Владимир Ленин. Выбор пути: Биография.
Шрифт:
Что же касается критики как таковой, то социал-демократ не может быть «врагом всякой критики. Мы вовсе не смотрим на теорию Маркса как на нечто законченное и неприкосновенное; мы убеждены, напротив, что она положила только краеугольные камни той науки, которую социалисты должны двигать дальше во всех направлениях, если они не хотят отстать от жизни. Мы думаем, что для русских социалистов особенно необходима самостоятельная разработка теории Маркса, ибо эта теория дает лишь общие руководящие положения, которые применяются в частности к Англии иначе, чем к Франции, к Франции иначе, чем к Германии, к Германии иначе, чем к России»14.
К этому Ульянов возвращается неоднократно. Признание марксистской теории всеми социал-демократами, пишет он, ни в каком случае не должно «вести к забвению особенностей России, которые должны найти полное выражение в особенностях нашей программы. Забегая вперед, укажем сейчас же, что эти особенности относятся, во-1-х, к нашим политическим задачам и средствам борьбы; во-2-х, к… особой постановке крестьянского вопроса»15.
Исходной точкой для создания программы партии становится для Ульянова проект программы, изданный группой «Освобождение труда» в 1885 году16.
Конечная цель — переход политической власти в руки пролетариата, а всех средств производства в общественную собственность с последующим социалистическим переустройством всех производственных и общественных отношений; определение специфики России, где трудящиеся массы находятся под двойным гнетом: развивающегося капитализма и отживающего феодализма; первоочередная необходимость свержения абсолютизма — все это должно сохраниться полностью и в новой программе.
Но вполне очевидны и определенные изменения и дополнения. Во-первых, необходимо уточнить, что термин «захват власти» отнюдь не означает организацию «заговоров». Социал-демократы считают, пишет Ульянов, что борьбу с абсолютизмом «должны вести не заговорщики, а революционная партия, опирающаяся на рабочее движение. Они думают, что борьба против абсолютизма должна состоять не в устройстве заговоров, а в воспитании, дисциплинировали и организации пролетариата, в политической агитации среди рабочих, клеймящей всякое проявление абсолютизма, прибивающей к позорному столбу всех рыцарей полицейского правительства и вынуждающей у этого правительства уступки»17.
Во-вторых, нет необходимости заранее определять в программе те средства борьбы, к которым могут прибегнуть рабочая партия и пролетарское движение, ибо это будет зависеть от тысячи различных обстоятельств. «Рассуждать же наперед о том, к какому средству прибегнет эта организация для нанесения решительного удара абсолютизму, предпочтет ли она, например, восстание или массовую политическую стачку или другой прием атаки, — рассуждать об этом наперед и решать этот вопрос в настоящее время, — пишет Владимир Ильич, — было бы пустым доктринерством»18.
Точно так же необходимо снять в перечне «средств политической борьбы» и упоминание о возможности террора. «Чтобы не оставлять места недомолвкам, — поясняет Ульянов, — оговоримся теперь же, что, по нашему лично мнению, террор является в настоящее время нецелесообразным средством борьбы, что партия (как партия) должна отвергнуть его… и сосредоточить все свои силы на укреплении организации…»19
К вопросу о методах и средствах борьбы Ульянов возвращается во всех программных статьях. «Редакторы «Раб. мысли», — пишет он, — относят к рабочему социализму только такой, который достигается мирным путем, исключая путь революционный… Рабочий класс предпочел бы, конечно, мирно взять в свои руки власть… Но отказываться от революционного захвата власти было бы со стороны пролетариата, и с теоретической и с практической-политической точки зрения, безрассудством… Очень вероятно — даже наиболее вероятно, — что буржуазия не сделает мирной уступки пролетариату, а прибегнет в решительный момент к защите своих привилегий насилием. Тогда рабочему классу не остается другого пути для осуществления своей цели, кроме революции. Вот почему программа «рабочего социализма» и говорит вообще о завоевании политической власти, не определяя способа этого завоевания, ибо выбор этого способа зависит от будущего, которое с точностью мы определить не можем»20.
Необходимо также снять из программы группы «Освобождение труда» и тезис, связывающий «победу социализма с заменой парламентаризма прямым народным законодательством…». Во-первых, как заметил Каутский, «прямое народное законодательство относится к области «государства будущего…». А во-вторых, подчеркивает Ульянов, в условиях российского абсолютизма и политической неразвитости массы населения опасность вырождения различных форм «всенародного одобрения» в демагогический «империалистический плебисцит» — слишком велика. Поэтому вполне достаточно ограничиться требованием «демократической конституции»21.
Владимир Ильич полностью сохраняет и дополняет общедемократическую часть программы требованиями «полного равенства прав женщины с мужчиной», «прогрессивного подоходного налога», «выбора чиновников народом» и правом каждого гражданина «преследовать судом всякого чиновника», а главное — указанием «на поддержку всех борцов против абсолютизма». Русская социал-демократия, пишет он, должна поднять «общедемократическое знамя, чтобы сгруппировать вокруг себя все слои и элементы, способные бороться за политическую свободу или хотя бы только поддерживать чем бы то ни было такую борьбу».
Особое место в проектах программы, написанных им в ссылке, занимал крестьянский вопрос. Вопреки всем наветам, обвинявшим марксистов в том, что они якобы приветствуют капиталистическую «пролетаризацию» деревни, Владимир Ильич пишет: развитие капитализма действительно «само собой, естественным путем» ведет к устранению крепостнических пережитков. Но происходит это крайне медленно, а «главное «естественный путь» означает не что иное, как вымирание крестьян…». Мириться с этим социал-демократы не могут, и «рабочая партия поставила на своем знамени поддержку крестьянства… поскольку это крестьянство способно на революционную борьбу против остатков крепостничества вообще и против абсолютизма в частности».
Запугивание кошмарным «русским бунтом», столь модное в наши дни, было не менее популярным и более ста лет назад. В программе группы «Освобождение труда» было справедливо записано, что «главнейшая опора абсолютизма заключается именно в политическом безразличии и умственной отсталости крестьянства»3. Так что же — стать в один ряд с теми, кто держит деревню «в узде» и всячески препятствует самодеятельности крестьянства? Конечно нет.
В свое время, говоря о поддержке французскими крестьянами династии Бонапарта, Маркс писал: «Династия Бонапарта является представительницей не просвещения крестьянина, а его суеверия, не его рассудка, а его предрассудка, не его будущего, а его прошлого…» И это противоречие не теории, а самой жизни, ибо крестьянство отличается двойственными чертами.