Владетельный рыцарь

Рейнольдс Энтони

– Я всего лишь пошутил, - моментально нашелся парравонец.
– И если мой юмор был неправильно понят, то приношу свои самые смиренные извинения. Парравонские шутки часто… не понимают.

Лодетэр низко поклонился Реолу. Выпрямившись, он отбросил свои длинные светлые волосы через плечо и улыбнулся Калару победоносной улыбкой.

– Надеюсь, никто не был оскорблен, - сказал он.

– Ни в коем случае, - промямлил Калар. Реол подмигнул ему за спиной Лодетэра.

К радости Калара рыцари возобновили разговор, которые вели до его появления, перестав

обращать на него внимание. Он подошел к группе, но оставался на почтительном расстоянии, делая вид, что заинтересованно слушает.

Беседа в основном шла между рыцарями Леонуа и Лодетэром и была малоинтересна для Калара. Они обсуждали политические дела герцогства и придворную жизнь, и Калар был изумлен, с какой небрежностью они говорили о подковерной борьбе, интригах и заговорах в политике могущественных бретонских феодалов. Судя по их разговору, политические интриги при королевском дворе в Курони были настолько же смертельно опасны, как и любое поле боя; во многом даже более того, потому что на поле боя хотя бы точно знаешь, кто враг. А при дворе, как понял Калар, было настоящее змеиное гнездо интриг, заговоров и лжи. Будучи лордом-кастеляном Гарамона, он знал, что ему придется принимать участие, по крайней мере, в политике Бастонского герцогства, но эта мысль его совсем не радовала. Он считал, что совершенно не подходит для таких дел.

– Монфор просто дурак, - ядовито говорил Лодетэр.
– Он утратил много влияния при дворе из-за своего тупого упрямства в торговых делах. Его указы ограничивают поток товаров, идущий через перевал…

– Перевал Удара Топора?
– спросил Дитер, сосредоточенно нахмурив лоб, пытаясь успеть все понять в быстрой речи парравонца.

Горная долина, известная картографам Империи как Перевал Удара Топора представляла собой самый доступный путь между Бретонией и родиной Дитера. Она пролегала между гигантскими пиками Серых Гор, разделявших два сильнейших государства людей. С обеих сторон границы у входа в узкую долину стояли сильные крепости, охранявшие этот путь. С бретонской стороны это был замок Монфор, с имперской - Хельмгарт. В долине между двумя неприступными замками множество раз случались бои, ибо мир между Бретонией и Империей был хрупок, и часто прерывался кровопролитными стычками.

Лодетэр посмотрел на Дитера, словно думая, стоит ли ему вообще отвечать на этот вопрос чужестранца. Наконец он кивнул и отвернулся, продолжив беседу с рыцарями Леонуа.

– Но у его жены ума хватает. Монфор изрядно разбогател благодаря ее ловким делишкам. Ужасная женщина. Лучше бы она родилась мужчиной, - сказал Лодетэр.

– Еще лучше, если бы ее удушили сразу после рождения, - добавил один из рыцарей Леонуа. Его товарищи засмеялись.

Двойные двери, противоположные тем, через которые вошел Калар, вдруг распахнулись, и беседа умолкла. В комнату вошел толстый человек в одеяниях герцогского двора.

– Лорд Адалард, герцог Леонуа, и госпожа Анара!
– объявил он куда громче, чем было необходимо, и отошел в сторону. Все присутствовавшие рыцари опустились на одно колено, почтительно склонив головы.

– Встаньте, - послышался суровый голос, и, выпрямившись, Калар увидел, что в комнату вошел герцог в сопровождении Анары,

слегка опиравшейся на его руку. Герцог был облачен в боевые доспехи. Взгляд Анары отрешенно скользил по комнате, словно она видела что-то, чего не могли увидеть остальные присутствовавшие.

– Мы не знаем, когда противник атакует снова, поэтому сразу перейдем к делу, - заявил герцог, остановившись и окинув взглядом собравшихся рыцарей. Слуга быстро поднес ему кресло, но герцог отмахнулся.
– Потери?

Сенешаль выступил вперед, раскрыв книгу в кожаном переплете.

– Девятнадцать благородных рыцарей убито, - сказал он.
– Сорок два ранено. Из них девять больше не смогут сражаться, а еще семерым потребуется несколько месяцев на выздоровление.

– Крестьяне?
– спросил герцог.

– Менее двух сотен убитых, - ответил сенешаль.

– Примерная оценка потерь противника?

– Вероятно…убито не менее одиннадцати сотен варваров, - предположил сенешаль.

– Если нам удастся сохранить такое соотношение потерь, мой лорд, то у противника не будет шансов преодолеть нашу оборону, - сказал один из придворных герцога, очень толстый маркиз, на его жирных пальцах сверкало множество колец.
– Мы сможем удерживать их здесь много месяцев, не так ли?

– Это слишком дорогая цена, Карабас, - ответил герцог.
– И кто знает, что будет делать Л’Ангвиль, пока мы здесь сидим в осаде? Наверняка вторгнется в мои владения. Он же настоящая свинья.

– Есть возможность снять осаду, мой лорд, - заявил другой придворный, тощий и мрачный барон.

– Расскажите же о ней, Бруссар, - велел герцог.

– Мы отдадим варварам то, что они хотят. Отдадим им эту девчонку.

Калар изумленно уставился на него, открыв рот.

– Ха!
– фыркнул маркиз, нахмурившись.
– Замок Леонуа никогда не был взят врагом. Нам нечего бояться этой толпы дикарей. Почему мы, словно напуганные дети, должны отдать им то, что они хотят?

– Один раз мы уже недооценили их, - сказал герцог.
– И всем нам известно, что случилось в результате этого. Я не хочу повторять эту ошибку.

– Но мой лорд… Неужели вы считаете, что замок может пасть?
– сказал маркиз.
– Он стоит нерушимо более пятнадцати веков и выдержал дюжину осад.

– Верно, Карабас, - кивнул герцог.
– Но это не ответ на предложение барона.

Он оглядел собравшихся, и его взгляд остановился на Лодетэре.

– Что скажете?

– Я дал клятву защищать тех, кто не может защитить себя, мой лорд, - напыщенно произнес парравонский рыцарь.
– И я скорее умру, чем нарушу ее.

– Благородно сказано, - заметил герцог.
– Но я чувствую, что сейчас будет оговорка.

– Вы столь же проницательны, сколь и доблестны, мой лорд, - поклонился Лодетэр.
– Если бы без всякой тени сомнения было известно, что эта леди, которую я и лорд Реол спасли - действительно та, кем кажется, то и спорить было бы не о чем. Но я своими глазами видел, что она владеет нечестивым колдовством. Она одержима демонами. Я предлагаю отдать эту ведьму норсканцам.

Герцог уклончиво хмыкнул. Мгновение он задумчиво смотрел в пол, потом поднял глаза, глядя то на Малорика, то на Калара.