Великая империя зла
Шрифт:
Но этого не случилось, а, наоборот, эмир встал и прошелся по комнате.
Потом, посмотрев на них, сказал:
– Что вы здесь делаете? Я ведь вам приказал оставаться в той комнате.
Воины ошалело посмотрели на звездочета и молчали, не зная, что предпринять.
Тот немного исправил их положение, прознеся:
– Они здесь, потому что тебя, эмир, нужно охранять. Только что было снова покушение, - и звездочет, отойдя в сторону, показал на трупы, до сих пор лежавшие на полу в комнате.
– О-о, вспомнил, - вдруг, словно после сна, очнулся эмир.
– Так это вы сделали?
– Да, - хором ответили аскеры,
– И что же здесь произошло?
– вновь полюбопытствовал эмир.
Аскеры хотели ответить, но звездочет прервал их и сказал:
– Я тебе расскажу после, a сейчас иди и занимайся делами.
Хотя, впрочем, погоди. Сейчас я дам знать начальнику охраны. Ты ему очень нужен, - и с этими словами, он отправил одного из охранников к Керим-бею, оставаясь пока с Абдахом.
– Скажи мне, Файрух, - первый раз обратился к звездочету по имени эмир.
– Почему ты сделал это? Почему ты оберегаешь меня?
– Я так делаю только потому, что так угодно моим звездам, - ответил быстро тот, - но, также делаю отчасти и оттого, что султан перед смертью поведал мне кое о чем.
– Ты знал это и смолчал?
– удивился эмир.
– Нет, но я догадывался, что здесь что-то не так, и поэтому, советовал султану: не пить предложенный Аркалыком чай. Но он меня не послушал, хотя я подозреваю, что султан все же предчувствовал это. Остаток чая он вылил прямо на землю и сказал: " Как жаль, что я ничего не смогу для тебя больше сделать», - и с этими словами уехал.
– Так значит, это дело рук самого Аркалыка?
– спросил Абдах.
– И так, и не так, - не согласился с ним на этот раз звездочет, - скорее, он сам пал жертвой какого-то двойного заговора. Ты еще не знаешь, а я видел, как пять минут назад ему отрезали голову и причем это было сделано сразу после того, как он сам напал на тебя. Значит, кто-то его послал к тебе, желая, чтобы он завладел теми документами, что оставил султан. А не найдя их у того на теле, просто сбежал и послал сюда других людей, не доверяя уже и Аркалыку.
– Мудро, - согласился эмир, - но, все же я не думаю, что Аркалык по своей воле перебежал на сторону врага. Может, его вынудили к этому?
Но им не дали договорить до конца, так как в комнату вошел налальник охраны и сопровождавший его Эдгар.
Завидев эмира, тот сразу склонился в уважительном поклоне, но Абдах резко прервал его, сказав при этом:
– Хватит церемоний, давай о деле. Что там случилось? Вижу ты ранен. Что произошло?
И Керим-бей вкратце изложил суть всего произошедшего, а после спросил:
– Что будем делать, о, великий эмир?
– Не называй меня так. Обращайся проще. Просто эмир, и все, - почему-то рассердился Абдах.
– Но так нельзя.., - начал, было, Керим, но тот же эмир его прервал и не дал договорить.
– Я знаю. Но наедине можно. И давай договоримся на будущее. Ты будешь рассказывать мне все, что сам думаешь, и что думают твои люди, а я уже буду принимать какие-то решения.
– Слушаюсь, - ответил быстро и понятливо начальник охраны и тут же продолжил, - я думаю, что нападавшие хотели уничтожить именно меня, а из этого могу предположить, что это дело рук все той же охраны султана и дворца. Я не успел переговорить со всеми, но мне становится ясно, что многие не поддерживали самого султана и всячески вредили, даже в походах. И только благодаря собственной воле и умению противостоять султан выживал. Но это только мое мнение. Аскеры и та часть, с которой я говорил, думают то же, что и я сам. Точнее, они сами мне об этом поведали, - наконец, честно признался Керим-бей.
– Хорошо, что не заставляешь себя лгать, - похвалил тут же Абдах, - ну что ж, я, пожалуй, склонюсь в пользу твоего мнения, хотя во многом еще не согласен. Как, к примеру, объяснить сюда проникновение вот этих, - и он показал рукой на лежавшие на полу трупы в красном, - и как объяснить смерть того же Аркалыка?
– Картина понемногу проясняется, - ответил вместо Керима звездочет, - люди в красном - это те, кого привел с собой вновь назначенный Кариб-паша, а если уж точно, то это воины Халифа, так как я видел их совсем недавно возле его самого, - и Файрух указал рукой на одного из лежавших вверх лицом воина.
– Поэтому, чем скорее мы избавимся от него и его людей, тем быстрее окончится все это, - и он снова указал на тела погибших.
– А чем же я мотивирую его арест, - произнес было Абдах, - я ведь совершенно не знаю, чем он занимается.
– Не надо мотивов и причин, - как-то сурово ответил звездочет, - есть дела, в которых не нужны излишние доказательства. А когда его возьмешь, то сам в этом убедится. Он тщедушный человек и сразу все выложит, но в живых его оставлявлять нельзя. Это гиена, которую сразу надо уничтожить.
С минуту поразмыслив, Абдах все же решился на это.
– Хорошо, - как-то тихо произнес он, обращаясь к Кериму, - бери самых проверенных людей и едем со мной на турченское подворье, где он держит заговорщиков. Постарайся подойти тихо и убрать охрану. Я же со своими людьми проеду внутрь и пока вступлю в беседу. Но, смотри не опоздай. На мне лежит большее, нежели я сам - другая жизнь и судьба государства в целом. Выступай немедленно.
– Я понял, - так же тихо сказал Керим и, развернувшись, вышел из комнаты.
– Что скажешь?
– обратился Абдах к звездочету, - правильно ли я поступил?
– Я не могу судить об этом вслух, - и Файрух указал глазами на охрану.
– Хорошо, - понял его эмир и, обращаясь к охране, произнес, - побудьте одни. Я выйду.
Те, молча повинуясь, вышли и плотно прикрыли за собой дверь.
Так плотно, что даже звездочет удивился их пониманию и преданности.
– Знаешь, эмир, - обратился он просто к Абдаху, - есть вещи, понимать и воспринимать которые мы просто не в состоянии. Я не могу объяснить тебе более понятно, так как сам пока не сведущ в этих делах. Но знаю достопочтенно одно, что если этого требует необходимость, то лишить жизни другого вовсе не грех и по-нашему не карается Аллахом. Особенно, если он враг и предатель. Нужно быть воистину глупцом для того, чтобы отдать просто так свою жизнь тому, кто этого вовсе не заслуживает. Говорят, выживает сильнейший. Нет. Нe верь этому, эмир. Выживает мудрейший, какой бы он ни был: жесток или справедлив, богобоязненен или нет. Это то первое правило, которое ты должен запомнить уже сейчас, отправляясь в свой первый в жизни поход за человеческой совестью. На сегодня только она способна руководить нами в наших делах.