Во власти огненного наследства
Шрифт:
Однако было и то, что его напрягало.
Однажды его управляющий с очередным отчетом о проделанной работе принес ему пару свитков и попросил ознакомиться с их содержанием.
После прочтения нескольких строк первого свитка Ятон поднял удивленные глаза на Мелькарта.
– Уничтожено три деревни?
– Да, господин.
– Все имущество перешло… куда?
– Пока не совсем понятно, но есть подозрения, что часть имущества перешла в собственность царицы, господин, …вашей супруги.
– Подожди-подожди, я не понял. То есть, деревни подверглись нападению разбойников, вырезаны все поголовно, так, что не осталось свидетелей, а имущество перешло Астэр?
Мелькарт кивнул.
– А кто проводил расследование? – спросил Ятон, сдвинув брови. – Откуда эти данные?
– Вас интересует имя нанятого мною сыщика?
– Нет, меня интересует, кто нанял сыщика, но ты уже ответил на этот вопрос.
Царь развернул следующий свиток и, ознакомившись бегло с его содержанием, со вздохом спросил:
– То есть, это пока только предположение?
Управляющий кивнул, и неуверенно ответил:
– У меня нет прямых улик, мой господин. Есть лишь факт, что на сегодня вот эта земля, – Мелькарт указал пальцем на название в свитке, – оформлена на госпожу Астэр.
– То есть, речь идет о двух талантах золота и семистах сиклях серебра? И под подозрение попадают еще пять деревень, так?
– Да, государь.
– Не так уж и много, но все-таки…
Прочитав свиток до конца, Ятон какое-то время пребывал в удрученном состоянии, после чего потребовал, чтобы Мелькарт срочно устроил ему секретную встречу со старшим братом Астэр, Юлием.
Проконсул не заставил себя долго ждать, и на третий день тайно прибыл во дворец ночью, где его уже ждал Ятон. Из обслуги царя никто не знал об этой встрече, как не знала и сама Астэр.
Разговор продолжался несколько часов, после чего царь решил, что супруга, как таковая, не подпадает под подозрение, так как всего лишь попросила брата сделать ей подарок в виде некоторой части оставшегося бесхозным имущества после нападения разбойников.
– Посуди сам, Ятон, – играя толстой золотой цепочкой, объяснял проконсул. – Какие-то бандиты совершили нападение на мирных жителей, забрали часть имущества и скрылись. В деревне не осталось никого. Бывший владелец умер. Наследника нет. Естественно, земли стали продавать на торгах. Ну…, я и купил. А сестра захотела часть этого имения. Напомнила мне старый должок, который тянулся с самого детства. Вот я …и подарил …ей.
Сейчас, вспоминая все это, Ятон почему-то вздохнул. Хотя ситуация и разрешилась, у него почему-то остался какой-то неприятный осадок, будто его все-таки обвели вокруг пальца.
Слушая пение птиц в весеннем саду, он с огромным наслаждением вдыхал прохладный утренний воздух и смотрел на распустившиеся на деревьях цветы, пытаясь найти покой для своей души.
Вскоре послышались чьи-то торопливые шаги, после чего раздался стук в дверь.
– Кто-там? – спросил Ятон.
– Гонец, с донесением от офицера Дария, – раздался голос у входа на балкон, и царь узнал слугу по голосу.
– Входи, Хасим. Что там у тебя?
Гонец передал ему сообщение, которое гласило:
Многоуважаемый царь Ятон. К великому сожалению о запоздалости донесения, учитывая всю вашу загруженность во все эти хлопотные дни, я все же посчитал нужным поставить вас в известность, о том, что произошло с нами, когда мы приезжали сюда на семейное мероприятие. Пожелав сократить дорогу, мы с Эмилем ехали через ваш южный лес, и на центральной тропе подверглись нападению грабителей. Мы чудом смогли от них отбиться и прибыть к вам в целости и сохранности, но при этом нескольких разбойников нам не удалось убить, и они спаслись бегством. Если царь посчитает нужным принять меры для уничтожения гнусной шайки, возможно все еще действующей в вашем лесу, мы будем рады посодействовать. Здоровья вам. Ваш племянник, Дарий.
