Верховный Главнокомандующий
Шрифт:
На носилки генерала, в один из наших автомобилей и, срочно в тыловой госпиталь.
— Ранее на сердце, когда жаловался? — спрашиваю в сильнейшем недоумении у начальника медслужбы дивизии.
— Никак нет, Ваше… Здоров был, как…
Уносившие носилки с генералом санитары из нижних чинов, таращились на меня крайне перепугано и на их простых, мужицких физиономиях, можно было кое-что «прочитать»…
Ну, вот… Ещё одна «городская легенда» готова! Как, от одного только вида и взгляда царя, генералы падают целыми штабелями замертво.
Конечно,
Но, как «военноначальника», мне этого «Пиоттуха» — ни сколь не жаль! В боевом отношении, этот генерал представляет собой круглый «нуль» без единой «палочки». Насколько мне известно из того же «источника», тогда ещё полковник Кублицкий-Пиоттух, тихо-мирно заведовал хозяйством одного из полков в прошлом году — когда в его расположение пришла сдаваться целая толпа австрийцев. Сей «подвиг», кто-то из «вышестоящих» постарался раздуть как следует и, совершенно для него неожиданно и, даже — против воли, Франц Феликсович Кублицкий-Пиоттух стал генералом и начальником дивизии. Хотя, опять же — возможно, мемуарист где-то не совсем точен.
Как бы там не было, но дело было сделано!
Из разговора с оставшимися живыми-здоровыми — после моего внезапного визита штабными офицерами 2-ой Финляндской дивизии, я понял что обстановка на фронте, для них как в тумане. Что ж, придётся ехать и узнавать её самому!
Назначив подполковника Шпилько — начальника штаба дивизии, временно исполняющим обязанности своего отправленного в тыловой госпиталь шефа, я взял в сопровождающие командира Первой бригады дивизии — сильно пожилого полковника Ногаева и, отправился с ним по полкам. Тот, по совместительству являлся кем-то вроде начальника оперативного отдела дивизии и изо всех, показался мне наиболее знающим и дельным. Хотя и, довольно-таки сильно обюрократившимся на штабной работе.
— Вот только на автомобилях и, в таком множестве народу, я Вас не поведу, Ваше Величество! — наотрез отказался, поначалу тот, — слишком заметная цель! Только на лошадях и не более пяти-шести человек с собой. И, оденьтесь как-нибудь неприметнее…
— В ваших словах, господин полковник, есть некий резон!
Переложив всё в карманы френча, снял кожаную куртку и положил её в открытый салон «Фюрермобиля»: действительно, что «светиться» чёрным — изображая из себя великолепную мишень?!
— Надеюсь, её не сопрут…
— Я прослежу, Ваше Величество, — поспешно подписался Кегресс, явно не напрашиваясь в те «пять-шесть человек» сопровождающих.
Аааа, «Агент 007» долбанный… Сцышь — когда страшно!
— Конечно, Адольф! Вам и, всем остальным шоферам следует остаться у машин и проследить за их целостностью и сохранностью имущества в них…
— Я выставлю караул у автомобилей, — предложил полковник Ногаев.
— Хорошо… Вы, господин генерал и Вы, — я указал на Спиридовича и Мисустова, — и, возьмите с собой четырёх жандармов побоевитее…
— ЕГО(!!!) брать с собой? — спросил есаул.
— Пока нет… Возьмём что полегче — мы же не воевать!
Сам я был вооружён двумя «наганами».
— Впрочем, прихватите мой карабин и с полсотни патронов, господин есаул.
Глядишь, оказия выпадет пострелять — не зря ж, столько много тренировался.
— Разрешите и мне с Вами, Ваше Величество? — умоляюще попросился Мордвинов.
— Ну, куда уж без Вас, господин Генеральный Секретарь… Не забудьте свой саквояжик — будьте так любезны.
Был у меня кой-какой «планчик» — возникший в голове, совершенно экспромтом… Заманчиво, заманчиво… Очень заманчиво, чёрт побери! Ладно, познакомимся со Свечиным, а там видно будет.
Привели оседланных уже лошадей. Мне подвели какого-то здоровенного «бугая», испуганно и гневно косящего огромным, лиловым глазом:
— Трофейный тракен [166] , Ваше Величество!
«Трофей» всхрапнул и попытался укусить меня за плечо. Как-то так автоматически получилось — но я его ударил кулаком в морду, со всего маху:
166
Тракененская лошадь — верхово-упряжная спортивная порода лошадей, выведенная в Германии.
— Не балуй, Кайзер!
Тот, присмирел и обиженно отвернулся…
Кругом рассмеялись от этого происшествия:
— Не любит ваш дядя Вильгельм царского «обхождения»!
Впрочем, мне принесли немного переспелых яблок с соседнего сада, пару сочных морковок и капустную кочерыжку и, мы с моим «дядюшкой», вскоре подружились — не разлей вода.
На лошадях в «той» жизни, ездить не приходилось ни разу! Однако, положись на Господа Бога и «мышечную» память Реципиента, шепча про себя: «Я абсолютно спокоен…», — расслабив себя методами аутотренинга, я запрыгнул в седло, и…
И, получилось!
Не проехали и пары вёрст, как спереди на гребне высоты, показалось несколько всадников. Покрасовались в виду нас и, тотчас скрылись — никто не успел даже бинокль поднять, что рассмотреть кто они.
Мои спутники разволновались… Спиридовича, просто трясло от страха — не за свою конечно, за мою жизнь:
— Не стоит ехать дальше, Ваше величество а вдруг, это немцы?
— Они ж, ускакали — освободили нам путь! — привожу на мой взгляд, самый убедительный аргумент.
— Они могли спешиться и притаиться в кустах…
— Господин есаул? — призываю на помощь моего самого главного эксперта по кавалерии, — кто, это мог быть?
— Да, вроде наши станичники…, — горячил коня Мисустов, — разрешите выяснить?
— Конечно!
Есаул взял с разрешения полковника Ногаева, шестерых его конных разведчиков со старомодными кирасирскими палашами и резвым галопом поскакал вперёд. Однако, ни догнать таинственных всадников, ни узнать кто это такие, в этот раз не довелось.