Во имя любви к Магии
Шрифт:
На лбу Хью вздулись вены, и он начал что-то лопотать. Мириам распахнула пиджак, чтобы показать пистолет в кобуре, и Хью успокоился, но не ушёл. Интересно, что на Аманду, казалось, ни Мириам, ни её пистолет не произвели ни малейшего впечатления. Я отбросил эту мысль и кивнул Мириам.
– Если бы кто-то из эльфов сбежал со своей Войны и отправился побродить, кто-нибудь обязательно бы заметил. И если бы на картине вместо эльфов были изображены люди, мы бы увидели их в этой сцене.
– Тогда что же происходит?
– спросила Мириам.
– Создание картины - это как призыв, - сказал я.
– Призыв чего-то, чего раньше не было. Иногда призывающий получает
Я начал рыться в рюкзаке.
– Что вы ищете?
– сказала Мириам.
– Свою волшебную палочку?
– Она в ремонте, - сказал я.
– Барахлила.
Я достал свой атамэ и перекинул рюкзак через плечо. Мой ведьмин нож длиной в два фута с лезвием в форме листа и древними сигилами, выгравированными на стали. Мириам нахмурилась, словно узнала сигилы, и не в хорошем смысле. Я подошёл к картине “Война Фэйри” и медленно двинулся вдоль холста, наклоняясь поближе, чтобы рассмотреть отдельные фигуры в битве. Каждое лицо казалось уникальным, каждая смерть - абсолютно реальной, словно сцена была написана с натуры. Дойдя до конца полотна, я отступил назад и рассмотрел композицию в целом. Несмотря на сотни эльфов, захваченных безумием момента, в сцене всё же присутствовали чёткие ориентиры, направляющие взгляд зрителя на наиболее значимые фигуры и события.
– Ну?
– тихо спросил Джордж, не желая нарушать мою сосредоточенность.
– Что вы видите, Джек?
– То, чего я не вижу, - сказал я. Я указал на одно конкретное место, прямо в центре действия.
– Там есть пробел в композиции, где что-то должно происходить, но не происходит.
Все столпились вокруг меня, пытаясь разглядеть то, что вижу я. Аманда придвинулась так близко, что я почувствовала запах её духов, насыщенный и землистый. Её рука фамильярно коснулась моей. Я не отодвинулся.
– Я полагаю, это может быть лакуна, - наконец сказал Хью.
– Но она слишком мала, чтобы быть чем-то важным.
– Достаточно большая, чтобы просунуть руку, - сказал я.
– Не смейте!
– Хью поднялся в полный рост, чтобы свысока смотреть на Джорджа.
– Я требую, чтобы вы приказали своему человеку не трогать национальное достояние!
– Джек искатель, - сказал Джордж.
– Для этого он здесь и находится.
– Возможно, Дадда так и не закончил картину, - сказала Мириам. Не сделал финальный штрих.
– Вы можете сказать, что она не закончена, если… идёт голый холст, - сказал я.
– А “Война Фэйри” идёт от и до. Нет, в этой лакуне есть что-то очень неправильное… Такое ощущение, что там что-то есть, но нам не дают этого увидеть.
Хью нахмурился, стараясь соответствовать.
– Вы хотите сказать, что кто-то подправил - переписал эту картину?
– Да, - сказал я.
– Изнутри.
– О чём говорит этот человек?
– спросил Хью с некоторым отчаянием.
– Джордж, - сказал я.
– Мне нужно, чтобы все убрались отсюда. И да, это касается и вас с Мириам.
Она тут же вздрогнула.
– Почему я должна уходить?
Я кивнул на картину.
– Потому что я собираюсь ударить очень опасную вещь, чтобы посмотреть, что произойдёт.
