Верю, судьба!
Шрифт:
Касси и Ом-мани возвратились под вечер. Еще на подъезде к дому Касси поняла, что произошло нечто, из ряда вон выходящее. Снег возле дома был усыпан битым стеклом, выломаны рамы в окне первого этажа. Касси, едва выйдя из машины, бегом бросилась к входу.
– Хозяйка, постой, это может быть небезопасно!
– предостерег Ом-мани, но Касси его не слышала.
В гостиной царил разгром. Переступив через груду вещей, валявшуюся на полу, Касси зажгла свет и в полной растерянности остановилась в центре комнаты. Их ограбили! Но где же Атис?
– Хозяйка, - Ом-мани, вошедший следом за ней, указал на что-то возле нее.
Касси перевела взгляд вниз, и тут же, взвизгнув, отскочила в сторону. Из-под груды вещей виднелась кисть руки. Вдвоем с ламой они раскидали вещи, и Касси с ужасом уставилась на Атиса. Он лежал неподвижно, лицо его было белым, как мел.
– Мертвый, - прошептала она.
– Ом-мани, что нам делать? Что теперь будет?
– Что с ним случилось?
– практичный лама присел на корточки рядом с Атисом и потряс его за плечо.
– Смотрите, хозяйка, тут что-то вроде ожога, даже рубашку прожгло.
– Кислота, - потрясенно проговорила Касси.
– "Алмазная чешуя"! Выходит, что это правда.
Она тихонечко заплакала.
– Все пропало… цветы… сны… Как же так? Что теперь делать? Ом-мани, помоги мне перенести его в подвал, а потом мы сожжем его, наверно, или еще как-то, не знаю. Или зарыть? Господи… Мы уйдем, убежим… я… Ом-мани, я отдам тебе душу, хоть ты получишь свою свободу. Помоги мне отнести его вниз, бери его за плечи, а я - за ноги.
Они приподняли Атиса - и тут он вздрогнул и с усилием вздохнул. Тело его на секунду свело судорогой, но оно мгновенно безвольно обмякло.
– Живой, - потрясенно проговорила Касси.
– Ом-мани, да не стой, как столб, помоги мне!
– В подвал?
– вяло поинтересовался лама.
– Кретин!
– взорвалась Касси.
– На кровать! Разбери постель! Иначе я тебе не только душу не отдам, а еще и тело отберу! И наведи тут порядок!
Атиса перенесли на диван в гостиной, лама сложил большую часть вещей в угол комнаты и кое-как расставил мебель по своим местам. Касси села рядом с Атисом, пристроила ему под голову подушку. Живой-то живой, но Касси видела, что дышит он еле-еле. В медицине она не смыслила ничего, поэтому первое, что ей пришло в голову - вызвать врача. К сожалению, этот вариант отпадал. Никто не стал бы даже подходить к пациенту, который находится вне закона. "Приговор жизни" - сказал бы их семейный врач. А потом добавил бы про судьбу и ее неотвратимость. В мире был только один человек, которого Касси решилась бы позвать. Впрочем, она уже решилась. Взяв со стола телефонную трубку, она набрала номер, и сказал:
– Привет, Серафима.
– О-о-о, - с издевкой ответили ей на другом конце провода.
– И что понадобилось звезде Песков от скромной травницы? Неужто влетела опять? Давненько ты…
– Влетела, - обреченно вздохнула Касси.
– Приезжай в резиденцию, срочно. Плачу вдвое. Или вчетверо, как хочешь. Только скорее.
– Ладно, мы не гордые, мы для этого слишком бедные, - засмеялась Серафима.
– Сейчас буду, - она бросила трубку.
