Вино в потоке образов
Шрифт:
«Заметь, юноша: есть два начала, господствующие в жизни людей. Первое – это богиня Деметра… она же Земля; называть ты можешь ее тем или другим именем. Но она сухою лишь пищею вскармливает смертных; он же, этот сын Семелы, дополнил недостающую половину ее даров, он изобрел влажную пищу, вино и принес ее смертным, благодаря чему страждущие теряют сознание своего горя, напившись влаги винограда, благодаря чему они во сне вкушают забвение ежедневных мук – во сне, этом единственном исцелителе печали». [13]
13
Еврипид,Вакханки, ст. = 270–285.
Вино понимается как положительное начало, действие которого определяется не только сиюминутным избавлением от бед, от всех несчастий, присущих человеческому существованию; его употребление воспринимается в религиозной перспективе на тех же основаниях, что и употребление злаков. Греческие города озабочены тем, чтобы с помощью законов регламентировать его употребление, некоторые – такие, как Спарта, – вообще его запрещают, большинство же городов просто ставит его под контроль.
Такая регламентация необходима, так как согласно греческим представлениям вино – напиток амбивалентный, подобный жидкому огню, одновременно опасный и благотворный. Мифы о происхождении винограда и вина ставят акцент на этой его двойственной, полудикой-полукультурной природе, которая позволяет ему играть роль посредника между двумя противоположными полюсами.
14
Нонн,Деяния Диониса, XII, 193 sq.
15
Ватиканский мифограф, I, 87.
16
Павсаний,X, 38,1; Афиней,II, 38b.
17
Ср.: JeanmaireH.Dionysos, histoire du culte de Bacchus. Paris, 1951. P. 12–18, и особенно: Otto W.Dionysos, le mythe et le culte, trad. franc. Paris, 1979. P. 152–168.
18
Об этих празднествах см.: DeubnerL.Attische Feste. Berlin, 1932. S. 93 – 151; Jeanmaire H'Op. cit. P. 36–56.
19
Аполлодор,III, 14, 7 (история Икария).
По сути дела, вино – это яд; однако Дионис дарует людям рецепт его употребления. Он учит афинян, как и в каких пропорциях смешивать вино с водой. Ибо, в сущности, вино и есть – смесь; в античности пили только разбавленное вино. Такой обычай, вероятно, обязан своим происхождением высокому содержанию алкоголя, что объясняется поздней, после опадания листьев, датой сбора урожая. Виноград в этом случае становится percoctus,говорит Катон, [20] «вполне готовым». Полученный напиток, если пить его в чистом виде, является наркотиком, который делает безумным или убивает, [21] настоящим Pharmakonв обоих смыслах этого слова – и ядом, и снадобьем: использование вина в медицинских целях засвидетельствовано весьма широко. [22] Этот чистый наркотик называется akratos,то есть «несмешанный»; сей лексический факт весьма значим, так как указывает на основную характеристику потребляемого вина: это смесь. Чистое вино, которое кажется нам сегодня единственно приемлемым, в греческом языке определяется негативно, термином, составленным из отрицательной частицы аи слова kratos(от него происходит название сосуда, «кратер»), которое означает смесь. В современном греческом языке это слово сохранилось для обозначения вина – krasi.Смешение понятий «чистое вино» и «вино разбавленное» можно обнаружить в «Толковании сновидений» Артемидора, где уточняется: хорошо, когда «тот, кто хочет вступить в брак или заключить союз» видит во сне виноград или вино, «виноград из-за сплетения, вино из-за смешения». [23]
20
Катон, Оземледелии, 28 (25). Тот же термин может употребляться по отношению к темному цвету кожи: Лукреций, О природе вещей,VI, 722. Также в греческом aithopsn aithiopsr,см.: Vernant J.-P.La Cuisine du sacrifice en pays grec. Pans, 1979. P. 247.
21
Так, например, происходит с кентавром Евритионом, Одиссея, XXI, 295 sq,см. также: Афиней, X, 437а.
22
Pigeaud J.La Maladie de l'^ame. Paris, 1981. P. 477–503.
23
Артемидор, IV, 3.
Среди установлений, связанных с вином, особенно любопытны те, что Ликург, согласно свидетельству Плутарха, [24] якобы учредил в Спарте, так как они касаются использования чистого вина в качестве средства, открывающего истину. Новорожденных окунают в чистое вино с целью обнаружить больных эпилепсией: у больного ребенка начинаются конвульсии. Здесь вино выступает в качестве инструмента отбора. В другом случае вино, как можно полагать, используется в педагогических целях: известно, что в Спарте илоты, рабы, привязанные к земле и образующие низший социальный слой, опоенные чистым вином и пьяными приведенные в город, распевают неприличные песни и непристойно пляшут; это делается с тем, чтобы внушить молодежи отвращение к вину, способному провоцировать подобное поведение. В обоих случаях чистое вино воспринимается как наркотик, использование которого означает полное отчуждение: оно исключает из сообщества недостойного ребенка с самого его рождения; оно маркирует полную инаковость недочеловеков, к которым относятся как к животным.
24
Плутарх,Ликург, 16,3: 28,8. He будем забывать, что речь идет о реконструкции, о модели, весьма вероятно, утопической, однако представляющей значительный интерес для исследователя, занимающегося историей воображаемого.
Во всей Греции считается, что пить чистое вино – варварский обычай; именно это подразумевает вошедшее в поговорку выражение «пить, как скиф». Спартанский царь Клеомен умирает, впав в безумие, после того как выпивает слишком много чистого вина в компании скифских послов. [25]
25
Геродот,VI, 84.
