хотел.
– Вот! И девочку корми получше. А то, устроил и себя, и её не пойми как. Жуть! Разбирайся дальше сам, всё на твое усмотрение и не экономь на себе и Виоле. Какой сегодня чудесный день! Мне пора!
– В порт?
– Почему в порт? К детям.
Глава 43
Дворецкий Элтин.
Не заладились мои отношения с госпожой. Уже второй раз указывает на то, что я спорю, и она права, причём спорю ещё и себе во вред. То девчонку ей на рынке не показал, хотя лучше и не вспоминать про невольничий рынок, то от торта отказываюсь. Виданное ли дело, чтоб господа давали приказ праздновать покупной едой, а слуги ещё и носы воротили! Не ладно это, тем более, что ведьма сильна, я и не слышал даже о такой силе. Пара слов и дом перекрашен, а на столе горы новой посуды, пыльной, правда, зато с золотыми узорами. Красиво у госпожи вышло, хоть и жутко. Надо срочно исправлять положение, пока не пожалел, мало ли во что ведьма меня превратить может? Да ещё и лорд этот блаженный на мою голову. Быстро сделал канапе. Приборов-то нет, а их и руками есть можно. Налил полный бокал гранатового сока. Чай-то я покупал поскромнее, для себя, лорду такой не нальёшь, хорошо, что сок купил про запас. Всё по-быстрому сервировал на подносе. Идём, я – первый, Виола поодаль, стучусь в спальню.
– Входи. Так ты живой? Точно, блаженный.
– Позвольте, я Вам помогу одеться?
– Не надо пока, я думаю о вечном, обстановка очень располагает. Ещё полежу и пойду каяться дяде.
– Не стоит милорд. Вечность подождёт. Давайте ваши ножки, я натяну на них носки. Позволите?
– Изыди!
– Зачем же так? Вам не стоит волноваться. Может быть, сначала позавтракаете? Всё готово.
– А, пожалуй, да.
– Виола, входи. Лорд изволит завтракать.
– Виола?
– Девушка, которая провела полночи в заботах о Вас. Рабыня госпожи Марцеллы.
– Рабыня? Где она?
– Виола, смелее! Лорд ждёт. Наконец-то вошла, дриада.
– Зелёная? Рабыня? Король меня убьёт! Еле успокоили припадочного, всё хотел сбежать во Дворец к Королю. Голым. Вырывался и орал, что перечить Марцелле опасно для жизни, и он ничего не хотел. Потом упал к ногам дриады и плакал, лёжа на полу. Тут-то я его и одел, болезного, хорошо, что к этому моменту он уже почти не вырывался. Потом мы его умыли, Виола покормила его из руки. Часа через полтора он, наконец-то, нас покинул. Фух. Странные друзья у нашего господина.
Эрлик. Какое красивое место. Я здесь никогда раньше не был. Кругом, холмы, дома расположены далеко друг от друга. Сады и посадки, персики растут вдоль дороги, ещё только-только расцвели. Солнце уже освещает мягким светом долину, робко выглядывая из-за холма. Всё такое красивое, как на картине, будто наполнено светом, воздух прозрачен и чист. Зелень кругом, куда ни кинь взгляд. Дорога песчаная, ровная, покрытая мягкой пылью, если бы только никто не увидел, охотно бы пробежался тут босиком. Как же сложно порой удержать эту маску аристократа, чтоб только никто не заметил под ней выходца с далёких северных островов, полудикого варвара, вечно голодного мальчишку-матроса, строптивого раба. Как же я хочу соответствовать своим детям, Марцелле, не опозорить свою семью. Каждый божий день занимался, пока никто не видит, со старым гувернёром в порту, в конторе. Ох и лупил он меня линейкой по пальцам и по спине. Не так взял чашку, не так сел, где ваша выправка, молодой человек? Вы аристократ или беглый раб? Есть надо так, будто Вы уже сыты! Слышите меня! Уже! Это не последний кусок в вашей жизни! Хотя, если так хватать, то подавитесь и, точно, он станет последним! А колени? Свести вместе. Мне плевать, что Вам неудобно! Цаца выискалась! Что значит, спину больно так держать! Терпите барышня, рано или поздно станете тем, кем надо! Это он мне говорил, "барышня", я еле сдерживался. Всё то время, что Марцелла носила детей, я, как дурак, каждый день по часу терпел и учился. Гувернёр остался доволен своим учеником. Все ноги ему отдавил, пока овладевал искусством танцевать. Хорошо, что никто не увидел, как я кружу старичка мне по пояс ростом без музыки и считаю. Раз-два-три-раз… Подходим с Матиасом к деревянной белёной изгороди уютного цветущего сада. За ней, в самой глубине, посреди раскидистых плодовых деревьев, высится небольшой аккуратный домик из тёсаного камня. Он будто бы выглядывает из этого дурманящего очарования цветов и буйной растительности. Коричневатый, накрытый красной крышей, словно игрушечный, он будто бы сошёл со страниц детской книги. Ставни домика ярко-синие, вокруг цветник. Балкон оплетает, как бы поддерживая его, красивый плющ. Дверь распахнулась и к нам резво побежала девчонка, а за ней следом невысокая женщина. Несутся, на ходу раскрывая объятия. Матиас спешит открыть калитку. Вот оно счастье!
