Витязь в тигровой шкуре

Руставели Шота

Автандил следил за другом,Преисполненный участья.«Витязь, – он сказал, – я знаю,Ты хранишь свое запястье,На груди его ты носишь,Плачешь, сетуешь над ним…Неужели дар царевныТак тебе необходим?»«Этот дар, – ответил витязь, –Дар единственный на свете;Смысл моей несчастной жизниВ драгоценном том предмете.Мне дороже всех сокровищЭтот дивный талисман,Мира

целого дороже,Рек его, морей и стран». Автандил сказал: «ОднакоУ чеканщика он куплен,Он безжизнен, бессловесен,Безучастен, неразумен.Ты расстаться с ним не можешь,Но Асмат, сестру свою,Покидаешь, неразумный,В этом горестном краю.Знаю я, Асмат-рабынюТы нарек своей сестрою,О тебе она тоскует,Делит горести с тобою.Помнишь, как она служилаИ царевне и тебе?Неужели позабыл тыО лихой ее судьбе?» «Я хотел уйти от мира, –Витязь вымолвил тоскливо, –Но сестра моя несчастна –Рассудил ты справедливо.Едем к ней, она зовет насИ вздыхает тяжело.Расскажу я по дороге,Что в лесу произошло».

Сказание пятнадцатое.

О том, как Тариэл убил льва и тигра

Раз я ехал по дороге,Вспоминая про царицу.Вижу – в зарослях окрестныхЛев преследует тигрицу.Я помчался вслед за ними.Лев догнал свою подругу,Звери начали ласкатьсяИ шуметь на всю округу. Так они играли долго,Но, беззлобные вначале,Нападая друг на друга,Вдруг от злобы зарычали.Лев вонзил в тигрицу когти,Та отпрянула робея.Лев, почуяв запах крови,Грозно кинулся за нею.Рассердился я на зверяИ метнул копье стальное.Лев упал, копьем пронзенный,И пополз, протяжно воя.Я мечом его ударилИ рассек его с размаха.Рухнул мертвый зверь на камни,Поднимая груды праха. Меч отбросил я далекоИ прекрасную тигрицуОбхватил двумя руками,Словно царь свою царицу.Грозно хищница рычалаИ рвала когтями кожу.Обезумел я от болиИ ее прикончил тоже.Вот, мой брат, – закончил витязь,Дал мне Бог судьбу какую.Дик я, зол и бессердечен,Если плачу и тоскую.Не могу я жить на свете,Смерть одна моя отрада.Кроме смерти и забвенья,Ничего мне здесь не надо». Долго длился путь печальный.Но окончилась дорога,И Асмат, друзей встречая,Появилась у порога.Слезы радости струилисьИз ее больших очей.Тариэл сошел на землюИ заплакал вместе с ней.Так вошли они в пещеруИ на шкуры опустились.Подала рабыня ужин,Оба друга подкрепилисьИ заснули сном глубоким,Истомленные тоской,И Асмат у изголовьяОхраняла их покой. И едва на темном небеПоявился луч светила,Тариэл сказал героюБезнадежно и уныло:«Жизнь мою спасти сумел ты,Но огонь моей душиПотушить никто не можетВ этой горестной глуши.Был разумным я когда-то,Нынче час пришел безумья.Оттого в моей пустынеСвоеволен и угрюм я.Исцелить меня не в силахНи единый человек.Возвратись же в край родимыйИ покинь меня навек». Автандил вздохнул глубокоИ сказал такое слово:«Отпросившись у царицы.Я к тебе приехал снова.Я сказал ей: «Мне без другаНе прожить теперь и дня;Отпусти меня, царица,Не удерживай меня!»И сказала мне царица:«Ты решил, как должно другу.Помогая Тариэлу,Мне окажешь ты услугу».Если я тебя покину,Что сказать я должен ей?Трус я буду и предатель,Забывающий друзей. Нет, не нужно этих споров!Делай, как тебе угодно,Коль не хочешь быть разумным,Плачь, неистовствуй бесплодно.Об одном тебя молю я:Посреди своих невзгодСобери остаток силыИ скрепи себя на год.Через год, когда минуютУраганы и морозы,Через год, когда повсюдуРасцветут обильно розы,Жди меня. Объехав землю,Я вернусь к тебе опять,Может быть, следы царевныМне удастся отыскать». Тариэл ответил: «Витязь,Глух ты стал к моим советам.Нелегко найти царевну,Убедишься сам ты в этом.Я твою исполню просьбу,Подчинюсь моей судьбе,Лишь бы смерть – отрада слабых –Не взяла меня к себе».Снова витязи простилисьС опечаленной девицей.Покраснели их ланитыИ сравнялись с багряницей,На очах сверкнули слезы,И Асмат, обнявши их,Снова горестных рыданийНе могла сдержать своих.