Версаль
Шрифт:
Когда говорится: «Спутники Короля-Солнца», то никакого уничижительного значения в этих словах нет и быть не может. Это не значит, что члены королевской семьи потеряли свою независимость. Их никто не принуждал прятаться в своих шатрах. Если уж и напрашивается сравнение великого Конде с героем Ахиллом, то уж ни в какое сравнение не идет его роскошный замок Шантийи [78] с походным шатром из «Илиады». Никто не заставляет этих людей вращаться вокруг Людовика XIV. И уж конечно, никто из них не приносит в жертву собственную индивидуальность. Никто не обязан, если это против воли, устанавливать связи или подвергать себя остракизму. Как-то герцог Вандомский [79] на время оказался в опале. Его двоюродные братья, Монсеньор и герцог дю Мен, как ранее им восхищались, так и продолжали восхищаться. Их общение не прервалось, только, может быть, место встреч изменилось. Но какая разница, где общаться: не в Версале, так в Ане. Пример дружбы этих трех достойных мужчин, которых по праву можно считать первыми людьми при дворе и практически столпами
78
Замок Шантийи – резиденция принца Конде, возведен в XVI веке.
79
Луи-Жозеф де Бурбон-Вандом, известный как Великий Вандом, герцог Вандомский (1654–1712) – выдающийся французский полководец времен войн за испанское наследство.
Принц Конде Великий
Речь шла о светилах. А ведь помимо них существовали бесчисленные «малые тела». Это принцы крови, в присутствии которых начинаешь сожалеть о Конде. Это иностранные принцы, герцоги и пэры, герцоги по грамоте, сотрапезники первого и второго сословий, постоянные придворные и заезжие дворяне, которые впоследствии приложили немало усилий к тому, чтобы как можно лучше живописать двор. Они приходили и уходили, смотрели и слушали, они старались обратить внимание на себя. Не всем из них был по душе свод правил этикета, да он и не обязан был быть каждому по душе, как бы этого ни хотелось. Однако во Франции в те времена, когда споры о рангах занимали все мысли администрации судов и трибуналов, плательщиков ренты и военных комиссаров, городских советников и членов бюро парижского муниципалитета, ремесленных мастеров и подмастерьев, руководителей братств и компаньонажей, артиллерийскую прислугу и рабочих Монетного двора, собратьев религиозных общин Розер и Сен-Сакреман, можно быть на сто процентов уверенным, что даже в том случае, если бы Людовик не поставил себе целью навести порядок при дворе, то спутники короля постарались бы и сами придумали такие правила этикета, которые смогли бы удовлетворить их самолюбие.
Королевский двор в Версале
Что такое королевский двор? Воспользуемся определением Фюретьера [80] : «Двор – место, где живет король… Это слово имеет также значение: король и его совет… Еще оно означает: офицеры и свита короля… Под двором подразумевается и образ жизни при дворе».
Наступил день, когда король решил окончательно расстаться с Парижем. 20 апреля 1682 года он покинул Сен-Жермен и до начала мая пробыл у своего брата, ссылаясь на большое количество неотложных дел. 1 мая весь двор прибыл в Париж. Кассини [81] предложил Людовику посетить Обсерваторию, а Лувуа – приют Инвалидов. Тогда еще никто не мог предположить, что это было прощание его величества с Парижем.
80
Антуан Фюретьер (1620–1688) – французский писатель, поэт и романист.
81
Жан-Доминик Кассини (1625–1712) – итальянский и французский астроном, основатель династии астрономов; руководил строительством Парижской обсерватории и стал ее первым директором.
Через несколько дней венценосная чета, а также Монсеньор с супругой окончательно поселились в Версале. Дворец там пока только строился. Не были закончены ни Зеркальная галерея, ни большие боковые пристройки Мансара, и пока нельзя было предположить, что Версаль станет постоянным жилищем монарха. Сам Людовик уже принял окончательное решение, но не говорил его вслух открыто: он в принципе не отличался чрезмерной разговорчивостью, а секреты и вовсе не спешил разглашать. Во-первых, он не желал говорить на эту тему, настолько неприятную для Кольбера. Во-вторых, он успел достаточно изучить своих придворных и был уверен, что объявление о решительном изменении образа их жизни не будет воспринято с энтузиазмом.
Переезд двора Людовика XIV в Версаль
В то же время Людовик жил мечтой о том, чтобы поселиться в этом дивном месте. Он буквально бредил Версалем. Здесь он устраивал незабываемые увеселения, здесь его посетила любовь. Долгих двенадцать лет король невыносимо терзался от скуки в Тюильри. Мадам Севинье как-то писала из Парижа: «Двор находится здесь, а королю здесь скучно до такой степени, что каждую неделю он уезжает в Версаль на три-четыре дня».
Параллельно со строительством в Версале работы по королевскому заказу велись в Сен-Жермене и Лувре, однако монарх никогда не считал эти дворцы своим личным творением. И уж конечно, никак нельзя назвать случайностью тот факт, что Версаль являлся королевской резиденцией в 1674, 1675 и в 1677 годах.