– Мамочка! Я дома! Мамочка! Сестрёнка!
– Ты цел, слава богам, сынок! Я так боялась!
Обнимаются, целуются, нет для них мира вокруг, и меня нет. А я сам будто замёрз изнутри. Простился с тем, чего нет и, очевидно, никогда толком не было. А может, и было, да я постарался забыть, так легче. Хоть посмотрю и пойду прогуляюсь по округе. Скорее бы поздороваться и уйти, слишком это всё хорошо, слишком не для меня. Наконец-то, смогли оторваться друг от друга. Учтиво киваю матери дриада, протягиваю руку ладонью вверх, ровно так, как учил гувернёр.
– Мадам, я рад познакомиться с Вами. Она несмело вкладывает свою крошечную немного шершавую, должно быть от работы в саду, зелёную ручку мне в раскрытую ладонь. Плавно наклоняюсь, сухо целую.
– Господин Эрлик! Я так Вам признательна! И вашей супруге тоже! Моему сыну так сказочно повезло уже только в том, что он попал к таким людям, в такую семью! А Вы ещё тратите время и деньги, чтобы он мог с нами встретиться!
– Что вы, мадам. Это такой пустяк, нам абсолютно несложно было это устроить, тем более, что Матиас отлично справляется со своими обязанностями. Право, это я должен Вас благодарить, мы с супругой получили долгожданную возможность немного отдыхать.
– Я боюсь Вас оскорбить своим предложением, но всё же… Идемте пить чай. я напекла специально для вас пирогов с ягодами и мёдом. Не побрезгуйте моей стряпней. Вы, конечно, аристократ, привыкли к другому, но они очень вкусные, правда, все хвалят.
– Мама! Не заставляй господина.
– С большим удовольствием. А потом, если Вы не возражаете, я бы позволил себе прогуляться по окрестностям, тут такие чудесные виды. Мы оставили детей на мою жену, ей непросто одной, но я полагаю, что два часа у нас есть не в ущерб моей супруге.
Глава 44
Матиас. Повезло в очередной раз. Господин крайне учтив с мамой, не отпрянул от неё, даже руку поцеловал. Правда, глаза стылые, ледяные. Мама зачем-то пригласила его на чай, разве ему может быть комфортно в нашем скромном доме? Он же с рождения окружён совершенно другим. Как он согласится есть её простой пирог? Нам же нечем даже стол сервировать, посуда не из тонкого фарфора, а простая из обычной обожжённой глины. Сейчас будет скандал. Еле вошли в дом, господин крепко въехал лбом в верхний косяк двери, но промолчал, даже улыбнулся, потирая лоб. Стол мама старалась накрыть, как умеет. Скромный букет полевых цветов стоит строго по центру в бабушкиной ещё вазе. Скатерть расстелена праздничная, красивая, с шитьём по краю. Чашки расставлены, блюдечки, из столовых приборов только чайные ложки.
