Вельяминовы. За горизонт. Книга 2
Шрифт:
– Посадка через четверть часа, ваша светлость… – американец допил кофе:
– Значит, вы дворянин, приятель, пусть и номинальный… – Джо улыбнулся:
– В Японии титулы употребляются только в знак уважения к истории рода собеседника. На карточке… – они с американцем обменялись визитками, – у меня написано мистер Дате… – финансист хлопнул его по плечу:
– Не обижайтесь, старина. Ждите звонка, я постараюсь представить вас нужным людям… – услышав, что Джо разбирается не только в добыче полезных ископаемых, но и в строительстве мостов и тоннелей,
– У меня, то есть у моих клиентов, найдутся должности для вас… – он подмигнул Джо:
– Через год, как вы и просили. Хотите подыскать невесту? Я знаю, как бывает одиноко в странствиях… – Джо кинул взгляд в открытый портфель. Он стянул письма резинкой:
– Больше полусотни конвертов за год, а еще открытки. Надо попросить Маргариту сжечь мои письма. И надо поехать в Мон-Сен-Мартен. Я обещал Виллему, а обещания надо хранить, несмотря ни на что… – моторы завыли, сосед повысил голос:
– Или вы помолвлены и летите на свадьбу… – откинувшись на спинку кресла, Джо закрыл глаза: «Нет».
В полутемной спальне пахло чем-то медицинским, травами. Мерцала настольная лампа под мозаичным абажуром. Тихо, стараясь не разбудить Лауру, Маргарита просматривала содержимое бумажного пакета с зеленым крестом. Дверь скрипнула, Хана шепнула:
– Выпей кофе здесь, если тебе нельзя выходить из комнаты. Я сделала крок-месье, ты с утра ничего не ела… – Хана услышала о случившемся в полночь, набрав из квартиры Пиаф номер апартаментов на набережной Августинок. Она стояла в прокуренном вестибюле, прижимая трубку к уху:
– Все спят, – девушка помнила, что, начав врать, нельзя сбиваться, – я поймаю такси, дядя Мишель… – Момо действительно прикорнула на большом диване в гостиной, с полупустой бутылкой коньяка и пузырьком таблеток. Потормошив певицу, забрав выпивку и лекарство, Хана довела ее до спальни. Момо даже не спросила, что случилось:
– Она вряд ли что-то понимала, – угрюмо подумала девушка, – она была на второй бутылке. Но весь коньяк и таблетки я заперла. Тем более, она еще сутки проспит, если не больше… – Хана привыкла ухаживать за Пиаф:
– За тетей Лаурой тоже надо ухаживать, – она бросила взгляд на испещренное шрамами лицо, – ладно, Тикве и Аарону я оставила записку… – по пути в центр она попросила шофера завернуть на Монмартр. Маргарита устало жевала круассан с сыром. Хана отпила свой эспрессо:
– Тиква проснется и приедет сюда, – добавила девушка, – у вас через два дня самолет в Рим, а Пьер не может… – она повела рукой:
– Мы с Тиквой установим дежурство. Аарон мужчина, а дядя Мишель занят на работе. Джо тоже не справится, то есть справится, но это его мать… – если бы не Маргарита, поймавшая женщину за край платья, Лаура была бы мертва:
– Пять этажей, внизу булыжник набережной, – Хана поежилась, – она бы не выжила… – Дате не могла встретить брата в аэропорту Орли. Виллем и Пьер поехали за кузеном на такси:
– Врач велел не оставлять тетю Лауру одну, ни на мгновение, а Маргарита не должна все время сидеть рядом с ней… – Хана не знала, как дяде Мишелю удалось уговорить докторов, из близлежащей больницы Отель-Дье, не госпитализировать тетю:
– Хотя он почти член кабинета министров, директор крупного музея. Врачи сделали скидку на его положение в обществе… – Лаура не представляла опасности для окружающих:
– Только для себя, – Маргарита помолчала, – поэтому из Отель-Дье привезли особую рубашку. Они выписали успокоительные лекарства… – Виллем успел сбегать в круглосуточную аптеку, – но, честно говоря, – Маргарита замялась, – тете нужны сильнодействующие средства. Я видела, что она была в психозе. Хотя я, конечно, не специалист в этой области… – Маргарита показала Хане, как делать внутривенные уколы:
– Тикву я тоже обучу, – пообещала она, – надо следить за уткой, подмывать тетю, перестилать постель… – ловкие руки порхали над кроватью. Хана удивилась:
– Ты врач, а справляешься не хуже сестры… – девушка пожала плечами:
– Я с четырнадцати лет на каникулах работала санитаркой в рудничной больнице. Сначала я мыла полы, потом получила сертификат первой помощи. Дядя Эмиль допустил меня до сестринского дела… – по словам Маргариты, надо было дождаться, пока психоз пройдет:
– Тетя сможет вставать, посещать туалет… – девушка ласково коснулась побитой сединой пряди волос на виске Лауры, – но это еще неделя на лекарствах, а то и больше… – торопливо отпивая кофе, Маргарита бросила взгляд на часы:
– Десять утра. Если бы самолет задержался, Виллем бы позвонил. Дядя Мишель утром уехал в министерство, он перекусит в городе… – Хана на скорую руку сделала провансальское рагу из курицы и порезала салат:
– Пообедаем, чем Бог послал, – сказала Маргарита, – надо приготовить комнату для Тиквы… – Хана отмахнулась:
– У меня места хватит. Не хочется возиться с чехлами на мебели… – в спальне Ханы, среди разбросанной по полу одежды и нот, стоял разложенный японский футон:
– Комнату Джо я прибрала… – Хана пошарила по карманам жакета, – получится, что он приедет, а тетя Лаура не поймет, что он здесь. Она его ждала, говорила о нем… – девушка добавила:
– Покурю у нее в кабинете, стекольщик только завтра придет. Воскресенье, ничего не поделаешь… – она мягко выскользнула из комнаты. Маргарита достала из сумочки карманный молитвенник в обложке белой замши, с вышитым крестом и лилией. Заблестели золотые инициалы: «М.М.К». Молитвенник Маргарите прислал покойный папа Пий, в подарок на первое причастие. Девушка зашевелила губами:
– Иисус, Мария, святая Лаура из Кордобы, святая Маргарита Кортонская… – небесная покровительница Маргариты призревала умалишенных, сирот и приемных детей, – даруйте здоровье душевное и телесное рабе вашей, Лауре, пусть она обретет покой, узрит свет Божий, поднимется на ноги и вернется к семье… – Джо смотрел на склоненную, черноволосую голову. Он не удивился, увидев в Орли Виллема и Пьера: