Во имя Абартона
Шрифт:
Приложив некоторое усилие он все же вернулся к чтению и, наткнувшись на первую же заметку, выругался.
– Что такое?
– сонно пробормотала Мэб.
– Эньюэлс, кажется, уверен, что получит грант Верне…
Мэб выпрямилась, быстрым движением убрала волосы за уши и мрачнопосмотрела на Реджинальда. Все еще сонная и оттого вдвойне очаровательней.
– С чего бы это?
– Как сообщают достоверные источники, - язвительно процитировал Реджинальд, - некоторые проблемы внутри Абартона сильно разочаровали Кристиана Верне и онотдает свое предпочтение прогрессивному Эньюэлсу.
– Что за газета?
– Мэб склонила голову, разглядывая заголовки.
– Спектатор?
Реджинальд сложил газету и бросил на сиденье рядом с собой.
– Даже он уже опустился до сплетен.
– И что это, интересно, за «достоверные источники»?
– Мне куда интереснее, что за проблемы, - Реджинальд потер переносицу.
– Почтивсе, происходящее в последние недели, может бросить тень на репутацию Абартона, но… разочаровали? Что, пожар? Смерть студента? Эта склянка?
– А еще кто-то влез в музейное хранилище и все там перевернул, - добавила ледиМэб и поморщилась.
– Ничего ценного там не хранится, но едва ли можно убедить в том людей, да и во всяком случае, выглядит нехорошо.
– Пропало что-то?
Леди Мэб скорчила гримаску.
– Не знаю, Реджинальд. Этот музей — сущее наказание. Я сама не знаю, что можеттам обнаружиться. Даже при помощи мисс Шоу, исключительно старательной девушки, я не описала и десятую часть собрания.
Реджинальд откинулся на спинку, сцепил пальцы и уставился прямо перед собой. Смотреть при этом пришлось на леди Мэб, это страшно отвлекало, ноотворачиваться к окну, за которым мелькали пасторальные поля и рощи, он не стал.
– Склянка с «Грёзами», это раз. Затем пожар в общежитии и гибель студента. В тотже день выясняется, что кто-то соблазнил Лили Шоу и угрожает ей проклятьем ифотографиями. Кстати, проклятье как-то проявляет себя?
Мэб покачала головой.
– Хорошо, будем считать, что это была ложь. Но фотографии точно есть, и онимогут появиться в любой момент. Еще у нас есть визит Джермина, его нелепые обвинения и зелье у вас в напитке. И попытка обчистить музей. Все это выглядит, как нелепая студенческая выходка!
– Хороша выходка!
– Мэб передернуло.
– Послушайте, Реджинальд, я ничего против вас не имею, но отказываюсь считать это «просто выходкой»! Кто-то бросил склянку с «Грёзами» нам под ноги, и я была единственной женщиной!
– Ну, мы не можем сказать, метили ли в баронессу, или хотела раздуть скандал погромче, - ухмыльнулся Реджинальд.
К его удивлению Мэб покраснела.
– Даже представлять не хочу!
Реджинальд предпочел сменить тему.
– Если здесь действительно замешан Эньюэлс, то едва ли Лили Шоу соблазнил кто-то из Королевского Колледжа. Не станут же эти мальчишки причинять вред альмаматер своих предков.
– Зря вы так считаете, - покачала головой Мэб.
– Девушки из Колледжа Шарлотты, или те, кого приняли на стипендию в Арию и де Линси, испытывают благодарность и уважение. Королевский и Принцессы — всего лишь нескончаемая коктейльная вечеринка. У них нет почтения к наследию предков. Во всяком случае у меня егопочти не было. Конечно, хочется думать, что это кто-то посторонний…
Они замолчали надолго. Обсуждать до бесконечности столь неприятную тему не было смысла, это как бередит рану, а больше говорить было не о чем. Леди Мэб, продремав еще минут пятнадцать, тряхнула головой, растрепав прическу, досталаиз саквояжа листы бумаги и принялась за пометки. Реджинальд последовал ее примеру и вновь углубился в расчеты.
– Вы точно успеете с амулетами в срок?
Реджинальд поднял голову от тетради. Мэб смотрела на него не с недоверием, как думалось, а скорее с легкой тревогой.
– После того, как составлена формула, справиться можно за несколько часов, - успокоил ее Реджинальд, - а у меня есть двое суток.
– А насколько сложнее… - Мэб замялась, - насколько сложнее сделать их именными и соединить с чарами слежения?
Реджинальд опустил взгляд в тетрадь, где среди формул и заметок, среди всех незавязанных нитей крылась такая возможность. Он думал об этом.
– Это не слишком этично.
– Потом ради успокоения нашей совести мы эти амулеты уничтожим.
Реджинальд поменял несколько переменных.
– Вся разница в формуле, сами амулеты в изготовлении мало чем отличаются. Ну иеще, нам потребуется мощный экран, поглощающий остаточные чары.
– С экраном я помогу, - кивнула Мэб.
Реджинальд вздохнул.
– Должен признаться, я думал об этом. Можно попытаться, но…
– Это аморально и незаконно, но я вас не выдам, - полушутливо обещала леди Мэб, а потом вдруг спросила: - Где вы учились?
– Де Линси.
– Поэтому вы так защищаете Абартон?
Реджинальд потер переносицу.
– Нет, не думаю. Дело не в благодарности, особой стипендии и глупостях вроде «онизменил мой мир». Просто… Мне нравится Абартон. Это — на мистическом, пожалуй, уровне — хорошее место.
Леди Мэб задумчиво кивнула.
– Понимаю, о чем вы. Мне в нем понравилось с первого взгляда. Если бы в Университет принимали в двенадцать, я бы там осталась в первое же посещение. Хотя, конечно, колледж Принцессы это сущее наказание, - она вдруг нахмурилась.
– В одном ректор точно прав. Нам нужно больше занимать студентов. У них слишкоммного свободного времени, чтобы выдумывать способы ломать свою жизнь и жизнь окружающих.
– Что ж, радуйтесь: ректор всерьез настроен провести Универсиаду.
Мэб поморщилась.
– А как-то по-другому их занять нельзя? Я искренне уважаю вон Грева, но иногдакажется, все, на что он способен, это бег в мешках и игра в крикет.
– Даже любопытно, леди Мэб, что бы вы предложили?
– Разбор музейного собрания, - степенно отозвалась Мэб.
– Ничто так не объединяет, как совместная возня в пыли среди никому ненужного старья. Кстати, я в своей мстительности забыла сказать вам: в даре дорогой кузины Анемоны обнаружилось «Серебряное зеркало». Вы, кажется, его искали.