Виражи Судьбы
Шрифт:
Я кивнула официанту:
— Сделайте мистеру Сторму такой же, — показала я глазами на чашечку с кофе.
Официант вопросительно посмотрел на Алекса — тот рассмеялся:
— Да, конечно, а то я, того гляди, отниму чашку у своей визави!
— Хм… Выпив из моей чашки, рискуете разделить со мной жизнь.
— Неужели, правда? — он прищурил прозрачные глаза, и, как бы невзначай, коснулся моего колена, обтянутого тонкой кожей брюк.
— Так говорят туареги*, веря, что у такого кофе есть душа. Душу нельзя делить. Из одной джезве пьют только супруги, — после каждой
Алекс покачал головой, хмыкнул, и, наконец-то, снял свое пальто. А чуть раньше я заметила, что он перестал смотреть на часы… Уже что-то.
Пальчиком в бордовой коже слегка пододвинула в его сторону телефон, и тут же поймала в аквамариновом взгляде сожаление — «прелюдия» к скучному для него интервью была слишком короткой!
Крючок я забросила грамотно: ему еще не хочется дежурных вопросов и нравится просто болтать, рисуясь и заигрывая с симпатичной незнакомкой…
Что делать, «ваше звездейшество»! Вы выделили мне на интервью всего полчаса! Но я подслащу пилюлю: сейчас принесут волшебный кофе и ты, наконец, выползешь из своей раковины. Возможно, мне даже удастся понять, отчего последние полгода ты периодически ведешь себя, как… Да не знаю я, как!
Как подросток, не знающий, куда себя деть…
*
Сначала все шло как по маслу: типовые вопросы и типовые ответы — всегда одно и то же с небольшими вариациями. Ему, вероятно, так советует его агент и, возможно, отец…
Я не мешала — слушала с умным лицом, почти не вникая в смысл, и беззастенчиво его изучала, благо чужой облик и затемненные стекла очков давали мне такую возможность.
Поза, мимика, жесты… Руки человека всегда говорят больше, чем его язык, лицо или одежда. Однако, несмотря на рукопожатие, я почему-то не смогла до конца уловить его настрой. Возможно, из-за дистанции, которую держу сама, не желая расшифровываться.
Но, как бы там ни было, Лекс даже не пытался, как обычно, произвести впечатление милого шведского парня, приятно проводящего время в одной из любимых лондонских кофеен.
Царящая в драконьих глазах Сторма отстраненность уступила место заинтересованности лишь в момент, когда перед ним появилась долгожданная чашечка кофе. Он повертел ее в больших ладонях, словно не зная, что с ней делать, и, не притронувшись к напитку, поставил на блюдце, вернувшись к коньяку, допив его одним глотком.
Сняла очки и глазами указала на кофе.
— Пейте, Алекс — это сказочно вкусно! Также сказочно и волнующе, как ваше шоу, заключительный сезон которого все ожидают с таким нетерпением. Расскажите мне о нем! О вашей работе в новом сезоне. О вашем герое — о Северянине.
Наши взгляды пересеклись — я снова надвинула очки.
Его взгляд потемнел, опустился ниже, вернулся к моим губам, и вместо того, чтобы попробовать марракеш, Сторм… заказал еще один коньяк.
Пауза затянулась — я чувствовала, что его настроение изменилось.
А
— «Истина крови»?? Я уже ненавижу его, — начал он, не спуская с меня глаз. — Семь месяцев в году я — убийца, упырь, ненасытный трахальщик и пожиратель фей. Мой герой отнял у меня меня самого — такого, каков я на самом деле! На съемочной площадке можно наслаждаться кровожадностью, жестокостью, цинизмом и самолюбием, воплощая это в своем персонаже — что я и делал. Но я его не играл! я играл В него.
Он помолчал, грея в ладонях коньяк.
— Это было забавно… Пока однажды не поймал себя на том, что веду себя так же, как и мой герой, а некоторые привычки уже просто въелись! А ведь я — совсем другой… Но люди этого просто не хотят знать. Тогда решил забывать и я.
Сторм поморщился, отпил коньяк и снова закусил нижнюю губу, становясь похожим на обиженного мальчишку со злым острым взглядом.
— Например? — на автомате откликнулась я, лихорадочно соображая, как сменить тему.
Он откинулся на спинку стула, и прищурился, напряженно вглядываясь в меня. Изображал ли он своего героя, или ему просто не понравилась моя реакция — понять было невозможно.
Он придвинулся ближе, довольно болезненно задев меня по ноге своим тяжелым сапогом. Не замечая этого и сильно сутулясь, поставил локти на столик и сжал огромные ладони перед своим лицом — одну в другой — уперся в них своим подбородком, глядя на меня уже в упор.
Я с трудом подавила в себе инстинктивное желание дать сдачи и отпрянуть — между нашими лицами уже не было и десяти дюймов…
Обдавая меня запахом коньяка и мятного снюса, мой любимый негромко и недобро произнес:
— И в моем герое, и во мне самом черного и белого намешано предостаточно. Нередко в жизни я чувствую себя ангелом и последней сукой почти одновременно! В шоу я пытался наполнить довольно примитивный образ жизнью, как ни глупо это говорить о персонаже-вампире. И мне это удалось. Но… стало трудно выходить из роли. Иногда, я просто не вижу в этом смысла — сколько можно доказывать, что ты обычный человек, а не сексуальный кровосос! Бывает, я перестаю понимать окружающих. Или — они меня. И тогда — я исчезаю, предпочитая компанию близких или одиночество. Чтобы снова стать пустым для новой роли. Чистым листом.
Боооже… Вот и дождалась на свою голову неформата!
Как говорится — «за что боролись»! Алекс ждет моей реакции, а я — пялюсь на него и стараюсь не выйти из своего образа…
Как же хочется, чтобы все оказалось шуткой, и он засмеялся, как пацан, который меня провел! А я перестала бы изображать стерву с акульей фамилией…
Я вспоминаю, как мы повстречались в доме Болла…
Да, пропади все пропадом!
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
