Ведьмы Алистера
Шрифт:
Коул лишь хмыкнул, совершенно не понимая, как одни могут видеть то, что недоступно другим.
— Это как близорукость и дальнозоркость, — продолжал тем временем Рой, верно истолковав реакцию Коула. — Только ведьмы и колдуны видят магический след, которым пронизано междумирье. Чем у ведьмы сильнее развито зрение, тем больше спектров она видит. Ну а мы, обычные люди, скорее близоруки, потому и не видим ничего.
Чем дальше они шли, тем ярче светили фонари. Их свет переставал мерцать тускло-розовым. Он наливался и наливался, становясь ярко-жёлтым, и Коулу начало казаться, что
На уже куда более ярко освещённых широких улицах начали попадаться люди: мужчины и женщины. Коул даже заметил группу детей, сидящих на ступенях дома и играющих в какую-то карточную игру. Одежда на всех была лёгкая и цветастая, разлетающаяся от каждого движения, словно они пытались разбавить окружающую их тьму светом и цветом. И Коул почувствовал себя нелепо в своём дутом пуховике на фоне людей, одетых в столь летние наряды. Вот только ему не было ни жарко, ни холодно. Такого понятия, как «температура», вокруг просто не было: он мог расстегнуть куртку, а мог и не расстёгивать, понимая, что от этого ничего не изменится. И после двух дней, проведённых на нещадном морозе, то была сущая благодать.
На белых домах яркими пятнами выделялись выкрашенные оконные рамы и двери. На большинстве из них также были красочные письмена, ни смысла, ни предназначения которых Коул понять не мог. Они напоминали странную смесь латиницы и иероглифов с примесью чего-то восточного и скандинавского. Совершенно незнакомая Коулу письменность. Мужчина, может, и не знал всех языков мира, но банальная насмотренность, взращённая годами учёбы, без труда давала понять, на каком языке написано то или иное слово. Однако здесь он не мог разобрать ничего.
Язык ведьм? Пожалуй, что так…
По спине побежал холодок, когда Коул вдруг осознал, что все окружающие его люди — мужчины, женщины и дети — были ведьмами. Ведьмами и колдунами.
Мысль догнала его и словно обухом по голове ударила. Он был в стане врага. И, только осознав это, начал понимать, что люди косятся на него и его сопровождающего. Вот только никто не решался к ним подойти. «Пока не решался» — мысленно поправил себя Коул. И весь подобрался. Ему нельзя терять бдительность — только не здесь и только не теперь.
Они прошли ещё несколько кварталов и вышли на большую площадь с фонтаном, прежде чем их остановили. К ним подошли трое широкоплечих мужчин. Высоких, почти с Коула ростом — один даже немного выше. Одеты они были в мягкие свободные брюки и аляповатые цветные рубахи, на плечах которых были вышиты такие же чудные письмена, как и на домах. Серьёзные, собранные, они буравили Коула взглядом. У одного из них, самого высокого, было видно свежесломанный нос с наложенным фиксатором, на котором чьей-то неуверенной рукой вывели те же письмена. Коул почему-то не сомневался, что конкретно этот представитель ведьминского рода получил своё ранение, став одновременно ещё и зачинщиком драки. Да и его дружки, мягко говоря, не выглядели располагающими к себе и добродушными. Всё в них буквально кричало об опасности, и игнорировать своё предчувствие Коул не мог.
Встреть он их на улице обычного
— Кого ты с собой притащил? — гнусаво спросил мужчина с переломанным носом.
Как Коул и ожидал, защитник из Роя был так себе даже словесный. Он начал сумбурно лепетать, превращая историю их появления в хаотичную и нелепую сборку предложений, которую местами было просто невозможно понять, разве что сложить из разрозненных и абы как подобранных слов. И Коул как-то мимоходом заметил, что в своём монологе Рой ни разу не использовал имя Джуди. Оттого и причина их с Мартой появления здесь выглядела ещё более сомнительной.
Мужчины хмуро смотрели то на охотника, то на ведьму в его руках, и по тому, как всё больше темнел взгляд Сломанного Носа, Коул всё больше желал скрутить мальчишку и заставить его заткнуться. С каждой секундой ситуация из плохой превращалась в отвратительную, а доводить до катастрофической совсем не хотелось.
— Как ты мог? — зло прошипел Сломанный Нос, и дружки за его спиной резко подобрались, готовые тут же ринуться в бой. — Ты должен был получить разрешение, прежде чем приводить сюда непрошенных гостей.
То, как он произнёс это «гостей», наводило на мысль, что хотел он использовать совсем другое слово.
— Да у кого бы я спросил разрешение? — испуганно возмутился мальчишка, всплеснув руками с пустыми вёдрами. Коулу начинало казаться, что испуг — единственная эмоция, на которую Рой был способен. — Матери-то тут нет!
— Отсутствие Госпожи Клементины не значит, что ты можешь таскать сюда всякий… сброд!
И снова у Коула появилось чувство, что мысленно его покрыли благим матом и даже выдали порцию на будущее.
— Тащите их всех к старейшинам! — отдал приказ своим дружкам Сломанный Нос и недобро посмотрел на Коула. — Пусть они решают, что с ними делать. Надеюсь, вы, дорогие гости, сопротивляться не будете?
«Не паникуй!» — мысленно приказал себе Коул, ощущая, как по спине побежали струйки пота. Кто они, эти «старейшины», и чего от них ожидать? Перед глазами вновь встала окровавленная Ада. Ему даже показалась, что он услышал металлический запах крови, смешанный с вонью потрохов. Запах, который теперь навечно будет ассоциироваться с его сестрой.
Коул глубоко вдохнул, стараясь отогнать от себя образ сестры, и натянул добродушную улыбку.
— Конечно же нет. Мы ведь туда и направлялись, верно?
Рой как-то странно посмотрел на него и выдохнул, что заставило Коула подумать, что изначально вёл он их куда угодно, но не к Старейшинам.
— Да, Марк, — срывающимся голосом ответил Рой. — Именно туда я их и вёл. Девушке стало плохо после перехода, и ей нужна помощь…
— Нужна ей помощь или нет — будешь решать не ты, — перебил его Марк-сломанный-нос. — Пойдёмте, не стоит заставлять Старейшин ждать.