Травница за тот год, что Касси ее не видела, не изменилась совершенно. Высокого роста, сухая, как палка, Серафима в свои тридцать пять выглядела на сорок пять, но не потому, что была морщинистой или седой, а из-за вечного строго выражения на лице. Если не знать, кто она такая на самом деле, можно было принять Симу за офисную служащую высшего разряда, этакую сушеную моль. Впечатление, впрочем, несколько смягчала одежда - Серафима Солод носила длинные юбки в пол и бесформенные самовязанные кофты. С собой травница захватила большой рюкзак, наполненный, естественно, травами и нехитрым инструментом.
По идее, Сима не имела никакого права практиковать, но, тем не менее, лечила своими травами свободно. Она числилась уборщицей в каком-то мелком отделении корпорации, на работу не ходила, занималась только лечением, получая за это чаще всего не деньги, а продукты или одежду. Все отлично знали, кого она пользует своими травами, и предпочитали помалкивать. К чести Серафимы, чужие тайны она никогда не выдавала, и поэтому ценили ее клиенты, как дар свыше.
– Ну, что на этот раз стряслось, рыба моя?
– спросила Сима. Она стояла перед большим зеркалом в прихожей, поправляя выбившуюся из косы прядку.
– Что-то ты медитируешь, словно собственный лама. Язык проглотила?
– Серафима, - попросила Касси, - ты сначала посмотри, ладно?
Вид Атиса поверг Серафиму в шок.
– Соду, быстро!
– приказала она.
– Неси сюда соду! Дура, это же кислота, ее только щелочью можно остановить!
– Это ему поможет?
– спросила Касси.
– Нет, конечно, - отмахнулась Серафима.
– Но это поможет мне разобраться, хотя, что тут разбираться. Этот человек встретился с Чешуей, так?
Касси кивнула.
– Он отравлен, - Серафима уже промывала рану на плече Атиса.
– Чешуя, они умеют делать такие вещи, знают растения, знают яды. Открой окно, ему будет немножко легче. А почему ты не вызвала врача?
– Нельзя, он вне закона, - Касси решила, что лучше сказать правду. Ей никогда не удавалось соврать Серафиме, можно было и не пробовать.
– Вот как, - улыбнулась Серафима.
– И ты считаешь, что я его спасу?
– Надеюсь.
– Ты ошибаешься, - покачала головой Серафима.
– От этих ядов не спасает никто. Сейчас этот человек теряет способность дышать, у него наступает паралич, понимаешь?
Касси кивнула, хотя пока ничего не поняла.
– В один прекрасный момент он сможет вздохнуть, но не сможет выдохнуть. Он ничего не почувствует. Этот яд милосерден, он усыпляет разум.
– И что?
– спросила Касси.
– Ты не поможешь ему? Бесполезно?
– Я помогу, чем сумею. Чудеса случаются иногда. Но я начну помогать не раньше, чем ты объяснишь мне, что тебя с ним связывает. Я в жизни не поверю, что Касси с Песков, генеральская дочка, влюбилась в кого-то. Ты умеешь любить только себя. Вспомни, зачем ты пришла ко мне, когда тебе было всего лишь четырнадцать? А?… К двадцати годам ты пользовала их, чтобы с ними спать, а к двадцати пяти тебе и это надоело.
– Пойдем, - попросила Касси.
– Я покажу.
Цветы повергли Серафиму в новый ступор. Едва глянув на их отливающие металлом лепестки, вздрогнувшие при их с Касси приближении, она попятилась. Цветы быстро успокоились, только цветок Касси продолжал потихонечку тянуться к ней - он был уже достаточно большим, чтобы узнавать. В оранжерее горели лампы дневного света, тени были резки, очертания казались угловатыми, неправильными.
В гостиную они вернулись молча.
– Вот значит как, - протянула Серафима.
– Чего-то такого я и ждала, хотя сама не верила в это. Ладно. Касси, помогай, пока я готовлю лекарства. Ты должна разбудить его. Растирай ему виски и шею, говори с ним, поняла? Пока он не спит - он дышит. Ом-мани, перенеси диван поближе к окну, ему нужен воздух. Потом сходишь за водой.