"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
Из-за двери раздался страшный, высокий крик. Стивен, сжав кулаки, едва сдержался, чтобы не стукнуть по стене. "Господи, зачем? — вдруг подумал он. "А вдруг она умрет? Вдруг там…, - он закрыл глаза и услышал уверенный голос: "Пусти меня, он спит".
Эстер стояла перед ним, в платье и длинном переднике. "С твоим племянником, — улыбнулась женщина, — все хорошо. А ты скоро своего сына увидишь, капитан Кроу, или дочку".
— Ты уже встала…, - удивленно сказал Стивен, глядя в ее твердые, большие, черносмородиновые, глаза. "Я обещала быть с ней и буду, — Эстер отодвинула его. Она добавила, обернувшись: "Я тебя позову".
— Давайте эфир, — велел доктор Шиппен. Уоррен плеснул из флакона на тряпку и прижал ее к лицу Мирьям.
— Прекратите! — раздался резкий голос от дверей.
Маленькая, черноволосая женщина раздула ноздри. Пройдя к постели, оттолкнув Уоррена, она выхватила мокрую салфетку.
— Мой отец и брат, господа, — сказала Эстер, распахивая окно, выбрасывая тряпку в сад, — учили меня, что нельзя подвергать риску жизнь больного. Не навреди, — вздохнула она. Подойдя к краю кровати, Эстер вымыла руки в тазу: "Что будет, то и будет. Доктор Шиппен, головка уже совсем рядом, займемся делом".
Боль. Темнота. Мирьям рванулась вперед, и услышала звонкий, громкий, веселый крик. "Не верю, — подумала она. "Это не со мной, этого не может быть!"
— Любовь моя, — раздался рядом ласковый голос мужа. "Любовь моя, открой глаза, спасибо, спасибо тебе".
— Плачет, — поняла Мирьям. Все еще опустив веки, она заставила себя протянуть руки куда-то вперед. "Он тяжелый, — удивленно подумала девушка.
— Почти десять фунтов, миссис Кроу, — доктор Шиппен погладил ее по сбившимся в колтун волосам. "Здоровяка родили, отличный мальчик".
— Посмотри на него, — шепнул ей Стивен. "Посмотри на нашего сына, любимая". Младенец все кричал. Мирьям, трясущимися пальцами спустив с плеча рубашку — дала ему грудь. "Мальчик, сильный какой, — она довольно улыбнулась. Эстер присела рядом: "Да открой ты глаза, наконец!"
Мирьям боязливо дрогнула ресницами — младенец был весь большой, розовый, каштановые волосы завивались над нежными ушками. Он сопел и двигался в ее руках.
— Глаза синие у него, — улыбаясь, заметила миссис Франклин, устраивая ее в постели. "Отдыхайте, — велела им женщина.
Стивен обнял ее и ребенка. Мирьям, вытерев ему слезы одной рукой, сама всхлипнула: "Все хорошо, любимый, все теперь будет хорошо".
Резкий, холодный дождь заливал ночную улицу, потоки воды бежали по мокрым булыжникам. Шелестели листья платанов, затянутое тяжелыми тучами небо нависало над пустынным, спящим городом.
Часы на башне Индепенденс-холла пробили пять утра. Всадник на усталом коне подъехал к каменным ступеням. Неловко спешившись, привязав лошадь к гранитной тумбе, мужчина потрепал ее по холке. "Вряд ли еще в седло сяду, — пробормотал он, поморщившись от боли. Сняв с седла костыль, опираясь на него, прихрамывая, он прошел к высоким дверям здания
— К его превосходительству генералу Вашингтону, — сказал он заспанному привратнику, — по срочному делу. Я видел, в его окне уже свечи горят. Доложите ему, что пришел Ягненок.
— Меня больше никто так не назовет, — смешливо подумал Меир, ковыляя по коридору. "Черт бы подрал этот Чарльстон, — Хаим оттуда еле ноги унес, мне там колено прострелили. Ходить я, конечно, буду, но бегать — уже никогда".
Дверь кабинета Вашингтона была приоткрыта. Он услышал недоуменный, тихий голос: "Быть того не может! Мы получили из Нью-Йорка шифровку о твоей казни".
— Я ее сам писал, — усмехнулся мужчина. Пожав руку Вашингтону, окунувшись в блаженное тепло кресла, он принял от генерала серебряный стакан с ромом. "Майор Эпплгейт и его солдаты недурно заработали на этом расстреле. У них были холостые патроны, разумеется".
— Но зачем? — Вашингтон устроился напротив него: "Смотри-ка, седина в голове. А ведь ему двадцать пять только".
Меир потянулся к своей суме и, достав оттуда потрепанную тетрадь, вздохнул:
— Читайте. Это копии, ваше превосходительство. Узнав о моей гибели, некоторые офицеры нашей армии, как бы это сказать, стали позволять себе более откровенные высказывания в переписке. Кому вы показывали ту шифровку, кроме моего зятя? — Меир тонко улыбнулся.
— Я капитана Кроу видел, в Нью-Йорке, а он меня, конечно — нет. Его я, понятное дело, не подозреваю, но кто-то — он положил руку на тетрадь, — стоит во главе всего этого.
Вашингтон почесал в коротко стриженых волосах. Углубившись в тетрадь, он, наконец, пробормотал: "Заговор…"
— Заговор, — спокойно подтвердил Меир.
— Давайте подумаем — кто из Континентального Конгресса может быть в этом замешан, это, во-первых, и, во-вторых, — мужчина вздохнул, — все это происходит, как вы и сами знаете, из-за того, что у нас, который месяц не платят офицерам. Поэтому, — он нащупал костыль и поднялся, — я прошу отставки, ваше превосходительство. Мистер Моррис, наш суперинтендант финансов, давно зовет меня в свое ведомство…
— Сядь ты, ради Бога, — Вашингтон опустил руки на его плечи и решил: "Не буду говорить. Как с делами закончу, тогда и скажу".
— Отставка принята, — усмехнулся он. Подвинув Меиру чернильницу и перо, генерал велел: "Пиши список, это те, кто знал о твоей якобы смерти. Ох, и умен ты, Ягненок, — нежно заметил Вашингтон.
Меир совсем по-юношески покраснел: "Ваше превосходительство, умным вы меня назовете тогда, когда у нашей страны не будет дыр в бюджете".
Когда они закончили, на улице уже светало. Вашингтон закурил: "Там шкатулка на столе, бери, сигары хорошие. Твоя жена родила, кстати. И сестра — тоже. В один день, — генерал рассмеялся.
Меир застыл с кресалом в руке. Вашингтон, подойдя к нему, обняв, тихо сказал: "Оба мальчики. Отличные, здоровые парнишки. Сегодня обрезание делать будут, обоим. Там, у вас в синагоге".
Меир глубоко, облегченно вздохнул: "Прямо отсюда и пойду, они все утром там соберутся. Спасибо вам, ваше превосходительство. И вы тоже, — он озорно улыбнулся, — приходите, после церемонии стол накрывают, рады будем вас видеть".
Он посмотрел в окно — дождь еще шел, но наверху, между серыми тучами было видно высокое, голубое, весеннее небо.