Виражи Судьбы
Шрифт:
Мысли блуждали, глаза не хотели открываться, и вся она плавилась, словно шоколад на солнце. И она не хотела возвращаться в реальность тошнотворного, юридически выверенного языка контрактов, фальшивых улыбок, обидных слов и проигранных сражений.
Но яркий густой аромат свежезаваренного кофе уже отменял ее сны и заставлял быть «здесь и сейчас». Пришлось открыть глаза.
— Доброе утро, моя заспанная прелесть!
Кай сидел на подоконнике и улыбался. Солнце светило ему в спину, поэтому Марина
Внутри разлилось тепло, и снова захотелось его объятий — в них было так хорошо! Как дома.
На постели стоял поднос с чашкой кофе и фруктовым салатом. Круассан с шоколадом она уже умяла, не открывая глаз — есть хотелось жутко.
— Скорее пей свой кофе — хочу услышать твою замечательную историю, до которой мы вчера так и не добрались, — Пирс легко поднялся и встал в ногах кровати.
Теперь она могла его разглядеть как следует.
Он как-то изменился.
— Каай… — не веря глазам, протянула Хэлл. — Ты побрился?!
— Бедная маленькая девочка…
Он сел на спинку кровати и, просунув руку под простыню, пощекотал теплые пятки, а потом еще нагнулся и поцеловал каждую.
— Я побрился еще вчера. Не заметила? Ты была так… напугана?
Одним движением он улегся рядом и принялся облизывать шоколад и крошки круассана с ее пальцев.
— Скорее, ошеломлена… — опустила глаза Мари, не в силах выдержать его взгляд.
— Моим приемом или своим решением остаться? — осторожно уточнил он, поднимая пальцами ее подбородок.
— И тем, и другим, — немного хрипло откликнулась девушка, с ужасом чувствуя, что знакомый жест пробуждает в ней совсем другой образ.
— Успокойся. Взгляни на меня, — также мягко, но уже настойчиво попросил Пирс, убирая с ее лица белые пряди и оставляя теплые сухие ладони на ее щеках.
Она подняла ресницы и провалилась в его бездонные, светящиеся отраженным солнечным светом, глаза.
— Слушай внимательно, Мари. Потому, что все, что я скажу тебе сейчас — истинная правда.
Кай поцеловал ее ладонь, с которой только что слизывал крошки.
— Ты невероятная. Я это почувствовал, как только вытащил тебя из воды. И с каждой нашей встречей это впечатление только усиливалось. У меня не хватит слов, чтобы описать, как прекрасна ты была этой ночью, и как хороша сейчас — девочка с морским именем, замороженной душой и кипящей кровью. Цены ты себе не знаешь — я это понял. Поэтому не можешь представить, что пробуждает во мне твоя близость… твое доверие.
*
Вот оно, конечно! «Доверие»…
Это было то самое слово, понятие, состояние, которого так не хватало в жизни «девочке с кипящей кровью».
Даже с Алексом.
Вернее, больше всего — именно с Алексом, после встреч оставляя пустой и … ничьей.
Неприкаянной.
Прощаясь
А с Каем доверие и легкость возникли сразу — необъяснимо, иррационально, моментально сократив расстояние между ними до нуля. Как только она отплевалась от морской воды и сумела разглядеть его лицо.
Нет, даже раньше — как только почувствовала себя в его руках.
*
— Ты, кажется, меня утешаешь?
— Немного, — снова улыбнулся Кай, заключая ее в кольцо крепких рук. — Ты другая. Не только для ЛА или для Голливуда — ты вообще другая.
— Фрик?
— Нет. Ты — Чикамаре, — актер не отпускал ее взгляд. — Живешь по своим правилам и одной тебе ведомым обязательствам. И почти всегда ухитряешься делать то, что хочешь. Тебе не надо меняться — у тебя все получится.
— Скажи, — вдруг вспомнила Марина, — ты задал мне какой-то серьезный вопрос, когда принес завтрак, или мне приснилось?
Мужчина рассмеялся, отпуская ее и придвигая поднос.
— Да, задал. Но мы вернемся к нему позже. Сначала закончи завтрак, и — в душ.
Девушка махом затолкала в рот ягоды, быстро запила кофе и спрыгнула с постели.
— Постой… — вдруг остановилась она, оборачиваясь. — А где же цветы?
Кай с удовольствием разглядывал ее наготу, едва прикрытую святящимися в солнечном луче прядями.
— Я подумал, что у тебя может разболеться голова и вынес их — бросил в бассейн.
Ее глаза округлились, потом брызнули синими искрами, и она вприпрыжку выскочила за дверь. Затем раздались громкое «мама!» и шумный всплеск.
Немного обеспокоенно Кайл выглянул в окно.
Посреди бассейна, поверхность которого была усыпана ветками цветущей сирени, раскинув руки и блаженно улыбаясь, покачивалась на воде его счастливая чикамаре, чью наготу целомудренно скрывали намокшие белые и лиловые гроздья и клубящиеся светлые пряди.
Не удержавшись, Пирс достал смартфон и сфотографировал эту красоту.
Эпизод 33
Мы становимся сильней, если есть кому сказать:
«Я горжусь тобой. Я всегда рядом несмотря ни на что».
Он называл ее Чикамаре — прозвищем, которое услышал от Карлоса, ее партнера по бизнесу.
*
В один из вечеров, когда они гоняли по побережью на байках, наперерез им с ревом выскочили несколько мотоциклистов.
Пирс, газанув, обогнал Кавасаки Марины и резко затормозил, обдавая незнакомцев веером песка и гальки.
На них не было шлемов и защиты — крепкие молодые мужчины были темноглазы, смуглы и черноволосы, как и сам актер.