Весна в душе
Шрифт:
– Я нашёл её на корабле, который ждал нас в волнах Темзы, - поднимаясь с колена, ответил Джим.
– И возвращаю эту вещь законной хозяйке.
– Столь красивый жест стоит отдельной благодарности, - произнесла маркиза, прикалывая украшение к груди, рядом с розой Тюдоров.
– Считайте, что лично Вы озолочены. А теперь - к делу.
Девушка поднялась, и Токкинс удивился тому, что она оказалась практически одного с ним роста, хотя на её сапожках был самый небольшой широкий каблук.
– Сколько Вы хотите за работу, атаман?
– Я уже говорил, что считаю Вашу плату исчерпывающей.
– Смешно, мистер Токкинс, - холодно проговорила Маркиза Прилондонских краёв, не сводя взгляда с чёрных глаз испанца.
– В прошлый раз я платила не Вам, а Кеннеди. Причём платила золотом. Неужели Вы намереваетесь работать бесплатно?
– Этим особняком мы обязаны Вам, - напомнил мужчина, красиво склонив голову в учтивом полупоклоне.
– А также до сих пор мы пользуемся тем оружием, что было куплено на задаток, и ездим на лошадях, которых выклянчил Чёрный Джон. Считайте, что мы просто выплачиваем долг.
Анжелина внимательно осмотрела разбойника, не доверяя его словам. На лице её, впрочем, не отразилось ни одной эмоции.
– И всё, о чём я смел бы мечтать, - это лишь о том, чтобы в нашей поездке в Египет на корабле была ещё одна дама. Прекраснейшая из всех женщин на земле, - тихо проговорил испанец, лаская девушку взглядом.
– Вы забываетесь, атаман, - холодно ответила красавица, понимая, что речь идёт о ней.
– И много на себя берёте.
– Вовсе нет, миледи. Это всего лишь мечта, которой - я прекрасно знаю - не суждено сбыться, - галантно поклонился Токкинс.
– А Вы мне нравитесь, мистер... Я забыла Ваше имя.
– Джим.
– Джим. Джеймс Токкинс. Я запомню, - чуть взмахнув ресницами, едва заметно улыбнулась маркиза.
Испанец снова поклонился в знак учтивости.
– Конечно, я никуда не еду, мой романтичный разбойник, - почти мягко вымолвила Анжелина, и мужчине на миг показалось, что она погладила его взглядом.
– Меня ждут политика и моё королевство. Вы же сами прекрасно понимаете, зачем я хочу убрать с дороги кузину.
– Я ничего не понимаю в политике, - ответил Токкинс, поведя головой.
– И мне совершенно всё равно, кто будет управлять этой страной.
– Значит, Вы так же, как и все, считаете, что у меня просто нет сердца?
– понизив тон, спросила девушка, пытливо сверля мужчину взглядом.
– Нет, - возразил испанец, поведя головой.
– Просто оно ещё не оттаяло. Но я верю, прекрасная леди, что когда-нибудь настанет такая весна, которая растопит льдинки и в Вашем сердце.
– Для наследницы престола это опасная игра, - заметила Анжелина.
– А после исчезновения Элиссы Английской принцессой Уэльской буду объявлена я, как ближайшая её родственница.
– Я всё понял, Ваша Светлость, - Джим снова поцеловал руку гостьи, надолго прильнув губами к холодной белой коже красавицы.
– И всё-таки сердце Ваше - это цветущая роза, закованная в лёд. Она живая и прекрасная, а ледяная корка ей ничуть не вредит.
Маркиза несколько секунд смотрела в странное бледное лицо испанца с горящими глазами и вдруг спросила просто, без надменности и кокетства:
– Скажите мне, Джим, я действительно нравлюсь Вам вот такая, какая есть? Колкая, холодная и бессердечная?
– Это всё сплетни, - отрицательно качнул головой Токкинс и опустил на миг роскошные ресницы.
– Вы не такая. Я вижу Вашу душу.
– Лучше молчите, - оборвала его красавица, стукнув по спинке кресла кулачком.
– Правду мне никогда не услышать ни от одного мужчины в мире!
Лишь на секунду испанец опешил, но, подавшись вперёд, проникновенно произнёс:
– Вы зря так считаете - я искренен с Вами, миледи!
Его взгляд пронзил лицо красавицы. Но леди Линкольн не желала слушать ничего, что могло бы задеть её душу.
– Молчите, Капитан! Все вы, мужчины, твердите одно и то же: «Прекрасная госпожа, я Ваш раб навеки!» А на уме у вас одно - как бы только сломать меня, ведь я в мужских глазах - просто женщина, а не возможная наследница трона.
– Мне совершенно не интересно, какие бои ведутся вокруг престола, - гробовым голосом произнёс Токкинс, глядя на возлюбленную исподлобья, - и тем более вокруг английского. Вы хотите, чтобы я увёз принцессу Элиссу за пределы страны, и я сделаю это. Лишь потому, что Вы меня просите. Я вижу в Вас только моего ангела, Звезду моих грёз, прекраснейшую женщину в мире, слово которой - закон для мужчины. И это - истинная правда, которой живёт моё сердце. Другой правды я знать не хочу.
Маркиза отрицательно замотала головой. Её упругие локоны выбились из причёски и отхлестали девушку по щекам.
– Молчите!
– отступив на шаг и отвернувшись от Джима, с надрывом произнесла Анжелина.
– Не боитесь льда - значит, наткнётесь на камень! Его растопить невозможно даже самыми горячими мольбами и признаниями.
– Это неправда, - продвигаясь ближе к предмету своей любви, ответил испанец.
– Да и нет такого камня, которого не точил бы прибой.
– Молчите!
– снова отступив на шаг, прошептала девушка.
– Вы прекрасны, а значит, не можете быть черствы, иначе Бог не вложил бы в Вас столько своей любви. Ваша душа жива.
– Молчите, Капитан!
– Вы знаете, что я прав, но не хотите прислушаться к своему сердцу.
– Молчите!
– Я жизнь готов отдать по одному Вашему приказу. И это не пустые слова, миледи, я докажу делом, что исполнять Ваши желания - величайшее благо для кабальеро.
– Молчите! Молчите, молчите! Слышать не желаю!
– отступая к двери, уже прокричала маркиза, закрыв уши ладонями.