Витязь специального назначения
Шрифт:
— И откуда тут такое может взяться? — тихо спросил он то ли Витязя, то ли сам себя, держа руку на рукояти своей сабли.
— Разбойники или нечисть, — не задумываясь, вместо конунга ответил Эрик, — лучше бы, конечно, разбойники.
— Да уж, — с чувством вздохнул Хан.
Воротца со скрипом отворились. Оба, вздрогнув, уставились на красивую девчонку, без тени смущения направлявшуюся к ним. Несомненно, к ним, хотя они стояли за густыми кустами. Акела поклясться мог, что они ничем себя не обнаружили.
Девчонка (лет
— Благородные рыцари, в харчевне «Синий поросёнок» гораздо уютнее, чем в кустах. Кроме того, там можно плотно закусить и выспаться на чистой мягкой постели. Вреда вам никто не причинит, если вы сами будете вести себя прилично.
— А себя ты в постель не предлагаешь? — вежливо спросил рыжий викинг, выходя из-за кустов.
— Себя не предлагаю, — отрезала девчонка, — а вот если отец про такое услышит, переломает тебе все рёбра. Лучше не заикайся.
— Понял, — пожал плечами Эрик, — ну, что, принимаем приглашение?
— Принимаем, — кивнул Витязь, — нечисти у них тут нет, домашняя живность её на дух не переносит. А разбойники… да пусть их, они нам не помеха. Пошли.
За стойкой, подперев ладонью щёку, стоял пожилой толстый мужик. Сонные припухшие глазки на его невыразительном лице без всякого удивления наблюдали за вошедшими.
— Ну, и какого хрена вы там по кустам толчётесь? — вместо приветствия рыкнул он.
— И тебе здравствуй, добрый человек, — смиренно ответил Витязь.
Толстяк смешливо фыркнул в густые седые усы. Ответ ему, похоже, понравился.
— Мэри, накорми этих бродяг.
— Ты тоже нам очень понравился, — буркнул себе под нос Хан.
Но толстяк, как оказалось, обладал тонким слухом.
— А как я, по-твоему, должен называть трёх проходимцев, давно забывших — где их дом и кому они служат.
— С чего такие странные мысли, хозяин? — царственно поднял бровь Витязь, — ни о чём мы не забыли. Даже есть, веришь ли, чем тебе заплатить за стол и ночлег. Не хочешь извиниться?
— Перебьёшься, — хмыкнул толстяк, смахивая непонятно что со скамьи довольно чистым полотенцем. Они степенно уселись за добротно сколоченный из толстых плах стол. Девчонка шустро поставила деревянное блюдо баранины с горохом, початый каравай, ложки, кружки и отошла в сторонку. Там, в небольшом закуте, хранились пузатые глиняные жбаны, как оказалось, полнёхонькие выходившегося пива.
Они, сдув густую пену, припали к благодатному напитку. Обтерев усы, повторили и взялись за еду. Понаблюдав с минуту, как лихо гости сметают его стряпню, он явно подобрел и присел к ним за стол.
— Значит, так. Ни в чём я не ошибся. Ты, — он ткнул коротким пальцем в Акелу, — в нашем мире появился года полтора назад с тремя друзьями, а натворил уже столько, что десятерым хватит.
— Может, заодно расскажешь, за что меня наш Хан из телохранителей выгнал? — спокойно поинтересовался Джура, отправляя в рот первый кусок мяса с оловянной тарелки, поданной Мэри.
— Проверять меня вздумал, сопляк, — как бы даже с удивлением покрутил косматой головой корчмарь, — тебя, хан, этот удалец со своими друзьями раздолбал в пух и в прах. Из плена ты сбежал, прихватив его, а теперь вы оба болтаетесь по нашей доброй Ангелии. И не знаете — как и куда податься. Хотя, замечу между прочим, с тобой тоже не всё ясно — тёмная ты личность. Я бы сказал, загадочная.
— А сам-то ты кто такой? — напрямик спросил Витязь.
— Я - добрый волшебник, — спокойно ответил тот. Воины озадаченно переглянулись, — ну, что на меня уставились?
— Magician? — уточнил Акела, — я не ослышался? Волшебник?
— Не похож?
— Нет, — честно признался Витязь.
— А ты их много видел? То-то. Можешь не сомневаться, самый настоящий, потомственный, — он усмехнулся, — но вы можете меня называть просто Джо. Меня здесь все так зовут.
— В наших сказках, — проглотив кусок, как ни в чём не бывало, продолжил Эрик, — когда герою попадается добрый колдун, он спрашивает — чем помочь? Ты тоже спросишь?
— Спрашивать не буду. Но помогу, если вы меня об этом вежливо попросите. Я вас о другом спрошу. Вас как в это урочище занесло, убогие?
— В какое ещё урочище? — недоумённо воззрился Акела.
— В то самое. Люди его и Лешевым и Чёртовым, да как только не зовут… Местные его десятой дорогой обходят. Думаете, стражники просто так с вашего хвоста отцепились? А они, кстати, ребята настойчивые, как таксы, если вцепятся, уже не отпустят. А с вами непонятно.
— Что ж тут непонятного? Мы-то ни про что такое слыхом не слыхали. Лес как лес, никаких запрещающих табличек, никаких сторожей.
— Что-то ты, Джо, — ехидно прищурился Хан, — сам себе противоречишь. То ты всё знаешь, а то, видишь ли, понять он не может.
— Языком молоть не мешки ворочать, — ворчливо отрезал Джо, отбросив привычным движением руки со лба густой седой чуб, — я всех проходящих заранее… ну, слышу или чувствую, понимай как хочешь. Словом, без моего разрешения сюда ещё никто не входил. А вас я почувствовал, когда вы уже совсем рядом были.
— Вон почему ты у того распадка упирался, — прицыкнул зубом Витязь, глянув на Хана, и повернулся к толстяку.
— Извини, конечно, уважаемый Джо, но тут, похоже, моя заслуга. На меня, видишь ли, здешнее колдовство как-то, понимаешь, не очень действует.
— Да, — подумав, согласился толстяк, — пожалуй, дело, действительно, в тебе. И что вы дальше делать думаете, такие умные? Ну, войти-то вы сумели, а выйти как?
— Может, присоветуешь что? — Акела с улыбкой смотрел на Джо, — зачем мы тебе тут, такие умные? Из этого урочища, вообще-то, выйти можно?