Виражи Судьбы

Теллер Тори

— Дежа вю, — хрипло произнес он.

— Ни-ни! — угрожающе прошептала девушка, забираясь к нему под одеяло и всем телом прижимаясь к спине и холодным ягодицам.

— Трусики у тебя тоже намокли, простудишься, — сонно засмеялся Алекс, почувствовав влажную ткань.

— Цыц, — обнимая его, тихо и устало откликнулась его спасительница. — Когда проснешься, у нас будет длинный трудный день. Спи, балбес.

Эпизод 53

Будь

собой.

Все остальные места уже заняты.

Разумеется, я не думала, что Мистер-Блокбастер выйдет встречать меня лично. Но меньше всего я хотела бы встретиться с этой жесткой леди — его практически постоянным партнером и правой рукой, продюсером и многократным лауреатом всяческих наград Американской Киноакадемии Кетлин Кеннеди.

Закрытая, собранная, несколько мужеподобная брюнетка в неизменно скучном деловом костюме и целлулоидной улыбкой, сквозь которую сквозило неодобрение и недоумение, не могла понять, почему ее оскароносный партнер и мультимиллионер поручил никому неизвестного копирайтера именно ей, а не кому-нибудь более рядовому.

В этой многоступенчатой голливудской лестнице к славе существовали свои неписаные правила, которые гласили, что тот, кто прыгает через ступеньки — расшибает голову.

Но мне было плевать на эти правила, потому что я не собиралась покорять эту обветшалую фабрику грез, карабкаясь наверх по головам или перебираясь из постели в постель. Я никуда не рвалась: мне было назначено.

Волшебная фраза, правда?

Она делает возможным невозможное: открывает практически любые двери и заставляет секьюрити и секретарш расшаркиваться перед вами.

А также — и, на мой взгляд, это самое главное — фокусирует на вас внимание того, кто принимает решение. На вас не смотрят — вглядываются, не слушают — вслушиваются; жмут вашу руку так, словно проверяют на крепость духа и искренность намерений, А также дают вам оценку почти по шкале Рихтера: сколько баллов в этой голливудской посудине вы выдержите, и на сколько миллионов потянете.

Алан напутствовал меня просто:

— Будь собой и запасись терпением. Не пытайся произвести впечатление или угадать, чего от тебя хотят — не торопи события. А если все-таки догадаешься, и это не понравится — не бей копытом, а постарайся убедительно изложить свою точку зрения. И вот в этом последнем пункте, не стесняясь, используй все свои таланты и умения.

— А конкретнее? — поинтересовалась я, глядя на Мэтра через зеркало, перед которым наводила последний лоск.

— Ну, ты же сама знаешь! Что продашь себя с первых минут и понравишься им — не сомневаюсь. Но ты ведь не интервью брать идешь… и на этот раз будут интервьюировать тебя. Причем — этапно. Если на первой встрече тебя сразу примет его партнер, считай

это большой удачей! Потому что обычно все начинается с кабинетов рядовых менеджеров, многие из которых очень ограничены в воображении и лишь выполняют техзадание своего руководства.

— Поняла, — обернулась я к Алану. — Ну, как я тебе?

— Ты похожа на юриста с Уолл Стрит… — протянул Мэтр, оглядывая меня. — Так и было задумано? Это не слишком?

— Я не актриса, и это не кастинг. Хочу лишь, чтобы сосредотачивались на моей работе, а не на внешности.

— Нууу, это вряд ли разумно после рекламы «Булгари» на ТВ, биллбордах и в глянце. Игнорировать это странно…

— Да, наплевать — меня там узнать невозможно, — пожала я плечами, с неудовольствием вспоминая, как тяжело дались съемки в Москве.

Работодателям приперло сделать из меня Царевну-Лебедь с полотна Врубеля, а взаимопонимания как с Майклом у меня с ними не возникло, отчего я постоянно чувствовала себя манекеном.

— Да уж, постарались, — захихикал Блейк. — И как стерпела? Но, как бы там ни было — ты засветилась, Хэлл. У тебя появились поклонники, о тебе распускают сплетни, а папарацци фиксируют твое передвижение по городу. Твое счастье, что ты не любишь перекусывать вне дома, а то, как Алексу — в рот бы заглядывали!

— Ну вот — зачем сейчас, а, Алан?! — взорвалась я. — Любишь ты подпакостить напоследок…

— Oh my God… Детка! Вы что — так и не объяснились после твоего возвращения??

— Алан!!

Мой вопль был прерван мелодией сотового — подъехало такси.

Я подхватила кожаный дамский портфель, где лежала правленая копия сценария и еще два варианта на флешке, и машинально опустилась на диванный подлокотник, сосредотачиваясь и глядя в одну точку.

Мой бывший босс уселся прямо на столик перед диваном.

Он знал, что мы с Майклом всегда соблюдали этот обычай — посидеть «перед дорожкой» или важной встречей, — и как-то автоматически присоединился к нам.

***

После встречи с Кетлин у меня осталось странное чувство, напоминающее оскомину. Словно меня полностью исследовали, оценили, купили, и тут же перепродали. Именно меня, а не мой сценарий, произнося дифирамбы которому, она не уставала повторять противное слово — «потенциал».

Так говорят перед мягким отказом: мол, не сегодня, не сейчас…

Но правку она энергично приняла и моментально убрала в стол, словно девственно пустая зеркальная столешница, была чем-то осквернена.

Мои собранные в пучок волосы внезапно потянули голову назад, стены слегка покачнулись… Но кресло было глубоким, низким и удобным — падать было некуда, и я одернула свое разыгравшееся воображение, опуская взгляд.

— Вам нехорошо? — выдержанно поинтересовалась миссис Кеннеди.

— Со мной все в порядке. Просто переволновалась перед визитом, — совершенно искренне откликнулась я, поднимая ресницы и чувствуя холодок под ложечкой.