Джорджу потребовался весь его авторитет, чтобы заставить остальных двигаться, да и то лишь до границы света фонаря. Я призвал своё Зрение, которое позволяет мне видеть мир таким, какой он есть на самом деле, и сосредоточился на лакуне в действии; внезапно в картине образовалась глубокая тёмная дыра. Мне пришлось упереться обеими руками по обе стороны от разрыва, чтобы меня не затянуло внутрь. Где-то на дне дыры я слышал крики людей. Я заставил свой внутренний Глаз закрыться и быстро отступил назад.
– Джек?
– сказал Джордж.
– Что только что произошло?
Я резким жестом велел ему оставаться на месте и помедлил, прежде чем ответить, чтобы быть уверенным, что мой голос прозвучит спокойно и уверенно. Людям очень не нравится, когда эксперт по обезвреживанию бомб проявляет нервозность.
– Пропавшие люди оказались в ловушке внутри картины. Должно быть, лакуна затянула их внутрь, когда они подошли слишком близко.
– Тогда почему никто не заметил?
– спросила Мириам.
– Сегодня здесь проходили целые толпы людей.
– Что бы ни скрывалось в картине, оно оказалось достаточно мощным, чтобы отключить системы наблюдения в этом районе и вырубить всё освещение в Тейт, - сказал я.
– Сомневаюсь, что было бы сложно скрыть исчезновение нескольких человек одновременно.
– Вы хотя бы представляете, с чем мы имеем дело?
– спросила Мириам. Её рука потянулась к пистолету под пиджаком.
– Это похитило двадцать два человека, - сказал я.
– Единственное, в чём мы можем быть уверены, так это в том, что это Чудовище. Я пристально посмотрела на Джорджа.
– Я сделаю всё возможное, чтобы вытащить их, но если это окажется невозможным, уничтожьте картину. Прежде чем то, что там находится, станет достаточно сильным, чтобы пробиться в наш мир.
Голос Хью угрожающе повысился.
– Вы говорите о бесценном произведении искусства! Я не потерплю, чтобы оно подвергалось вандализму только из-за ваших лунатических иллюзий!
Он замолчал, когда Мириам ткнула его пистолетом в рёбра. Это был довольно большой пистолет. Лицо Хью побледнело, и он резко сжал губы. Аманда выглядела так, будто хотела зааплодировать. Джордж тихо вздохнул и кивнул мне.
– Я не смогу вовремя вернуть своих людей с Оркнейских островов, поэтому всё, что у меня есть, - это вы. Не подведите меня, Джек.
– Вы всегда дрались грязно, - сказал я.
– Делай… всё, что в твоих силах, - сказал Джордж.
Я снова повернулся к картине. Эльфы всё ещё были заняты тем, что резали друг друга, причём оружием куда более опасным, чем то, что было у меня. Что бы это ни было, оно пряталось у всех на виду и ждало, когда я что-нибудь предприму. Я бегло улыбнулся. Если бы быть Аутсайдером было легко, все бы этим занимались. Я открыл внутренний Глаз и позволил разрыву втянуть меня внутрь.
Некоторое время не было ничего, кроме темноты и падения. Как будто выпрыгиваешь из самолёта без парашюта или прыгаешь с тарзанки без верёвки. А потом внезапно падение закончилось. Без предупреждения и удара; я просто стоял где-то, один в темноте. Рукоять атамэ пульсировала в моей руке, как живое существо, и я сфокусировал на нём своё Зрение. Стальное лезвие яростно засияло, окружая меня ярким лазурным светом. Один за другим из темноты, спотыкаясь, выходили люди с осунувшимися лицами. Они мучительно моргали, глядя на новоявленный свет, и слёзы текли по их щекам. Круг света быстро заполнился пропавшими людьми, целыми и невредимыми. Они все хотели заговорить одновременно, и мне потребовалось некоторое время, прежде чем я смог успокоить их настолько, чтобы выслушать их историю. Похоже, все они подошли поближе к новой картине Дадда, чтобы полюбоваться деталями, а потом мир исчез, сменившись кромешной тьмой. И хотя они отчаянно звали друг друга, а иногда им казалось, что они слышат другие голоса, зовущие их в ответ, они никого не могли найти.