Теперь же осуществление мечты Людовика о создании более закрытого и вместе с тем более роскошного двора было совсем близко. Парк создавался гораздо быстрее, чем дворец, однако какими бы привлекательными ни были
Очень скоро послы иностранных государств доложили своим правителям, что Версаль играет во Франции первостепенную роль. Как правители стран, знатные принцы, вельможи, так и художники стремились совершить путешествие в столицу великой Франции, чтобы воочию увидеть детише Короля-Солнца. Многие в Европе желали построить нечто, напоминающее Версаль хотя бы отдаленно, а из этого легко сделать вывод, что этот выдающийся ансамбль был возведен с истинным блеском.
Конечно, Версаль создавался во имя прославления государства, и его собственная слава не знала границ. Все в его архитектурном облике способствовало этой цели: пышность и великолепие убранства, величественные размеры сооружения, символика греческого бога солнца Аполлона, несомненное величие хозяина этого места, блестящее окружение, достойное его, а также несравненная организация праздников и торжеств.
В 1682 году в Версале родился герцог Бургундский, в следующем году – его брат Филипп. В 1710 году здесь родился Людовик XV. Версальские стены стали последним, что увидели в своей жизни супруга дофина и герцогиня Бургундская.
Великолепные торжества отметят бракосочетание герцога Бурбонского и мадемуазели де Нант [82] в августе 1685 года, союз принца Конти [83] и Марии-Терезии Бурбонской [84] в 1688 году, бракосочетание будущего регента [85] и мадемуазели де Блуа [86] в 1692 году. Но особенно в памяти современников и потомков сохранились роскошные празднества, проводившиеся в честь приема иностранных послов.
82
Луиза-Франциска де Бурбон, принцесса де Конде, более известная как мадемуазель де Нант (1673–1743) – дочь Людовика XIV и маркизы де Мотеспан.
83
Франсуа-Луи де Бурбон-Конти, он же Великий Конти (1664–1709) – принц крови, военачальник и претендент на польский престол.
84
Мария-Терезия де Бурбон-Конде (1666–1732).
85
Филипп II, герцог Шартрский, затем герцог Орлеанский (1674–1723) – с 1715 по 1723 годы был регентом Французского королевства при малолетнем короле Людовике XV; первым в истории ввел бумажные деньги; образ жизни французской знати в период его регентства стал притчей во языцех и по сей день служит основой для фантазий о веселой Франции маркиз и маркизов.
86
Франциска Мария де Бурбон, более известная как мадемуазель де Блуа (1677–1749) – дочь Людовика XIV и маркизы де Монтеспан.
Послам султана Марокко явно не повезло. Они прибыли во Францию раньше других, в январе 1682 года, за пять месяцев до окончательного переезда двора в новую резиденцию. С собой иностранные гости прихватили львов, страусов и прирученную тигрицу. С этими дарами они прибыли в Сен-Жермен и, естественно, не увидели той величественной пышности, которая подобает резиденции великого монарха. Однако прошло совсем немного времени, и эта пышность заявила о себе в полный голос.
В мае 1685 года Людовик XIV принял в Версале генуэзского дожа. Пятнадцатого числа дож появился в Зеркальной галерее. Он был в одеянии из красного бархата и в красной шапочке. Четыре сенатора сопровождали его, облаченные в черные бархатные одежды. Через три дня его провели по всем апартаментам дворца.
Как истинный дипломат, первый человек Генуи тактично напомнил о бомбардировке французским флотом под командованием Дюкена [87] своего родного города и одновременно сумел выразить максимальное восхищение от увиденного. Он произнес: «Год назад мы были в аду, а сегодня выходим из рая».
После апартаментов дож посетил Зверинец, канал и Трианон. 23 мая он присутствовал на церемониале утреннего туалета французского монарха, затем осмотрел конюшни, сады и фонтаны. В девять часов вечера дож направился в апартаменты и вместе со всем двором танцевал до полуночи. Впоследствии Данжо [88] написал: «Я никогда не видел более великолепного бала». Наконец, двадцать шестого числа состоялась последняя аудиенция. Людовик XIV подарил дожу ларец с портретами искусной работы, а также лучшими во Франции гобеленовыми тканями. Каждый из четырех сенаторов получил портрет короля, изукрашенный бриллиантами, и гобеленовые обои, но, как замечает современник, «не такие красивые, как у дожа».
87
Авраам Дюкен (1610–1688) – маркиз, адмирал, национальный герой Франции; в молодости был корсаром; при Людовике XIV подвергался гонениям, поскольку был убежденным гугенотом. Флот под командованием Дюкена в 1684 году обстрелял с моря Геную, чем принудил городские власти искать мира с Францией.
88
Филипп де Курсильон, маркиз де Данжо (1638–1720) – адъютант Людовика XIV, один из самых уважаемых мемуаристов его эпохи.