Вино фей
Шрифт:
– Допустим, письмо написано от моего имени и подобием моего почерка. Но что там могло быть написано?
– Если бы мы это знали... Но предположительно в письме содержалось приглашение в Фортесонхилл.
– Зачем?
– Её хотели выманить из дома.
Клэверинг несколько секунд молча смотрел на Флинна, потом перевёл взгляд, почему-то исполненный невысказанного упрёка, на мисс Тэннант-Росс.
– Тогда почему бы не обратиться в полицию?
– Непременно, но для начала нам хотелось бы убедиться, что она не на территории поместья. Прикажи привести Повесу, -
– Не думаю, что леди Рэнделл обрадуется полуобморочному телу у себя в парке.
Граф уставился на туфлю, однако на сей раз быстро кивнул, подозвал сновавшего рядом лакея и велел привести собаку.
– Ты думаешь, она прошла через ворота?
– Мисс Тэннант-Росс тоже предположила, что она могла пройти через живую изгородь, но начнём с входа.
– Кстати, отчего это мисс Сесили вчера стало плохо в гостиной Фортесонхилла?
– с нескрываемом поинтересовался Флинн.
– От меня, - ответил его сиятельство.
– Я сказал ей, что её поступок с мисс Хейвуд едва ли не хуже того, что она сделала со своим любовником мистером Крайтоном. Ну и кое-что добавил, о чём жалею. В итоге она, кажется, перепугалась, выскочила на лестницу, Ральф сказал, за ковёр зацепилась да вниз и слетела.
– Но почему любовником, Боже мой?
– побледнела Черити.
– У Клэверинга есть некоторые основание подозревать, что смерть мистера Крайтона не была естественной, он предполагает, что его отравила мисс Сесили Кассиди, - растолковал Флинн.
– Отравила? Но зачем?
– Не совсем, скорее, боялась, что через него выплывет наружу их связь.
– Но об этом не говорили даже Марвеллы!
– Ну, значит, она вовремя подсуетилась, только и всего. Так что ты сказал напоследок во время её визита?
– тихо спросил Флинн дружка.
– Передал привет от мистера Хардинга с Харли-стрит. Это я зря. Произошло все уже на пороге гостиной, она ринулась бежать и споткнулась. Но у неё только сломан нос и повреждено колено - ничего страшного.
Черити побледнела. Сломан нос? Этого она не слышала.
Но тут привели собаку. Повеса оказался поджарым пойнтером шоколадного цвета с уныло висящими ушами, с глазами умными и внимательными. Его сиятельству пришлось взять поиск на себя, ибо пёс категорически отказывался слушать кого-то, кроме хозяина. Внюхавшись же в туфлю пропавшей, отведённый к воротам Повеса покрутился у парадного въезда и остановился, бросив на Клэверинга долгий грустный взгляд.
– Она здесь не проходила, - уверенно бросил он.
– Пойдёмте вдоль стены и ограды, дойдём до западной границы. Если Повеса не возьмёт след -- её, значит, тут и не было.
Повеса, радуясь утренней прогулке, позволил себе пометить ствол тополя, и понёсся вдоль кирпичной стены, быстро миновал её. Он покрутился возле живой изгороди, но и там ничего не привлекло его тонкий нюх.
Флинну и Черити пришлось едва ли не бежать за легавой, но возле конца живой изгороди, окружавшей парк, Клэверинг остановил собаку.
– Если она шла от своего дома, то пройти могла только здесь, тем более, ночью. Ей не было никакого смысла обходить
Его сиятельство высказал очевидное.
– Тут ты прав, пожалуй, - уныло согласился Флинн, скептически рассматривая собаку.
– Если ты полагаешь, что Повеса мог не взять след, - поймав этот взгляд, произнёс Фрэнсис Клэверинг, но не договорил: Флинн покачал головой.
– Нет, с чего бы, - полковник просто сбит с толку и не мог найти ошибки в своих рассуждениях.
– Ладно, мы вернёмся к Хейвудам и попробуем что-то узнать там. Вдруг ей вздумалось сходить к Стоунхенджу...
– он в досаде закусил губу. Было заметно, что его последние слова были не более чем шуткой.
– Сейчас четверть седьмого, - отозвался Клэверинг, вынув часы, - если её нет дома -- съезди в участок.
Флинн кивнул.
Черити, не сказавшая за все время поисков ни слова, сейчас снова поймала укоризненный взгляд его сиятельства. Ей на миг показалось, что она понимает, что была подлинно неправа в чем-то, но кучер Флинна уже развернул экипаж, и Флинн приглашал её в ландо. Она опустилась на сидение, и пока они отъезжали, смотрела, как постепенно удалялась от них фигура Клэверинга со снующей рядом с ним собакой.
И чем дальше они отъезжали от Фортесонхилла, тем больше Черити укреплялась в своём страшном подозрении. Этот человек, безжалостно разыгрывавший любовь перед нелюбимой им девицей, вполне мог так же позабавиться снова. Черити опять подумала, что о пропаже дневника им известно только со слов графа. Что если никакой дневник вовсе не пропадал, а письмо написано самим Клэверингом? В письме он мог указать любое место свидания, к примеру, клуатр храма, или заброшенный дом Мэдисонов неподалёку от Фортесонхилла. А дальше ему только и оставалось, что ходить с псом перед входом в поместье и разыгрывать невинность. Но неужели он надругался над Вирджинией? Где она сейчас?
– вот что было самым важным.
Когда они приехали обратно, время приближалось к половине седьмого. Солнце уже золотило макушки деревьев, обещая погожий день. Дом просыпался, Лиззи, встретившая их на пороге, узнав, что они не нашли мисс Хейвуд, сказала, что дома она тоже не появлялась.
Всё это ещё больше отяготило сердце Черити.
– Скажите, кузен, - обратилась она к Флинну, едва они прошли по коридору к комнате Черити, - вы верите Клэверингу?
– она постаралась как можно спокойнее и внятнее изложить свои подозрения.
– Он вполне мог всё это сделать.
Селентайн Флинн посмотрел на неё так пристально, что ей стало неловко, потом попросил разрешения поговорить с ней в уединении её гостиной. Черити не без удивления кивнула.
– Объясните мне, Бога ради, дорогая сестрица, что заставляет вас столь дурно думать о моём друге? Уже не впервые я слышу от вас достаточно резкие отзывы о Клэверинге, которым, сколь я не размышляю об этом, не нахожу ни малейших оснований. Он чем-то невольно обидел вас?
– Вовсе нет, - брезгливо покачала головой Черити.
– С чего вы взяли, что я дурно думаю о нём?