Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Попрошу вас никуда не уезжать. Вы мне понадобитесь.
— Я специально приехал…
— Ладно, голубчик. А я так рассчитывал, что вы будете сотрудничать со следствием!
— Я сотрудничаю.
— Я вас провожу вниз.
Вревский вывел Андрея из дома. Андрей увидел, что перед калиткой стоит мотор Ахмета. Ахмет сидел за рулем. При виде Андрея он нажал на клаксон.
— Вот почему вы заговорили о Керимове, — сказал Андрей.
— Разумеется. Увидел и заговорил.
— Вы мне скажете, когда я смогу увидеть Глашу?
— Разумеется. Завтра утром в десять я жду вас у себя. В здании городского суда. Спросите меня. Больше вам нечего сказать?
— Я только хотел сказать, что вчера ночью меня преследовал какой-то человек.
— Как так преследовал? — Вревский казался удивленным.
— Он шел за мной по улице.
— Это не мой человек, — сказал Вревский. — Я узнал о вашем приезде только сегодня утром. Как он выглядел?
— Молодой, в пиджаке…
— Вы бы его узнали?
— Не уверен.
— Будьте осторожны. Мне бы не хотелось лишиться такого полезного свидетеля. Хотите, я поставлю охрану у гостиницы? Или у дома вашей прекрасной дамы? — Вревский улыбнулся.
— До свидания, — сказал Андрей. Они формально поклонились друг другу.
Ахмет открыл дверцу машины навстречу Андрею.
— Садись, — сказал он, — карета подана.
Мотор заработал, и машина сразу начала разворачиваться.
— А я этого Вревского знаю, — сказал Ахмет. — Он меня не любит. Поэтому я его в машину не позвал. Пускай прогуляется пешком.
Андрей обернулся. Вревский стоял широко расставив ноги, руки в карманах, — смотрел вслед. Он все понимал.
— Спасибо, что ты приехал. Он меня измучил.
— Он думает, что ты из Москвы на аэроплане прилетел, чтобы завладеть сокровищами отчима. А я твой сообщник. Куда поедем?
— Выезжай на набережную, потом я покажу.
Андрею почему-то и в голову не приходило сомневаться в правильности того, что Ахмет возит его по Крыму. Да и Ахмет ничем не показывал, что он — благодетель.
Они выехали на набережную. Навстречу им катил схожий автомобиль, в котором сидели две дамы. В молодой Андрей узнал княжну Татьяну.
Дамы проводили удивленными взглядами машину Ахмета. Машин в Ялте было мало, каждая на счету и принадлежит известной персоне. Лишь в самые последние месяцы появились автомобили у армейских и флотских высоких чинов.
Ахмет помахал дамам, те поклонились, так и не разобрав, с кем раскланиваются.
Ахмет сказал:
— Узнал, да? Она до сих пор помнит прикосновение моей трудовой руки к ее изнеженной коленке. Может, жениться на ней, а?
— Ты что-нибудь еще узнал? — спросил Андрей.
— Думаешь, Ахмет всю ночь не спал, переживал, искал? Спал я без задних ног. Очень устал. Где поворачивать?
— На Садовую, к храму.
— Но одну вещь я узнал. Дезертиры здесь ни при чем. Мне точно сказали. И местные воры не знали ничего. Все думали, что он чудак, небогатый. Он хорошо свои тайны хранил.
— Недостаточно.
— А ты что в доме видел?
— Видел кровь в кабинете. И ковер ножом порезан. И место, где была шкатулка с драгоценностями.
— А ты сам о ней знал?
— Следователь меня об этом спрашивал. Знал, знал.
— И что внутри, знал?
— Там были драгоценности. Отчим показывал, но я не очень разглядывал.
— Значит, еще кому-то рассказал. Может, служанке своей, Глаше?
— Чепуха. Ее же чуть не убили.
— Сначала обещали поделиться, а потом раздумали. Вот и убили. Это бывает. Женщины — ненадежные. Когда родишься мусульманином, узнаешь, что женщина должна знать свое место.
— Вот здесь остановись, — сказал Андрей. — Пойдем со мной, познакомишься.
— Нет, не надо знакомиться. Лучше так сделаем. Я голодный, ты голодный. Бери свою Лиду, я вас на настоящем авто в ресторан повезу. На Ак-Су. Там еще открыто.
Андрей предпочел бы побыть с Лидой вдвоем, но он был обязан Ахмету, да и предложение друга было соблазнительным.
Андрей взбежал наверх. Евдокия Матвеевна была дома, она открыла дверь и поцеловала Андрея в лоб, печально, по-матерински, будто на похоронах. Андрей, который готов был закричать с порога: «Поехали в ресторан!», смутился нелепости своего поведения. Они стояли в прихожей, Евдокия Матвеевна говорила нужные слова о том, какой человек был Сергей Серафимович и как это должно быть тяжело для Андрея. Андрей соглашался и не знал, куда девать руки. Почему-то все говорили об отчиме как о мертвом. А Андрею, что он его еще увидит.
— Проходите! — опомнилась наконец Евдокия Матвеевна. — Чего же мы здесь стоим?
— Простите, я потом к вам приду, — сказал Андрей. — Там внизу нас ждет мой товарищ. Он хотел нам помочь в одном деле… Мы с Лидочкой, если вы позволите…
— Как же так без обеда! Зовите своего товарища.
— Мама, не вмешивайся! — сказала Лидочка с незнакомой еще Андрею командной интонацией. — Андрей, спускайся вниз, я через три минуты буду.
Лидочка прибежала минут через пять. Уже одетая для выхода. В доме напротив к стеклам прижались удивленные лица — видно, автомобиль еще никогда не заезжал на эту улицу. Евдокия Матвеевна тоже выглянула и не скрыла удивления.
— Мы едем обедать куда-нибудь, где мамы не задают вопросов, — сказала Лидочка, когда они устроились и машина покатила вниз. — Я по твоему тону поняла.
— Умная женщина — это еще хуже, чем красивая, — сказал Ахмет.
Машина с трудом забралась к ресторанчику у Ак-Су. Лидочка и Ахмет разговаривали как давнишние приятели — хоть и виделись они мельком, но Андрей и Маргарита их как бы давно познакомили.
В ресторане они ели шашлыки, запивали их сухим вином, но Ахмет вина не пил, он попросил шербет.
Они вспоминали прошлое лето, Ахмет рассказывал о своем неудачном романе с Маргаритой и выступал в этом рассказе глупым извозчиком, который осмелился претендовать на руку прекрасной дворянки. Это было неправдой, но звучало смешно. Андрей засмеялся было, но увидел, что Лидочка даже не улыбнулась, спохватился, рассердился на себя, потому что уже несколько минут как забыл о несчастье.
Лидочка сказала:
— Я позавчера Колю фон Беккера видела.
— Где? Здесь? — удивился Андрей.