Вид из окна
Шрифт:
— Философ…
Вспоминая этот давнишний случай, Словцов улыбался. Самое смешное, где-то в анналах КГБ лежат сейчас две объяснительных, на которые у уфологов руки чешутся. Они бы сейчас под Чебаркулём нашли не одну аномальную зону. Танкисты, правда, НЛО наблюдали целой ротой, и поддатый прапорщик даже открыл по нему огонь из табельного «Макарова». Хорошо никто не догадался влупить из КПВТ или воспользоваться УРСом. На то он и огневой городок, чтобы стрелять… Утром особист с непроницаемым лицом собирал со всех показания. Массовая галлюцинация исключалась.
— Ещё кто-нибудь видел? — спросил он тогда Фокина и Словцова, ничему не удивляясь.
Те заученно пожали плечами: мол, кто его знает.
— Спасибо, хоть палить не начали…
— А вдруг это наш неопознанный летающий объект? — поддержал Словцов.
— Вот именно, — хитро взглянул на него особист.
Оставив воспоминания, Павел встал из-за стола и нашел на книжных полках Егорыча блокнот. Он вырвал оттуда несколько чистых страниц. На каждой их низ написал пару фраз, свернул в трубочки, которые, в свою очередь опустил в пустые бутылки, стоявшие неровными рядами у стола.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
1
— Вера Сергеевна, мне кажется ваш… э-э… работник… утратил некоторую адекватность… — как-то неуверенно докладывал Астахов.
Вера посмотрела на него с вопросом и потом озвучила:
— Как полагается русскому неудачнику — пьёт?
— Да не то чтобы… Зато закапывает бутылки в сугробы…
— Куда? Бутылки?
— Ну да… С посланиями.
— Кому?
— Трудно сказать. Мы только две отрыли. Потом мои ребята сказали, что один тип за ним тоже бутылки откапывает. Но самое интересное, что Словцов, похоже, об этом знает.
— Что за послания?
— Ну вот, например, вам. «Вера Сергеевна, ждите марсиан. Любящий вас землянин», — прочитал Астахов.
— Что думаешь, Андрей Михайлович, на счёт психиатров?
— Да нет… Похоже… Ну вот ещё:
Когда моей рукою недостойной Я мог твою святыню оскорбить, Позволь губам моим, двум пилигримам, Мой сладкий грех лобзаньем искупить.— Что это? Словцовские вирши?
— Никак нет, это, Вера Сергеевна, пришлось специалистов подымать, это Шекспир в переводе Михаловского… Слова Ромео.
— И?..
— Полагаю, он, с одной стороны, что-то хочет сказать, с другой, вводит всех в заблуждение. Очень тонкая игра. В такую играют разведчики, которым плотно сели на хвост.
— Шекспир… бутылки… хвост… — задумчиво повторила Вера.
— Володя сказал, что он в детстве закапывал бутылки с письмами, надеясь, что их отроет кто-то в будущем. Бзик такой был у будущего поэта, в фантастику играл. И вот ещё что. В соусе…
Вера вскинулась на эти слова.
— Да-да, в том самом в соусе к рыбе с вашего стола, обнаружена смесь соков, ингредиентов растительного происхождения. Точно смогли установить только одно из них. Произрастает в Южной Америке…
— Но они могут туда входить, ведь соус импортный?
— Нет. Мы проверили. В аналогичных упаковках ничего подобного.
— Бред какой-то…
— Да. Каждый из них по отдельности ничего особенного собой не представляет, хотя некоторые схожи по воздействию с наркотиками. Другой вопрос, что даёт смесь. Отведать мы как-то не решились. Может, если санкционируете, попробуем на ком-нибудь?
— Андрей Михалыч, мне кажется, я уже видела это воздействие в действии, прости за тавтологию. Каковы наши-то действия?
— Ну, если вы не поставили на нем крест, то самое лучшее, это немного подождать. В таких случаях лучше всего любые проблемы решает время.
— А не упустим чего-нибудь? Помнишь, тот случай на охоте? Следователь до сих пор не успокоился.
— Всё под контролем. А следователя успокоим. Хотя… — Астахов впал в паузу задумчивости, — хотя служебное рвение поощрительно, и, возможно, стоит его подтолкнуть в нужном направлении…
2
Джордж Истмен сидел напротив телефона, гипнотизируя кнопочный циферблат. Уайт крутил в руках стакан с виски.
— Странный «скотч»? Где его делают? В Польше? — недоумевал Уайт.
— Скотчем здесь называют клейкую ленту, которая применяется, в том числе, для заклеивания говорливых ртов. А этот напиток они называют «вискарь» или «английский самогон». Лучше скажи мне, Колин: похоже, ситуация с твоим блестящим шпионским детективом выходит у тебя из-под контроля?
Уайт театрально вздохнул, всем своим видом выражая ленивое равнодушие. Глотнул из стакана, поморщился и кашлянул.
— Надо перейти на водку. Или что там Черчилль от Сталина в подарок получил?
— Армянский коньяк. Настоящего ты всё равно не купишь. Лучше действительно пей хорошую водку. Ты не ответил на мой вопрос…
— Да нет никаких вопросов, Джордж. Признаюсь тебе, я ожидал другого развития событий, но не произошло ничего, что нарушило бы наши планы. Во всяком случае, фигуры разделены, партия продолжается. Патовой ситуации тоже нет. Я знал, что русские… как это сказать… взбалмошные. Мне ещё дед рассказывал. В конце Второй Мировой он как-то сидел в компании с русским майором, который после двух стаканов водки рвал на себе мундир: мы костьми ляжем, но добьем фрицев, первыми придём в Берлин. На что мой дед резонно ответил: а мы постараемся вернуться домой.
— Типичный английский подход к делу. Отсидеться на своём острове.
— О! Ты передумал быть англичанином?
— Нет, но мой дед был на той стороне…
— Извини, ничего личного.
— И всё же, ты до сих пор считаешь, что я не должен звонить Вере?
— Позвони. Сразу станет ясно по чьим нотам разыграна пьеса. Тебе не хватает выдержки настоящего джентльмена.
— Боюсь, пока мы тянем, поэт напишет пару проникновенных стихотворений… И… вернёт расположение моей, — он подчеркнул последнее слово, — жены.