Век золотых роз
Шрифт:
Дар-Теен поднял ладони.
– Хватит, хватит, Лиэ-Нэсс… Я всегда был тугодумом в этих… высоких материях. И мало что понимаю в твоих рассуждениях, но – верю.
Он и правда поверил. Особенно после того, как ийлура сказала про Кар-Холом, и про то, что сама она очутилась здесь не по своей воле.
– Лучше скажи, что я должен делать, – он пожал ледяные пальчики, – никогда не думал, что попаду в такой переплет.
– Угу. Ты думал, что всю жизнь будешь выполнять только приказы Эйх-Мерола и владыки Северного
Ее голос вдруг упал до шепота.
– Знаешь, я ведь помню. Все. Как воззвала к Шейнире там, на площади. И как скованная богиня дала мне все, что могла – в отместку своему народу, который, как она считает, ее предал. Помню тебя. Помню, как мое тело лежало на помосте, истыканное стрелами…
На Дар-Теена снова пахнуло позними хризантемами.
– Не надо, Лиэ-Нэсс… Пожалуйста, не вспоминай.
И понял, что плачет. Точно так же, как и она, беззвучно и горько – по тому, что ушло в никуда, и по тому, что могло бы быть, решись он стать свободным чуть раньше.
– Не все синхи предали Шейниру, – мрачно прошептала ийлура, – она наказывает всех за предательство одного. И это несправедливо, я бы так не поступила…
– Что я должен сделать? – Дар-Теен быстро отер щеки, – скажи, и я пойду хоть на край Эртинойса.
Лиэ-Нэсс промакнула глаза платочком.
– Тот синх, с которым ты идешь к Храму. Он должен дойти туда, Дар-Теен. Должен, понимаешь? Только тогда квадрат мироздания вновь обретет изначальную целостность.
Дар-Теен пожал плечами.
– Хорошо, синх дойдет. Обещаю. Если я принесу степному владыке меч великого воина – уж не помню, как там его звали, то мы с Элхаджем пойдем дальше… Надеюсь, кочевник сдержит обещание.
Гладкий лоб Лиэ-Нэсс прочертила задумчивая складочка.
– Да, вы пойдете дальше, – пробормотала она, что-то рисуя на земле, – я в этом не сомневаюсь. Но все-таки я любила тебя, Дар-Теен, и потому скажу – над твоей судьбой знак смерти.
– Я не боюсь, – он усмехнулся, – это означает, что мы с тобой встретимся снова. Вот и все.
– Не будь же дураком! Мне бы хотелось, чтобы ты прожил долгую жизнь, стал прославленным воином и продолжил свой род.
Дар-Теен покачал головой.
– Я не взгляну ни на одну женщину после тебя. Как ты можешь так говорить?
– Взглянешь, взглянешь, – Лиэ-Нэсс усмехнулась, – с одной стороны, я вижу, как над твоей жизнью простерла крылья птица славы. Но с другой… Этот синх, Элхадж… Он слишком хочет быть избранным, и слишком уверен в том, что, победив Отступника, приведет свой народ к процветанию. Опасайся его, Дар-Теен.
– Он что, захочет меня убить? – ийлур нахмурился, – вот ведь неблагодарная тварь! Не нужно было его спасать, ой, не нужно…
– Ты все правильно сделал, – Лиэ-Нэсс нежно погладила его по щеке, – и синх еще долго не захочет причинить тебе вреда. Но… Когда опасность будет близка, я постараюсь тебя предупредить.
Ийлура поглядела на небо, на странную зеленоватую луну и поднялась.
– Пойдем, Дар-Теен. Нам предстоит долгий путь, а время уходит.
– Может, на рассвете?
– Не смеши меня, дорогой. На земле мертвых не бывает рассвета, и луна – это все, что нам отпущено.
Дар-Теен потерял счет времени. Да и не было его здесь, времени – только вечная ночь, застывшая на небосводе луна и жиденькие облака, неспешно плывущие куда-то на север.
Сперва они шли по лесу, в котором не было ни зверей, ни птиц. Затем вышли на холмистую равнину, и здесь даже нашлась дорога – мощеная булыжником, сквозь который пробивалась колючая трава. Лиэ-Нэсс сочла нужным пояснить:
– Это земли кэльчу. Раньше их тут было много, но когда начался шириться разрыв Границы, они ушли. Если Эртинойсу повезет, то, быть может, вернутся.
Дар-Теена озарила внезапная догадка.
– А те врата в холмах, их случаем не кэльчу ли строили?
– Догадался, наконец, – притворно вздохнула ийлура, – врата соорудили древние кэльчу. Говорят, им помогал сам Хинкатапи, их покровитель.
– Значит, те каменные божки вокруг холма…
– Хинкатапи, – она кивнула, – который, говорят, создал кэльчу по образу и подобию своему. Костяные пластинки вместо волос, зоркие глаза и дар видения драгоценностей под землей. Ну, если, конечно, удачно воззовут к своему покровителю, и молитва будет им услышана.
«Теперь все понятно», – подумал ийлур, – «врата в Кар-Холом, конечно же, строились кэльчу. Для того, чтобы попасть туда из земель далеких и неприветливых…»
– А куда дорога-то ведет? – булыжники под ногами в свете луны отливали зеленью.
– В Кар-Холом, куда же еще. Черный Убийца там лежит, рядом со своим хозяином.
При упоминании о бывшем владельце меча Дар-Теен поежился.
– Мм… А тот ийлур… Он, случайно, не такой же, как ты и Эйх-Мерол?
Лиэ-Нэсс хохотнула. И ее звонкий смех прозвенел печальным колокольчиком над пустынными холмами.
– Тебе придется изрядно попотеть, чтобы отобрать меч, – сказала она и подмигнула, – тот воин погиб тогда, когда обрушились своды Кар-Холома, и остался привязанным к этому месту…
– Так это все-таки призрак? – пробурчал Дар-Теен, – или он тоже захочет снести мне голову?
– Призрак, но чрезвычайно озлобленный, – серьезно сказала ийлура. Она вдруг указала пальцем меж холмов. – Смотри!
Ийлур взглянул в указанном направлении и обомлел: залитый мерзким зеленоватым сиянием, по долине неспешно двигался отряд ийлуров.