– Садитесь, господин Эрлик. Сел на лавку под окном, оно и понятно, стул он просто раздавит, они хлипкие - оба. Молчит. Мама режет пирог, сестрёнка висит на мне, обнимает, не отпуская из цепких рук. Пирог разложен по блюдцам, чай налит в чашки, садимся к столу. Это ещё повезло нереально, что у себя господа меня тоже пускают за стол. Захотел бы сейчас господин, ел бы я на полу под дверью, снаружи, как и подобает рабу. Господин молча протянул руку, принюхался, вроде ест, только глаза приняли странное выражение.
– Очень вкусный пирог, мадам. Нечто подобное готовила моя мама, давно.
– Ваша мама умела готовить? Я всегда думала, что в семьях, подобных вашей, готовят слуги, простите.
– Ну что Вы, супруга тоже умеет готовить, да и я, чего греха таить.
– Надо же. Вы воспитывались при доме или были отправлены в пансион?
– Первые пятнадцать лет я провёл дома, потом по-всякому было.
– А родители ваши тоже живут в Королевстве?
– Матери не стало, когда мне было пять лет. Медведь задрал, зимой было дело, нарвалась на шатуна. А отец? Право слово, не знаю, мы не общаемся уже тринадцать лет.
– Шатун? Вы шутите? На охоте, должно быть?
– Что Вы! На охоту её никто бы не пустил, у самого дома, я же говорю, зима. Так бывает.
– Какой кошмар! Мои соболезнования. Это так дела обстоят в Королевстве?
– Нет. Я родился и вырос в Империи, на севере. У Вас очень милый дом.
– Боюсь, слишком скромный, чтобы принимать гостей подобных Вам.
– Вы не правы, тут очень комфортно. Надо и мне задуматься о строительстве небольшого уютного домика где-нибудь на побережье. Будем там отдыхать летом, только я, жена, дети и Матиас. Лодку куплю, буду рыбачить. И посуду куплю такую же, как у Вас, и гамак из верёвок. Вы натолкнули меня на превосходную мысль, спасибо.
– Ну что Вы! Должно быть, это шутка?
– Напротив.
– И рыбачить умеете? Так не бывает.
– Отчего же, умею и рыбачить, и на охоту ходил, по-разному было.
– Как интересно. У Вас очень насыщенное прошлое, могу я Вам сказать.
– Что есть, то есть. Я, пожалуй, пойду, погуляю. Это же довольно небогатый район, я прав?
– Безусловно.
– Тогда, я надеюсь, Вы сможете мне простить небольшую дерзость, раз уж тут нет риска встретить знакомых... Я бы хотел попросить разрешения у Вас, мадам, оставить в вашем радушном доме сюртук и обувь. Очень тянет погулять босиком, как в детстве. Вы не будете возражать?
– Ну что Вы! Как я могу!
– Отлично. Часа через полтора вернусь и вынужден буду покинуть Вас вместе с Матиасом, но, смею надеяться, это не последний мой визит в ваши радушные стены. Я смогу еще напроситься к вам на пирог?
– Безусловно. Буду рада.
– Вот и хорошо. Очень уж я, как оказалось, тоскую по такому сельскому быту, надо иногда возвращаться к корням. Да, вот ещё что, держите золотой, это чтобы Матиас о вас не беспокоился. Нянь должен работать с лёгкой душой.
– Это слишком щедро. Я не могу.
– Берите. И заодно объясните сыну, я Вас прошу, что кушать нужно много и часто, устал его уговаривать. Боюсь, соседи будут обо мне плохого мнения, да и жалко его, слишком уж он тощий.
– Конечно. Спасибо Вам за заботу.
– Не за что. Я, пожалуй, пойду, Вам спасибо.
– Какой у тебя заботливый господин и ведёт себя так просто, вот уж повезло. Ещё и денег дал, да так щедро.
– Мамочка, держи ещё золотой, госпожа велела тебе передать.
– Диво! Сын стал рабом, сам не пропал, да ещё и денег принес целую кучу. Мы же тебя похоронили уже. Как я плакала, ты бы знал!