Прочитав донесение, царь поднял брови: «Ах, Дарий! Опять эти официальности».
– Позови-ка ко мне начальника охраны, – приказал он.
Когда начальник прибыл, Ятон дал ему прочитать сообщение, и сказал:
– Направь туда поисковый отряд, и пусть все проверят, насколько возможно.
– Будет сделано, господин! – с поклоном ответил начальник, и отправился выполнять приказание.
Атэс так хотел в город, что с трудом дождался того дня, когда Бегемот снова отправится туда за покупкой продовольствия. Им с Сертом неоднократно приходилось по просьбе Бывалого сопровождать груз гончарных изделий на рынок, поэтому на этот раз они тоже собрали все оставшиеся изделия Данеля, чтобы отвезти их в Акбарию, добавив к ним и те, которые Атэс сделал сам, чтобы ассортимент был более разнообразным. Гончарная лавка на этом базаре уже была, однако Атэс все равно решил попробовать там свои силы, несмотря на конкуренцию. В свое время он полностью перенял гончарное дело своего приемного отца, и многократно помогал ему в изготовлении глиняной посуды от начала процесса, и до самого его конца. Бывалый говорил, что у парня часто получается даже лучше, чем у него самого. И все же задача была не из простых, поскольку этот базар считался самым престижным среди торговцев, и место на нем стоило дороже, чем такое же на Крите. Но у Атэса был более чем серьезный повод, попробовать свои силы именно в Акбарии, поскольку он надеялся, что ему таким образом удастся приблизиться ко дворцу, до которого оттуда было совсем недалеко.
Однако он понимал, что на базаре они снова могут встретиться с Эмилем и, хотя с одной стороны он желал бы еще раз встретиться с разговорчивым фракийцем, но с другой считал, что это может как-то ограничить свободу его действий, и решил лучше не рисковать. Предполагая, что со своей стороны Эмиль тоже мог кому-то рассказать о их неожиданной встрече на базаре, и быть может даже самому царю, и не имея понятия, какие могли быть последствия такого рассказа, Атэс решил, что им стоит на всякий случай слегка изменить свою внешность и обезопасить себя, пока они не выяснят всех обстоятельств. Поэтому первым делом, сойдя на берег, друзья сбрили бороды и усы и оделись на египетский манер.
Так же, как дополнительную меру предосторожности, Атэс закрыл то место, где было родимое пятно, специальным рисунком, похожим на татуировку изображающую орла, и решил не использовать своего имени, под которым его знал Эмиль. Имя Азар, данное ему при рождении, тоже показалось ему неприемлемым из-за сходства с именем Азарий. А вот прозвище, Сахир, которое он получил среди сверстников за свое умение драться, показалось ему вполне уместным. Серт в свою очередь назвался Назиром.
Именно так они решили представиться управляющему базара, чтобы заключить с ним сделку. Товарищи, конечно же, пытались их от этого отговорить, убеждая, что это плохая идея, и никто просто так место на рынке не получает, но Атэс решил, что попробовать все-таки стоит, и в тот же день лично пошел к Галлусу, так звали управляющего. Узнав, что парень занимается гончарным делом, и осмотрев свитки документов и печати, которые ему выдавались на Крите, Галлус, пожелал увидеть товар своими глазами. Подойдя к повозке и внимательно осмотрев содержимое, он сказал:
– Что ж, Сахир, товар мне нравится, так что, думаю, спрос будет обязательно. Качество лучше, чем у Дункана, но у меня есть для тебя встречное предложение. Я со своей стороны предоставлю тебе скидку на первые пару месяцев, и возьму с тебя всего в полтора раза больше, чем с тебя брали на Крите. А ты со своей стороны сделаешь цены ниже, чем у него. Он, конечно, будет очень недоволен, но я уже много раз слышал от разных покупателей, что он слишком завысил цены на свой товар. Вот твой, судя по его качеству, столько вполне мог бы стоить, а его, увы, нет. Но народ берет. А что им еще делать? Законы рынка. Особенно, когда ты один на базаре… В общем, ты меня понял.