Вихрь переправ
Шрифт:
– Эй, я рассчитывал, что ты не такой чурбан, каким я тебя в доме Счетовода нашёл, – притворился разочарованным Псевдо-Матфей. – Сколько усилий стоило тебя подманить к тому пыльному зеркалу. Ты даже представить себе не можешь, сколько защитных оберегов на его оправе. Я весь выдохся, – с долей возмущения добавил он, но тут же перешёл на доверительный тон, – но дело того стоило. Старик поздно спохватился, куда ему, не юнец давно.
– Кто ты? – вновь повторил Матфей дрогнувшим голосом.
Мысли, погребённые ночной тьмой в пустоту, вновь заворошились и подняли с глубин подсказку, от которой хотелось бежать прочь, куда глаза глядят. И не оглядываться. А лучше – разбить зеркало. Нет, все зеркала.
– Ну же, ты уже знаешь, по глазам вижу, – промурлыкало по ту сторону зеркала порождение морока.
– Демон!
– А-ха-хах! Вот рассмешил, умора! – неистово забулькал в новом приступе смеха зловещий близнец. – Демон не я, а ты. Однако мне досталась тупоголовая копия. Что ж, придётся повозиться.
– Что тебе нужно от меня?
– Вот, вопрос сути. – Смуглое лицо вмиг стало серьёзным. – Мне нужен ты. Даже не ты, а твоё тело. Это, конечно, не скорое дельце, но оно того стоит. Я наконец-то переберусь на ту сторону, ну а ты… ты займёшь моё место.
– Отстань от меня! – заорал Матфей что есть мочи, но его крик вылетел изо рта сухим, придушенным хрипом.
– Фигушки! Я тебя уже пометил, копия. И я никогда не сдаюсь. Я – это ты, а ты – это я. Уравнение для простачков.
– Нет! Я не…я не… – воздух вышел из лёгких.
Руки Матфея освободились от зачарованной хватки, но теперь пальцы, охватив шею, сдавливали её, беспощадно, по чужой воле.
– Спорить бессмысленно, копия, – за стеклом зеркала торжествовал голос нечисти. – Это вопрос времени.
В глазах потемнело, юноша в порыве борьбы отшатнулся, но не рассчитал и, оступившись, упал на пол.
Именно в этот самый момент в ванную через неприкрытую дверь вошла Сеера.
– Кошачье племя! Дьявольская тварь! – зашипело зеркальное потусторонье, и тут же всё прекратилось.
Матфей разжал пальцы и громко, с жадностью вбирал ртом воздух. Кошка с удивлением взирала на распростертого, на полу союзника.
– Господин, что с тобой? Почему ты лежишь на полу и так странно дышишь? Тебе плохо?
Хорошо то или плохо, но прислужница не успела уловить причину, по которой союзник оказался на полу ванной комнаты.
– Всё в порядке, Сеера, всё хорошо, – соврал Матфей.
Отчего-то он не хотел посвящать кошку в ту чертовщину, что едва не отправила его на тот свет. Но своевременное появление прислужницы его неимоверно обрадовало. Он коснулся мягких кончиков её ушей и пригладил шёрстку на загривке, та почему-то была взъерошена.
– Точно? – удостоверилась ещё Сеера, её взгляд сошёл с лица господина и устремился в сторону раковины. – Здесь нехорошо пахнет.
– Ну, знаешь ли, тут как-никак и туалет. Уж такой номер достался, с совмещённым санузлом, – попытался отшутиться Матфей.
– Да нет, господин, – пояснила кошка, вдруг замершая напротив зеркала, – это не тот запах. Здесь пахнет мертвечиной. Уж её я отличить всегда сумею. Но откуда ей взяться здесь?
– Не знаю я ни о какой мертвечине, – юноша тут же вскочил и в два счёта оказался за порогом ванны. – Страсти придумываешь. Выходи, я выключаю свет.
– Не закрывай дверь, я ещё немного здесь посижу, – за спиной Матфея из темноты раздался спокойный, но твёрдый голос кошки.
– Да сколько влезет. Мне-то что.
Наутро Матфея разбудили перешёптывания Виктора и Эрика, а их нескончаемая возня в тщетных попытках как можно тише передвигаться по комнате, лишь ускорила пробуждение. Как только он приоткрыл глаза, сие действо тут же было замечено Эриком, чему он обрадовался и поспешил громогласно объявить:
– А вот и Маф! Последний дрёма покинутого королевства соизволил снизойти в мир света и яви. Иными словами – вставай, давай!
– Убавь свой граммофон, Философ, – пробурчал в ответ Матфей.
Из соседней комнаты выглянула Юна, при виде её любопытствующего личика юноша смутился и натянул одеяло на лицо.
Он помнил ночной инцидент в ванной, но до сих пор не был уверен: сон то привиделся ему, либо на самом деле из зеркала с ним говорило нечто. А после как же быстро он погрузился в сон! Нет, не совсем то, провалиться в ничто без снов и проблесков, вряд ли можно назвать видением сна. Также тяжко было открывать глаза, по которым бил даже самый невинный приглушённый свет настенного бра. Но и уши с невыносимой мукой воспринимали любой звук, дробью охаживающей барабанные перепонки.
Но если всё взаправду? То выходит, старик Счетовод был прав, отныне опасно заглядывать в зеркальные поверхности. Его зыбкое спасение – кошки. Они могут отпугнуть, спровадить нечисть, как это случилось уже с ремораком. Во всяком случае, он может рассчитывать на Сееру. Но как узнать наверняка? А лучше, как избавиться от новой напасти?
– Ты там помереть собрался или так вошёл в образ Спящей Красавицы, что тебя только поцелуй вернёт к действительности? – раздался совсем близко голос Эрика. – Ну что ж, придётся проверить. Кто первый?
Эта шутка вырвала его из тягучего болота мыслей. Он стянул покров до груди и уныло улыбнулся.
– И тебе доброго утра, Эр.
– О как! Спящая Красавица сама очнулась. Прыткая она у нас. Жаль, без поцелуев. Эксперимент пропал даром.
– Шёл бы ты со своими экспериментами, – улыбнувшись, произнёс Матфей, – в ванную.
– И пойду, – одарил его кокетливой улыбочкой в ответ Эрик. – Надо же кому-то за собой следить.
– Иди-иди, франт, – в спину ему кинул Матфей, а сам лениво стащил с себя одеяло и сел на край постели.