– Знаю, мама. Всё хорошо, нам всем повезло, будем молиться, чтоб и дальше так было. А знаешь, какие у них детки? Просто прелесть, уже как родные! Сам не заметил, как время вышло за разговорами, вот и господин мой стоит на пороге. Подал ему сюртук, хотел помочь обуться, но он не дал, ещё и поморщился. Ну и ладно, больно надо. Отошли от дома. Надо бы поблагодарить, много он для меня сделал сегодня, щедро. Главное, чтобы ничего такого взамен не спросил, уж больно добр он ко мне.
– Господин, я Вам очень признателен за всё. И спасибо, что не побрезговали есть в нашем доме, мама очень рада. И деньгам тоже, для нас это очень существенная сумма.
– А должен был брезговать? У вас очень чисто, приятно, мне понравилось. И погулял хорошо, будет время, повторим визит.
– Вы правда так думаете? Но тут же всё совсем просто, Вы к такому и не привыкли, должно быть!
– Много ты про меня знаешь, можно подумать. В своей жизни я где только не был. И на невольничьем рынке тоже стоял в цепях, прямо по главному ряду. Тебе всё равно расскажут, шила в мешке не утаишь. Но, если я тебя возьму в наш феод, чтоб об этом говорить там не смел. Понял?
– Простите, я бы никогда не подумал… Мне казалось, Вы из знатного рода.
– Вот и думай так дальше. Я в твои годы мечтал только об одном. Знаешь о чём?
– О чём?
– Как бы не сдохнуть. От голода, плётки или не оказаться смытым с палубы в море. Понял? А ты нос от еды воротишь, дебил. Хотел как лучше, а ты в обморок грохнулся. Вот скажи мне, почему? Который день
– Простите меня, господин, я был глуп, очень дурно о Вас подумал. Мне стыдно, честно, я больше так не буду. Вы читали мои бумаги?
– Нет.
– Тогда можно, я не буду отвечать. Я был глубоко не прав.
Эмиль. А вот и потерянная бригантина явилась. Ещё не швартуются, идут вдоль берега. Ну-ка, посмотрим, кто там на борту, с балкона второго этажа замка хорошо видно море. Вот и подзорная труба пригодилась, не зря я её на Земле покупал, настроил, как следует. На палубе новая команда, лица холёные, наглые, злобные. Явились гости дорогие, а я вас ждал, не думал только, что на рассвете. Ну да ладно, хоть полюбуюсь красотой восхода солнца. Если повезёт, то сейчас поиграем с вами в куклы. Не хочу я бежать в порт, лучше уж входите в мою бухту. Напротив порта спустили один парус, идут помедленнее, но идут. Времени мало, срочно бегу в игровую, приставляю два манекена к окнам-бойницам новой крепостной стены, вкладываю в кукольные ручки два лука. Всё получилось, времени ещё немного есть, вернулся на наблюдательный пост. Медленно, мирно плывут пираты ко мне в руки. Бойцы дежурят вторые сутки, над клумбой шелохнулся цветок и над второй тоже, заметили, готовы, отлично. Швартуется бригантина, спустили четыре шлюпки. Садятся в них аж двенадцать человек, не уважают они нас, тёмных эльфов, маловато народу. Команда выходит на берег будто лениво, почти поверил, ждём. Вытащили шлюпки подальше от воды. Вы только посмотрите, как я вам дорожку до замка вымести приказал, идите скорее. Точным движением, резко, будто лопнула тетива, вся команда хватает арбалеты и бодро бежит к замку. Молодцы! Хвалю, давно бы так.
– Господин Эмильен. На них защита, магический огонь бессилен. Полетит в нас обратно,- за моей спиной испуганной птахой очнулся от внезапного потрясения маг феода.