Этот момент следует подчеркнуть особо; при смешении пропорции вина и воды могут варьироваться, но они никогда не будут случайными. Главным инструментом в этой процедуре является кратер, большой сосуд, который мы часто видим стоящим на земле среди пирующих на симпосии[19]. [26] Данный термин, часто переводимый словом «пир», в действительности означает время совместного питья; во время симпосияне едят, так как чаще всего он проходит после трапезы в собственном смысле слова. Симпосии– это социальный институт, объединяющий взрослых мужчин, наделенных гражданским статусом, в рамках которого они пьют, исполняют лирическую поэзию, играют на музыкальных инструментах и обмениваются всевозможными речами. Фрагмент застольной песни показывает нам атмосферу симпосияи даже ее программирует, беспрестанно повторяя глагольную приставку sun–(в значении соучастия), отражающую главную смысловую доминанту симпосия,отмеченного идеей застольного товарищества, содружества:
26
О симпосиисм. главу 2.
На симпосии,таким образом, возможен переход от разумности к безумию; выбор остается за пирующими. Каждый раз под началом руководителя пира, симпосиарха, устанавливаются правила, которым пирующие должны подчиняться. [28] Определяются музыкальные темы или предмет беседы; так, в «Пире» у Платона Эриксимах, отпустив флейтистку, предлагает всем по очереди сказать похвальное слово Эроту. [29] Также фиксируется количество кратеров, которые предполагается выпить, и пропорции смешения, которые могут варьироваться в пределах от трех частей воды на одну часть вина до пяти к трем или трех к двум, в зависимости от желаемой крепости. [30] Эти пропорции понимаются как утонченная, почти музыкальная гармония; у Плутарха мы находим этому пример: после установления подходящих пропорций смешения, описанного в музыкальных терминах, пирующему в шутку предлагают взять чашу, как лиру, и смешать напиток, подобно тому как искусный музыкант настраивает свой инструмент. [31]
27
Carmina convivialia, 19/902, Page apud Athen., XV, 695d…Цит. по: Застольные песни, фр. 19 (19) (пер. О. Смыки) // Эллинские поэты VII–III века до н. э. М., 1999.
28
Плутарх,Застольные беседы, I, 4; 620а – 622b.
29
Платон,Пир, 176e и 177d.
30
Гесиод,Труды и дни, 596; Афиней, X, 423–427, Плутарх,Застольные беседы, III, 9. Ср.: PageD.Sappho and Alcaeus. Oxford, 1979. P. 308.
31
Плутарх,Застольные беседы, III, 9,2; 657d.
В рамках симпосиявино представляет собой отправную точку для целой совокупности представлений, согласно которым его употребление понимается как испытание, позитивный опыт, необходимый для социальной жизни. Можно выделить несколько уровней этого испытания. На первом уровне вино – это посредник при общении, способный разоблачать и обнаруживать истину. Лирические поэты, чья поэзия, будучи нередко посвящена воспеванию вина, декламировалась или исполнялась под музыку на пирах, актуализировали эту черту во множестве формул, в которых вино выступает как разоблачитель истины. Алкей объединяет два слова, создавая нечто вроде поговорки: «вино и правда». Феогнид выражает эту мысль еще более явственно:
Огнем проверяет знаток чистоту серебра или злата, Душу чужую знаток проверяет вином. [32]Эсхил – точно и образно:
Душа видна в хмелю, как облик в зеркале. [33]Платон в «Законах» настаивает на разоблачающих свойствах вина. В этом длинном диалоге философ, выступающий в качестве законодателя своего идеального города-утопии, как видно, не раз склоняется к построениям в духе спартанской модели, которая отменяет симпосиии практикует сисситии,обязательные трапезы, в целом являющие собой образец строгости и умеренности. Но как раз в этом пункте Платон спартанской модели и не следует; он не только не запрещает вино в своем городе, но, напротив, защищает и оправдывает симпосий.Он указывает на то, что вино является безопасным способом распознать чужой нрав. [34] С кем имеешь дело – с человеком жестоким, несправедливым, грубым или с рабом любовных утех – лучше разузнать во время общей попойки, дабы не рисковать, подвергая опасности жену, сына или дочь.
32
Алкей,fr. Z 43 Lobel-Page (cp. fr. Z 9). Цит. по: Эллинские поэты… (Алкей, фр. 54 (366), пер. М. Гаспарова); Феогнид,499–500 (пер. В. Темнова).
33
Эсхил у Афинея, X, 427f (=fr– 393 NI). Цит. по: Эсхил.Трагедии. М., 1989 (Эсхил, фр. 225 (393), пер. М.Л. Гаспарова).
34
Платон,Законы, 649d-650b. См.: Boyanc'e P.Platon et le vin // BAGB, Lettres d'humanit'e,1951. P. 3 – 19.
Создается ощущение, что симпосий –это место проверки на подлинность, а вино – средство, с помощью которого это испытание осуществляется. Безопасность обеспечена, потому что испытанием руководит симпосиарх, распорядитель на пиру, сравнимый со стратегом, без которого опасно отправляться в военный поход. Те, кто не подчиняется симпосиарху, отстраняются от пиров, оказываясь на периферии социальной жизни. У Платона испытание вином преследует педагогические цели; речь идет о способе узнать сущность индивидуального характера, его подлинную природу с тем, чтобы можно было его улучшить. А для того, кто знает меру (умеренность – основополагающая добродетель), это улучшение осуществляется посредством вина. Умеренности научит только опьянение; мера, ассоциирующаяся с понятием золотой середины, – то же, что и правильные пропорции при смешении вина с водой.