"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Замерзла? — муж тогда вошел в комнату и улыбнулся. «Конечно, у нас тут зимы не такие, как на Святой Земле».
— Нет, — ответила Мирьям тихо, протягивая руки к огню. «Не замерзла, мой дорогой».
Купол костела висел в сумерках, среди вечернего тумана, и, казалось, что он плывет куда-то — далеко, туда, где нет ни боли, ни печали, ни страданий. Девушка погладила влажную траву рукой, — свекор после ужина ушел заниматься, и только кивнул, когда Мирьям сказала, что пойдет, прогуляется, — и прислушалась.
Как всегда — только увидев его, она приникла к его губам, и не могла оторваться от них, ни на мгновение.
— Господи, я о тебе весь день думал, — прошептал Теодор. «Я не могу, не могу тебя не видеть, Мирьям». Он вдруг чуть отстранился от девушки и погладил ее живот: «Как ты?».
— Все хорошо, — Мирьям обняла его, — сильно, — и вдруг спросила: «Но что, же нам делать, Теодор? Что делать?».
— Я не знаю, — он опустился на берег озера и потянул ее к себе. Мирьям прижалась щекой к его большой, загрубевшей руке и сказала, тихо: «Можно убежать».
Теодор молчал, гладя ее по голове. Где-то далеко, на болотах, кричала птица — низко, отчаянно, горько.
— Пани Эльжбета, — соседка заглянула в маленькую, чистую, беленую комнату, увешанную венками из засушенных трав. Лиза оторвалась от теста, что она замешивала, и вытерла руки салфеткой.
— Что, пани Ядвига? — улыбнулась девушка.
— Пойдемте, рыбы купим, там, на базар целый воз приехал, свежая, только из реки утром, — предложила пани Ядвига. «Можно карпа в уксусе сделать, я вам покажу, как».
Девушка накинула на голову вышитый платочек и, сев на лавку, охнула: «Уже и сапожки сама не могу надеть, пани Ядвига».
— Давайте, помогу, — предложила женщина, и, опустившись на колени, лукаво сказала: «Так пусть муж вам надевает».
— Он надевает, — Эльжбета встала и потянулась. «Только вот он на своей стройке от рассвета до заката».
— Вы руки-то выше головы не поднимайте, белье не вешайте, — сердито сказала старшая женщина, когда они уже вышли на двор. Курицы, квохча, разбежались в стороны, и девушка бросила им горсть зерна из деревянной миски. «А то, — продолжила соседка, — упаси Господи, ребеночек в пуповине запутается. Когда рожать-то вам? — она посмотрела на большой живот Лизы.
— Да в конце месяца вроде, — Лиза вздохнула и, опустив голову, тихо сказала: «Боюсь я, вдруг, что не так будет»
— Все будет хорошо, — уверила ее Ядвига. «С первыми все боятся, а потом уж, — она махнула рукой, — как пойдут детки каждый год, если на то будет Господня воля, так и думать о страхах забудете».
Зазвонил колокол старого, деревянного костела и обе женщины перекрестились.
— Красивый костел-то ваш муж построил, — вздохнула пани Ядвига. «Сразу видно — дар Божий у пана Теодора».
— Он помогал только, — Лиза покраснела. «Это больше пан Джованни возводил, а муж мой — он замками занимался, здесь и в Мире. Сейчас вот синагогу достроит, и опять в Мир уедет, до зимы».
— Выгнать бы этих жидов отсюда, — зло сказала пани Ядвига. «На земле они не работают, только деньги в рост дают, да прибыли считают. Пусть убираются обратно в свою Германию, откуда пришли».
Лиза оглядела гомонящий базар и примирительно сказала: «Ну, зачем вы так, пани Ядвига?
Они ведь вон — и обувь шьют, — она подняла ногу в изящном сафьяновом сапожке, и шорники, и торговлей занимаются».
— А вы зайдите в корчму, — посоветовала пани Ядвига, — посмотрите, как там этот Гирш-Лейб наших мужей спаивает. Вам-то хорошо, пан Теодор хоть и пьет, но меру знает, а мой Ян — как на стройке деньги выдают, так сразу туда. А что скажешь — кулака попробуешь».
— Ну, — Лиза стала выбирать свежую, еще пахнущую водой рыбу, — кто напиться хочет, пани Ядвига, так он и без евреев водки найдет.
— Они Христа распяли! — нарочито громко проговорила Ядвига и подтолкнула Лизу локтем.
Высокая, очень красивая, заметно, беременная, девушка, что стояла с той стороны воза, опустила прозрачные серые глаза и пробормотала рыбаку: «Вот, этих щук дайте, пожалуйста».
Лиза посмотрела на нежный румянец, играющий на белых, как мрамор щеках, жены городского раввина и ласково попросила: «Пани Мирьям, а научите меня готовить щуку, по-вашему, говорят, очень вкусно?».
Та наклонила изящную голову, в темном, замотанном тюрбаном платке, и пробормотала:
«Да приходите, когда вам удобно, пани Эльжбета, я всегда дома».
Ядвига только поджала губы и принялась расплачиваться.
— А хорошо у нас все-таки, — сказала Лиза, когда они уже шли домой. «Городок хоть и маленький, но все равно — хорошо!»
Она обвела глазами зеленую равнину, мягкие очертания замкового холма, блестящее под солнцем озеро, и вздохнула, погладив живот: «И не окунуться даже, такая жара, так прохлады хочется».
— А вы, как готовить начнем, опустите ноги в ведро с водой колодезной, я принесу, — предложила Ядвига. «Отекают они у вас?».
— Да, — Лиза помолчала, — к вечеру еще ничего, а по утрам — очень сильно. «И красные полоски на животе появились, давно уже».
— Кожа растягивается, — покачала головой соседка. «Вы хоть маслом льняным мажьте, может, и пройдут».
Лиза помолчала, и, тряхнув головой, сказала: «Ну вот, а следующим годом, как замки строить закончат, мы с мужем и в Италию двинемся. Дитя к тому времени уже постарше станет, легче ехать будет».
— Кого муж хочет-то? — подтолкнула ее пани Ядвига, когда они уже заходили во двор.
— Девочку, — нежно ответила Лиза.
Мирьям разогнулась и, выжимая тряпку, оглядела маленькую, срубленную из дерева микву.
Дождевая вода в крохотном бассейне легко, едва заметно колыхалась. Пол влажно блестел, на деревянной скамье было выложено мыло, мочалка, гребень и ножницы.