– Да и ладно. Не мешай, лучше смотри. Вот авангард бежит к единственной преграде, отделяющей их от замка -невысокой крепостной стене. Один за другим, почти синхронно, пираты подняли арбалеты, на долю секунды замерли и прицельно стреляют. В кукол. Ложный Эмильен жалбно кричит " Мамочка" и падает. Вот ложный Лионель вскрикнул "Агу!" и тоже упал от болта, даже горит немного, жаль, огонь куклу попортит. Пираты приободрились и бегут к воротам крепостной стены, готовы её форсировать. Это единственное, что отделяет головорезов от беззащитного замка. Пара точных ударов и хлипкие ворота пали. Отлично. Все ворвались на площадку между двух клумб. Радость скорой победы, жажда наживы, чужих мучений навсегда застывает на их мерзких лицах. Скалы здесь неприступны, пришлось делать клумбы. Весь город смеялся над безмерно влюблённым в свою беременную жену тёмным эльфом Эмильеном. Лишь только десятка бойцов, охранявшая замок, была связана крепкой клятвой молчания. Все они ночи напролёт лично делали подставки под клумбы и альпийские горки, усиленные камнями от случайного выстрела ящики, удобные и тёплые, чтобы стрелок, лежащий в засаде, мог ждать пиратов с комфортом. Вот и сейчас под алыми розами, под багрянцем ярких цветов взведены шесть надёжных, проверенных боевых арбалетов. Пираты ещё не знают, что, попав в царство дурмана цветов, на пути к сладкой для чёрствых бандитских сердец наживе, они крепко увязли в стальной хватке смерти, что сами готовили для других. А вот теперь уже скучно. Все упали, кроме, вероятно, самого главаря. Пушка проснулась. Вовремя. Эрлик всё же молодец, что уговорил её выкатить. Минус центральная мачта. Одно ядро даже наш олух-маг сумел зачаровать как следует, чтобы оно попало точно в мачту и не тронуло корабля. Бригантина попорчена конечно, но зато никуда не уйдёт. Внезапно для меня, откуда не ждали, летит неучтённый болт. Входит ровно в правое плечо командира пиратов. Обернулся. Агнес!
– Вот зачем? Он мне нужен живым.
– Так я и не убила, только обезвредила. Он же правша, верно? Давай, раскапывай свои клумбы, бойцам сидеть неудобно.
– Сразу догадалась? Они ждут команды, сейчас отдам, сами вылезут. Подожди чуть-чуть, может, кто-нибудь из банды жив, выдаст себя в течение получаса, не хочу рисковать личным составом.
– Конечно, сразу догадалась. А на бригантине никого не видно? Дай трубу!
– Там один матрос. По крайней мере, на палубе один, подождёт.
Главаря увели в подземелья замка, я даже дозволил привести ему целителя, пират мне пока нужен живым. Бандиты мертвы, те, кто на берегу, а вот бригантина молчит, это странно. Ждут подкрепления с моря? Не думаю. Впрочем, надо бы узнать у Марцеллы, что она об этом думает. Или лучше мне первому лезть на корабль? Маг допросил главаря, как сумел, вроде бы пиратов на бригантине больше нет. Всё же рискну сунуться на корабль сам, Марцелле сообщу позже. Взял Лионеля и четверых бойцов из охраны замка, если я не вернусь на берег, маг известит госпожу этих земель сам. Взяли шлюпки пиратов, плывём, бригантина молчит, ощетинившись пушками. Подплыли к самому борту, верёвочные лестницы заботливо спущены за борт парусника. Рискованно, но лезу на корабль первым, как и подобает начальнику. Там, на верхней палубе только один матрос, завидев нас, молча протянул руки ладонями к верху.
– Кто ещё есть на корабле?
– Полный трюм. Вся наша бывшая команда.
– Живые?
– Все живы, но есть с тяжёлыми ранениями.
– Открывай трюм.
Подняли тяжелую крышку деревянного люка, отсек для товаров, для груза весь заполнен людьми. Душно невыносимо, спёртый запах тошнотворно ударяет в лицо, пахнет страхом, потом, болью и кровью. Тут, навскидку, и вправду вся бывшая команда судна, все в рабских ошейниках. Живой товар сделала себе банда, но как и зачем? Нелегально порабощённых никто не купит, что за бред.
– Поднимайтесь на палубу, раненых выносить бережно. Судно отбито у пиратов наместником госпожи Марцеллы, господином Эмильеном Форесомбро. Тревожный шёпот, несмелая радость на лицах, неверие в глазах. Медленно поднимаются из трюма один за другим, тащат на себе тяжелораненых, заботливо кладут их в тени с правого борта палубы. Все люди избиты, есть и ранения от боя, чудо, что вообще все живы. Отдаю приказ Лионелю: - Срочно целителя и мага на палубу, тяжёлых осмотреть здесь, остальных порталом на берег в порт, разместить в месте расположения команды нашего судна. Накормить, выдать смену одежды, расходы берёт на себя феод.
