Версаль
Шрифт:
В период своего царствования Людовик XIV отдал в полное распоряжение двора версальский парк, его аллеи, рощи, канал, Оранжерею и Зверинец, а когда требовалось – охотничьи экипажи, кареты или сани. Он для всех открывал свои огромные апартаменты, никогда даже не думая, что только он имеет исключительное право на свою музыку.
Вид на королевскую часовню снаружи
В королевской часовне
Внутренняя
Описывая версальские удовольствия, нельзя не упомянуть еще одно, которое принято считать порочным. Речь идет об игре. Некоторые утверждают, что Людовик XIV сознательно способствовал данному пороку, чтобы еще более усилить зависимость высокородных дворян от королевской милости. Как знать, может быть, в апартаментах короля шла большая игра только потому, что его величество делал из нее политику? Ведь монарх очень просто мог оказать помощь неудачливому разорившемуся игроку в виде денежного подарка. Но уж если рассуждать таким образом, то весь двор очень скоро мог бы предстать в виде большого игорного дома.
На самом деле все гораздо проще. Известно, что Король-Солнце специальным эдиктом запретил дуэли. Этот эдикт предусматривал за такое правонарушение очень суровое наказание. Людовик не поощрял и супружескую неверность. Он распорядился, чтобы количество даже самых мелких представлений было сведено к минимуму. Соответственно, оставалось не так уж много возможностей привлечь знать ко двору и при этом держать ее подальше от заговоров и интриг. Знати просто необходимо было позволить и даже самому предложить не очень аморальное развлечение, которое не только не надоедало, но даже захватывало.
Алтарь часовни
В 1675 году весь Версаль был повально увлечен карточной игрой, которую называли «ока». Во всяком случае за утро на игорном столе можно было распрощаться с 5000 пистолей.
1678 год отмечен тем, что в моде была другая игра – под названием «бассет». Здесь игроки могли проиграть за вечер 100 000 пистолей. Поразмыслив, король решил такое развлечение запретить.
С 1693 года в подражание Парижу двор всерьез увлекся игрой в «ландскнехт».
В этих играх есть нечто общее. Это – простота. Буквально все в них зависит от чистого везения. Но сорвать приличный выигрыш можно только в том случае, если ставки достаточно высоки. Эти игры захватили не только двор – играло все королевство. То Париж следовал за двором, то двор перенимал парижскую моду, а провинция такую моду усваивала и продолжала.
Стоимость бесценного творения великого короля
Когда речь заходит о денежных средствах, израсходованных на версальских стройках, принято верить расхожей формулировке школьных учебников: «Людовик XIV тратил, не считая, деньги своих подданных для удовлетворения своей гордости; его двор и дворцы, которые он построил, особенно Версальский дворец, стоили огромных сумм, к которым еще нужно присовокупить суммы, потраченные на войны».
Данная цитата представляется достаточно спорной. Принять можно только последнее, ибо это – правда. На самом деле война, а значит, армия, флот и стратегические укрепления защищают королевство, но значительно истощают государственный бюджет.
Так, в 1683 году военные траты составили почти 57 процентов от общего числа всех расходов. Однако кто настолько самонадеян, что сможет утверждать, будто эти расходы были не нужны и являлись политической ошибкой? Обратимся к другим расходам указанного года. В 1683 году скончался Кольбер. В это время на строительные работы, в которых король был заинтересован, а заодно на министерство культуры и изобразительных искусств приходилось всего-навсего около 7 процентов от всех государственных трат, иными словами 7 222 000 франков. Если же говорить о Версале, то он не получил даже половины этой суммы. Дворец, парк, а также служебные дворцовые пристройки стоили королю в 1683 году 1 855 000 ливров. Даже в том случае, если мы
Версаль времен короля Людовика XIV
Версаль можно назвать, в полном значении этого слова, стройкой мирного времени. Ведь строительные работы начинали оживляться и наиболее крупные финансовые вложения происходили как раз в то время, когда заключался мир.
Вспомним, что в южной части Зеркальной галереи находится салон Мира. Он являет собой символ, которым никак нельзя пренебречь. Сравним некоторые цифры. Во время Деволюционной войны [103] Версаль обошелся государству за два года в 536 000 франков. Едва наступил мир, как сразу же возросли и расходы на строительство. В 1671 году Версаль стоил 676 000 франков. За пять военных лет, с 1673 по 1677 год включительно, сумма, потраченная на версальские стройки, составила 4 066 000 ливров. Едва был заключен Нимвегенский мир [104] , как монарх уже не видел резона экономить. В 1679 году версальские траты поднимаются до 4 886 000 франков, а в 1680 году достигают 5 641 000 франков. С началом Пфальцской войны [105] остановились главные стройки. В документах строительного министерства можно увидеть отчет о суммах, потраченных на Версаль (без учета подвода воды): в 1685 году – 6 104 000, в 1686 году – 2 520 000, в 1687 году – 2 935 000. Подготовка к войне идет полным ходом, а потому затраты резко снижаются в 1688 году: 1 976 000 ливров. А далее, за целых девять лет, с 1689 по 1697 год включительно, Версаль стоил Франции только 2 145 000 ливров.
103
Деволюционная война была объявлена в 1667 году Людовиком XIV Испании из-за находившихся в Нидерландах испанских владений, которые по деволюционному праву (это преимущественное право детей от первого брака на наследство после отца) могли принадлежать супруге французского короля Марии-Терезии, дочери испанского короля Филиппа IV. По миру 1668 года в Ахене, Франция получила Лилль, Дуэ и другие города во Фландрии, но возвратила занятый было Франшконтэ.
104
Нимвегенский мир – ряд мирных договоров, заключенных в 1678–1679 годах в голландском городе Нимвегене для завершения Голландской войны 1672–1678 годов; это был крупнейший успех Франции в деле укрепления ее приоритета в Европе.
105
Пфальцская война за наследство жены Месье проходила в 1688–1697 годах между Францией, с одной стороны, и Англией, Испанией, Нидерландами, Австрией и Голландией и германскими протестантскими государствами – с другой. Закончилась она безрезультатно.
Исходя из этих неоспоримых исторических фактов, можно сделать беспристрастный вывод: эти суммы при всем желании никак нельзя назвать астрономическими. В период с 1661 по 1715 год Версаль вместе с парком и служебными помещениями стоил всего лишь 68 000 000 франков. Можно даже приплюсовать 4 612 000 франков – стоимость машинного оборудования в Марли – и пусть даже работы, что проводились на реке Эр, и акведук Ментенон, который так и остался недостроенным, теша глаз потомков живописными руинами в стиле Пиранези [106] и до сей поры угнетая французов, вспоминающих, во сколько человеческих жизней вылилась такая стройка, то в результате получим 76 984 000 франков. Однако часто повторяющаяся сумма в 82 миллиона при всем желании никак не набирается. Конечно, сумма немалая, однако она чуть больше годового бюджетного дефицита 1715 года.
106
Джованни Батиста Пиранези (1720–1778) – итальянский археолог, архитектор и художник-график, мастер архитектурных пейзажей. Оказал сильное влияние на последующие поколения художников романтического стиля и, позже, на сюрреалистов.