Водный мир
Шрифт:
Догадываюсь, какими методами он будет его «поддерживать»! Он многозначительно приподнимает левый уголок рта, и меня передергивает. А вот прибывших с ним специалистов, судя по всему, совсем не пугает такая перспектива. Привыкли, видимо, к ментальным вмешательствам и контролю.
— Вы делите шкуру неубитого медведя, — раздается громкий голос Ника, и все пораженно оборачиваются к нему.
— Что? — Салкас сбит с толку.
— У землян есть еще и такое выражение. Оно означает — долго и муторно обсуждаете то, что еще не произошло, — Никель смотрит на меня, и на душе теплеет.
Да, на Атлантисе
— Прохода в новый мир больше нет. Он исчез, — Никель разводит руками и тихо смеется. Жуткий смех. Его не хочется подхватывать. Он печальный, радостный, облегченный и маниакальный одновременно. Сколько всего сказано этим смехом! Все эмоции, испытанные им за время своего неестественно долгого молчания, выразились в нем.
— Что за ерунда, Треор? — Салкас хмурится и ждет объяснений. Веселье исчезает с лица руководителя, делая его каким-то сдувшимся и обиженным. — Так не бывает!
— Бывает, Салкас, теперь бывает, — Асти вздыхает. — Можешь считать это ответным сюрпризом с моей стороны. Дыра исчезла, но къерр Никель надеется, что она появится снова — в другом месте.
— Ну, тогда волноваться не о чем, ведь с нами алмазная странница! Она найдет ее. Кстати, — Магарони впервые за встречу смотрит мне прямо в глаза. — Рад видеть вас в добром здравии, Варвара Максимова. И рад, что вы с къерром Андо снова вместе. Вы чудесно смотритесь.
И снова все взгляды оборачиваются ко мне. Я кожей чувствую исходящее от присутствующих удивление: любопытство набилианцев, немой восторг Салкаса, ошарашенность вкупе с гневом со стороны арзисов — добродушный настрой Асти по отношению ко мне как рукой снимает. Страшно даже подумать, что случается с тем, кто посмел обмануть главного военного планеты Атлантис.
— Мы не вместе. Мы разводимся, — отрезает Никель, и тепло из моего сердца улетучивается.
— Правда? Сочувствую. У меня создалось четкое ощущение, что вы — его девушка…
Я жмурюсь. Веранду заливает яркий свет. Порыв ветра раздвигает ветви деревьев, пропуская солнечные лучи.
— Тебе показалось, чтец, — задорный голос Тимериуса отскакивает от столов и шезлонгов, запрыгивая в уши собравшимся и вызывая новой прилив оторопи. — Варисса — моя девушка.
2. "Она — моя девушка"
Воцаряется тишина. Тихое журчание фонтана грохочет мощным водопадом в повисшим над верандой молчании. Тимериус устал от всеобщего признания и решил переложить кусочек славы на меня? Чудесно. Лучше не бывает! Если до этого я еще могла надеяться на пребывание в тени разворачивающихся событий, вдали от государственных переворотов и интриг, то теперь повышенного внимания не избежать. Даже Борк, наш Мистер Сонность и Невозмутимость, вышел из прострации и вернулся на нашу грешную землю.
— Неправда! — я снова чувствую, что краснею (второй раз за последние десять минут — что ж за день сегодня такой?!). — Ничья я не девушка!
Мечтаю, что усаженная газоном и цветами
— Ладно-ладно скромничать, — смеется Салкас и игриво грозит мне пальцем, — все видят, как вы засмущались!
Еще бы тут не засмущаться. По всему выходит, я просто мега-соблазнительница. Бывшая жена одного участника экспедиции и действующая «девушка» другого. Хорошая слава, ничего не скажешь! Я строю Тиму страшную гримасу, намекая на то, что лучше бы ему взять свои слова обратно, но тот сидит с расслабленным довольным видом. Так, будто не сделал ничего особенного.
Открываю рот, чтобы возмутиться и постоять за свою честь, но беглого взгляда по сторонам хватает, чтобы отказаться от этой идеи. Судя по лицам набилианцев, ничего особенного и не случилось. Я — типичная землянка в их понимании. Любые профессиональные заслуги и способности стремительно меркнут перед лицом моих других, неявных качеств. Им все равно. Они и до этого не воспринимали меня всерьез.
Цисса и Асти удивлены, но не станут перечить нашему драгоценному хамелеону. Салкас открыто развлекается. Набираюсь храбрости и смотрю на Никеля, но тот и носом не ведет. Уставился на Тима оценивающе, склонил голову набок и кривит губы в ухмылке. Будто ненавидит и все равно восхищается.
Помощь приходит оттуда, откуда я совсем не жду.
— Это не имеет отношения к нашему делу, — заявляет Асти. Он встает с украшенного яркими подушками шезлонга (в котором смотрелся крайне неуместно) и принимается мерить веранду шагами, чуть сгорбившись и заложив руки за спину. — Давайте лучше выслушаем соображения къерра Никеля по поводу возможного места и времени появления прохода в…
— Нет-нет-нет! — Салкас протестующе машет. — Больше никаких скучных разговоров! Все детали обсудим завтра, а сейчас нас ждет куда более захватывающее занятие — прием у мэра Салливана.
Директора ЛИКа приплясывает, явно предвкушая продолжение дня, но мы не разделяем его энтузиазма. Тимериус напрягается, мигом сбрасывая негу, а Асти — удивительная вольность для всегда сдержанного командора — закатывает глаза.
— И как это относится к нам? — я впервые слышу голос Даяны. Прохладный, чистый и негромкий, словно струи воды в сверкающем на солнце фонтанчике. Совсем не сочетающийся с ее «андрогенным» внешним видом.
— Напрямую. Или вы думали, что прибытие такого количества одаренных гостей из соседних миров сможет пройти незамеченным для Озрелья? — в интонациях Салкаса мне чудится легкая издевка. — Появление весточки из новой вселенной, блестящий состав экспедиции — это станет сенсацией для прессы!
Если бы Никель и Магарони могли видеть себя со стороны, они бы изрядно удивились: выражения их лиц сейчас почти идентичны. Судя по всему, они оба жалеют, что связались с атлантами. Увы, Тросса непереубедим — он выгоняет всех нас в коридор, советуя начинать подготовку к праздничному вечеру.