– Где хозяин судна?
– Убит в бою пиратами, господин Эмильен.
– Где судно, которое захватило вашу бригантину?
– Господин, мы точно не знаем. Там было две небольших шхуны с косыми парусами, они где-то в море, здесь осталась только часть их команды.
– Ввиду гибели хозяина судна, согласно закону страны, судно, освобожденное от пиратов, переходит в собственность отбивших его. В этом случае судно теперь собственность госпожи Марцеллы, а вследствие вашего нынешнего статуса, и вы тоже. Постараемся снять незаконно надетые ошейники как можно скорее. А вот теперь мне пора к Марцелле. Земли, порт, город и замок, всё принадлежит ей, я лишь наместник. Последнее слово, решающее, всегда за ней, даже за беременной, даже за только родившей, что бы ни думал по этому поводу Эрлик. В их семье главный он, но в феоде хозяйка она, справедливая, добрая, щедрая, сильная. Мы оба в её тени, служим и служим честно, но не нам решать судьбы.
Глава 45
Марцелла. Вчера к обеду и муж, и нянь, оба вернулись очень довольные, наконец-то они стали ближе общаться. И Матиас стал к мужу вроде как льнуть, смотрит открыто, уже не боится, не прячется по углам, я рада. Завтракаем все вместе за одним столом, я испекла блины кружевные, горячие, подала со сметаной и джемом. Чайник полон травяного чая. Уютную, нежную радость домашнего тихого завтрака оборвал резкий стук в дверь, пошла сама открывать, пускай мужчины едят спокойно. На пороге донельзя довольный Эмиль.
– Доброе утро! Ты по делу? Или в гости? Завтракать будешь?
– Я по делу и не с пустыми руками. А от вашего волшебного чая не откажусь.
– Идём к столу. У нас новый нянь, Матиас.
– Наслышан от Эрлика. Входим на кухню вместе, всё почти как раньше: стол накрыт, рядом любимый муж и лучший наш друг.
– Доброго всем утра!
– Доброе утро, господин. Мне уйти?
– Сиди, Матиас, места всем хватит. Мальчишка еще боится чужих.
– Доброе утро, Эмиль. Что нового?
– Я с подарком.
– Опять паровозик?
– Кораблик, и на сей раз для Марцеллы, правда, мачту нужно чинить, и команда немного не в форме.
– Что случилось? Говори толком! Откуда корабль, что с командой?! Эрлик, как всегда, нетерпелив в том, что касается морского дела.
– На замок было совершено нападение пиратов. Отбились, захвачена бригантина. Хороша! Та самая, что пропала на днях. Ее хозяин убит пиратами, команда в полном составе обращена в рабство, сейчас отдыхают у нас в порту.
– Сколько наших убито? Раненые?
– Обижаешь, друг мой Эрлик, раненых и убитых нет, я своё дело знаю. Вот кукле моей они волосы подпалили, придётся кому-то из лошадей подкоротить гриву или хвост. Как думаешь? Лучше хвост, наверное.
– Ты сдурел? Как вам удалось? Сколько было людей в их отряде?
– Двенадцать. Главаря этого отряда захватили в плен. А как удалось? Поиграли в куклы, потом цветочки понюхали и всё. Я покажу вам обоим на месте.
– Где их основной корабль? Они же с какого-то другого судна захватили этот, теперь уже наш корабль?
– В этом-то и вопрос, нужно осмотреть море с высоты птичьего полёта. Должны быть ещё две небольшие шхуны или поблизости, или в паре дней пути, а может, они вообще разделились, и море пусто.
– Эмиль, я её не отпущу! У нас грудные дети. Ты в своём уме?
– Отпустишь, Эрлик, я в обороте почти не уязвима. А ты посидишь с детьми. Море спокойно? Ветер?
– Штиль.
– Марцелла, только посмей!
– Спи!
– В такие моменты, я очень рад, что женат на Агнес, она хоть не ведьма.
