Шрифт:
Гэри Алан Рьюз
Веселый Роджер
– Это заговор!
– взревел Гас Макэби.
– Ты преувеличиваешь.
– Зейн Кирби попытался его успокоить.
– Тебе оказана большая честь. Они ведь всегда стараются выбрать лучших из лучших, и кто сможет отрицать, что ты прекрасно выполнил предыдущие задания.
– Ерунда! Ты справился бы с ними ничуть не хуже. Все дело в том, что меня не любят в комиссариате. Они никогда не любили меня. Они знают, что мне отвратителен их затхлый бюрократизм, и мстят как могут.
– У тебя просто навязчивая идея.
– Кирби дружески
Руководство Службы Контроля Времени в самом деле считало Макэби бунтарем. Его ярко-желтый комбинезон и рыжеватые, всегда взъерошенные волосы резко контрастировали со строгими костюмами и короткими стрижками сотрудников службы. Если б не прекрасный послужной список, Макэби давно бы вылетел из СКВ.
– Все равно это заговор, - ворчал Макэби, выходя из лифта в холл десятого этажа штаб-квартиры Службы.
– Они специально подбирают мне такие задания. Ну почему я не могу хоть раз отправиться в прошлое в своем собственном теле?
– Да хватит тебе дуться! Я уверен, что в нашей операции ты сыграешь важную роль.
– Чепуха! Мне они даже не сказали, куда и зачем мы отправляемся. Сначала, мол, приготовьтесь...
Пожав друг другу руки, они разошлись. Кирби - направо, в костюмерную, Макэби - налево, в лабораторию трансплантации.
Полчаса спустя в лифте поднимались два необычных пассажира. Первый, Зейн Кирби, в выцветших бурых бриджах, едва достигавших ботфортов с завернутыми вниз голенищами, стоял, непринужденно облокотившись о стенку кабины. Верхнюю часть его тела украшала белая сорочка свободного покроя, а голову венчал алый шелковый платок. За широкий пояс заткнут был кремневый пистолет, а на левом боку Зейна болталась абордажная сабля.
Второй пассажир, большой, зеленый попугай с оранжевым клювом и разбросанными по оперению желтыми искорками, нахохлившись, сидел на поручне. Кирби видел эту птицу впервые, но что-то в выражении его глаз показалось ему очень знакомым, и он не сдержал улыбки.
– Ни слова!
– рявкнул попугай.
– Ни звука! И на твоем месте я бы перестал улыбаться.
– Извини, Гас.
– Кирби попытался придать лицу серьезное выражение.
– Не вижу ничего смешного, - продолжал возмущаться Гас.
– Интересно, хотел бы ты сейчас не питаться ничем, кроме семечек и пшеничных зернышек?
– Ты прав. Я забыл, что твой мозг загнали в попугая, а его - в твое тело.
– Хорошенький обмен! Я надеюсь, что он не вздумает полетать.
На двадцать третьем этаже двери распахнулись, и Кирби вышел из кабины. Попугай неуклюже взлетел с поручня и опустился ему на плечо. Навстречу им шла Анжела Дивейн, также агент Службы. Она приветствовала их взмахом руки.
– Здорово, Зейн! Как дела Гас?
– Видишь! Видишь!
– воскликнул Макэби.
– Даже она знает, что именно меня всегда загоняют в звериное обличье.
– Успокойся.
– Кирби попытался сменить тему.
– Честно говоря, меня поражают достижения наших биологов. Как им удается всунуть человеческий мозг в такой маленький череп?
– Ха!
– хмыкнула Анжела, отбросив прядь золотистых волос.
– Держу пари, там осталось еще много свободного места.
– Лежачего не бьют, - обиделся Гас, но за ней уже захлопнулись двери лифта.
Они вошли в приемную командора Хьюсфорда Шеффилда, робот-секретарь провел их в кабинет.
– А, Кирби и Макэби, - высокий, бородатый, начинающий полнеть командор поднялся из-за стола. Он подождал, пока за роботом закроется дверь. Полагаю, вас интересует, что мы приготовили вам на этот раз. Я...
– Подождите, - прервал его Гас с плеча своего напарника.
– Я догадаюсь сам. Вы посылаете нас в Голливуд на съемки фильма о капитане Флинте.
Шеффилд нахмурился.
– Оставьте ваши шуточки при себе, агент Макэби. Надеюсь, вы понимаете, что вам предстоит выполнить очень ответственное поручение. Как вам хорошо известно, люди прошлого никогда бы не поверили в то, что животные могут иметь человеческий интеллект. Поэтому вы в образе попугая приобретаете определенные преимущества, которые позволяют наиболее эффективно использовать ваши способности. Ваш послужной список служит доказательством моих слов. На этот раз, как бывало и раньше, мы имеем дело с контрабандой во времени. Только в данном случае могут возникнуть существенные исторические изменения.
– И что это за контрабанда?
– спросил Кирби.
– Из армейских арсеналов Соединенных Штатов тысяча девятьсот семидесятого года исчезло значительное количество оружия и боеприпасов. Все это наша разведка обнаружила на острове Новое Провидение в тысяча семьсот пятнадцатом году.
– В это трудно поверить, - удивился Кирби.
– Передвинуть такую массу сквозь пространство-время. Неужели наши детекторы не засекли машину времени преступников?
– В том-то и дело, что не засекли, - хмуро кивнул Шеффилд.
– Возмущения от новых японских моделей минимальны. А наши детекторы и так не слишком чувствительны.
– Вероятно, в тысяча семьсот пятнадцатом году это оружие произведет фурор, - быстро сказал Кирби.
– Какому государству оно предназначено?
– Оно предназначено не государству, - ответил Шеффилд.
– Как мы понимаем, преступник, доставивший оружие в восемнадцатый век, собирается продать его пиратам за золотые дублоны и прочие ценности с испанских галеонов, захваченных при помощи этого оружия. Разумеется, пираты, имеющие оружие, появившееся на два века позже, предельно опасны. Создав свое государство, они изменят соотношение сил во всем мире. Наши компьютеры уже сошли с ума, пытаясь рассчитать возможные исторические последствия.
– Личность преступника вам известна?
– осведомился Гас.
– Да, конечно, - Шеффилд нажал кнопку небольшого пульта, стоящего на его столе, и, не оборачиваясь, указал рукой на портрет президента, возникший за его спиной.
– Вот он, джентльмены.
У Зейна Кирби округлились глаза.
– Я думал, вы голосовали за него, - заметил Гас.
Шеффилд круто обернулся и побагровел.
– Черт побери, - пробормотал он, лихорадочно нажимая кнопки.
– Опять барахлит переключатель!