– А что мне оставалось делать? Это выходит за рамки семьи, я несу ответственность за безопасность жителей моего феода, не Эрлик, и не ты. Мне теперь дома сидеть всю жизнь?
– Скоро будешь готова?
– Платье только переодену, в этом крылья не достать. Пять минут.
– Эрлик не упадет во сне со стула?
– Не должен, через десять минут он проснётся. Матиас!
– Да, госпожа.
– Я ненадолго. Если всё же я задержусь допоздна, мало ли, что там будет в море... Есть детская смесь для молока, здесь, на верхней полке. На банке написано, как развести, бутылочка там же. Только Эрлику не говори. Я скоро вернусь, не бойся, это на всякий случай.
– Я Вас понял, госпожа, разберусь, не переживайте. И о детях позабочусь.
– Договорились. Всё, я бегу переодеваться. Поспешно поцеловала детей, переоделась и отправилась с Эмилем в разведку. Даже самой смешно от такой мысли. Вышли из портала мы прямо перед замком.
– Красивые розы.
– Старался, как мог. Под ними была засада, поджидали пиратов, хочешь посмотреть?
– Позже, сначала полетаю над морем. Объясни, что и как смотреть.
– Ищи корабли, это должны быть небольшие суда, шхуны. Скорее всего, их две, если они есть поблизости, то ты их увидишь. Они должны ждать сигнала где-то неподалёку, либо команда после захвата судна разделилась, и они ушли, знать бы ещё надолго ли.
– Хорошо, я оборачиваюсь и полетела. Оборот сделаю полный, не обессудь, так будет надёжней. До встречи.
– Счастливого полёта! Я уже не стала ничего отвечать. Это первый мой оборот после того случайного, произошедшего в родах. Секунда - и вот мои крылья. И глаза изменились, зрение стало чётче, ярче. Я вижу абсолютно все потоки силы, что пронзают это место.
Даже скалам и тем, есть что мне показать. В них мерцают, будто дивные звезды, сказочной красоты цветы, всполохи синей, искрящейся силы. Магия камня, дыхание земли. Странное место, напитанное энергией, мощью. Замок и чужд этой силе, и в то же время, будто бы врос в скалу как дивный плод этого места, как цветок, что распустился на склоне. Яркий, пронзающий своим величием сердце, утопающий в скалах и одновременно чуждый им. Довольно любоваться, меня ждут дома, пора делать работу, ради которой я здесь. Клыки удлинились и привычно накрыли губу, язык обернулся и противно щекочет нёбо. Пора. Неспешно раскрываю крылья, ощущая их силу и мощь. Чувствую нежный ласковый бриз, ласкающий пух и редкие перья. Тяжело даётся лишь первый взмах, плавный, несмелый, самый чувствительный. Вот поток ветра, скорей бы попасть к нему в объятия. Ещё взмах, уже мощнее, сильнее, увереннее. С третьего я взлетаю, крылья работают ритмично, ровно. Ищу тот поток стихии, что вознесёт меня над бездной моря. Первый – пробный, низкий, слишком слаб, не удержит, вырываюсь из его течений, не хочет он отпускать попавшую в его волю редкую птицу. Выше, мощнее, ещё взмах, и вот я высоко над землёй. Здесь куда холоднее, ветер бьёт по щекам, выжимая редкие слезинки, залезая холодными щупальцами под платье, остро и нежно лаская кожу. И страстно, и зло, и надёжно удерживает он меня над землей и морем, здесь поток могучий, надёжный, лететь куда проще. Эмиль, как игрушка, остался где-то внизу, впереди необъятная глубокая синяя даль. Сквозь колкие слезы я вижу всё, море пустынно. А нет, впереди, вдалеке, что-то есть. Корабль? Торговый или пираты? Надо бы подлететь поближе, хотя, как я узнаю, кто там… Лечу, не зря же я здесь. Большое красивое судно всё приближается. Кругом лишь синяя яркая искрящаяся солнечными всполохами гладь моря и он, маленький мой кораблик, единственный привет с твёрдой земли. Чуть наклонила правое своё крыло, сделала широкий разворот, ничего толком не видно.