Водораздел
Шрифт:
— Вот, кажись, тоже один из сепаратистов идет, — бросил один из русских ему вслед.
Сепаратист? Хилиппа впервые слышал это слово и не знал, что оно обозначает. Но судя по тону, каким оно было сказано, и по недоброму взгляду, брошенному вслед, слово это, видимо, нелестное…
Хилиппа пошел в трактир Пахомовой.
Но если бы он знал, что в трактире у Аннушки сидит Теппана, всего час назад приехавший в Кемь, он, конечно, туда не пошел бы…
Приехав в город, Теппана направился прямо в трактир, где ему довелось бывать летом.
— Степан! — воскликнула хозяйка трактира обрадованно, или, может, только сделала вид, что рада его появлению. Она хорошо помнила одну летнюю ночь, которую они провели в верхних покоях дома. Тогда еще с ним пил один финн. Как же его звали? Хозяйка никак не могла вспомнить.
— Ах да, Харьюла, — повторила она, когда Теппана назвал фамилию Яллу. — Где же он сейчас?
— У красных, конечно. Он же большевик.
— А ты?
Теппана посмотрел на хозяйку пристальным взглядом. Что она — выведывает? Он мог бы сказать, кто он, ему-то чего бояться. Но говорить все же не стал.
— Куда мне поставить лошадь? — спросил он.
Накормив и напоив коня, Теппана взял из саней корзинку с дорожными припасами и вернулся в трактир. Подавал в трактире все тот же половой, что и летом — с черной бородой и блестящими, прилизанными волосами, разделенными посередине ровным пробором. Только спиртные напитки он подавал теперь открыто, не таясь, да и публика в трактире была другая, все больше люди в военной форме. Теппана тоже был одет в английский мундир.
Теппана увидел за одним из столиков знакомого легионера и, подойдя сзади, хлопнул его по плечу.
— Вино пей, только ум не пропей.
Это был Ортьё, разведчик из его взвода.
— Садись, — предложил Ортьё.
Теппана сел, заказал рому и стал выкладывать на столик домашние шаньги из своего короба.
— Угощайся.
Они не виделись с осени, когда Теппана отправил Ортьё сопровождать в Кемь пленного белофинна, которого они вместе взяли в избушке у Куренполви. Вспомнив о пленном, Теппана поинтересовался, куда они его дели.
— Наверно, на тот свет отправили, — ответил Ортьё. — Куда же еще… Он же был лахтарь.
— Ну, за встречу! — Теппана поднял стакан с ромом, отхлебнул глоток и поморщился.
Но после второго глотка он уже не морщился.
— Пьяный мужик ни о чем не тужит, — смеялся Теппана. Он стал разговорчивым.
Сидевшие за соседним столиком в углу два русских солдата, судя по форме из отряда Дедова, оглянулись на Теппану и Ортьё.
— Кореляки с горя пьют, — сказал один из них с усмешкой. — Из их самостоятельности получился пшик.
Внутри у Теппаны закипело. Он не знал, о какой самостоятельности шла речь, но он знал, что кореляк — это презрительное прозвище карелов.
— Кореляки… — пробормотал он раздраженно. Потом, осушив одним глотком стакан до дна, гаркнул: — А кореляки тоже люди.
— Тише ты, — урезонивал его Ортьё.
— Надо и покричать, чтоб хмель впустую не пропал, — ответил Теппана уже более мирно.
Может быть, все бы и обошлось без всякого скандала, но тут к ним, как на грех, подошел половой и стал требовать с Теппаны платы.
— Да я уже уплатил, — заверял Теппана.
— Ничего ты не платил, — заметил из угла один из солдат.
— Эмяс!
Теппана вскочил. Ортьё пытался усадить его на место, но безуспешно. Солдат из-за соседнего столика тоже выскочил и бросился к Теппане.
— Ну, плати, ты, кореляк, — с угрозой потребовал он.
— Я тебе покажу кореляка, — прошипел Теппана и толкнул солдата в грудь так, что тот отлетел к стене.
Началась драка.
В этот момент в дверях трактира появился Хилиппа, но, заметив Теппану, шмыгнул обратно и, закрыв дверь, стал прислушиваться к тому, что происходило в трактире.
— Патруль! Позовите патруль! — завопил половой.
Тут же появились два вооруженных солдата. Услышав, что один из них говорит по-английски, Теппана схватил стул и, занеся его над головой, заорал!
— Ну, подходи, веригуд проклятый…
В зал выбежала Аннушка и заверещала:
— Он все перебьет… Берите его… Он большевик.
Ортьё выскочил на улицу и побежал на Лепостров за подмогой.
Отрядовцы занимались во дворе казармы строевой подготовкой. Завидев их, Ортьё издали закричал:
— Теппану арестовали в чайной.
— Какого Теппану?
— Теппану из Пирттиярви.
Строй тотчас рассыпался. Мужики окружили Ортьё.
— Надо сообщить Ховатте, — предложил кто-то.
Ховатта сидел с Иво Ахавой и еще несколькими офицерами в штабе. Ахава рассказывал им, чем окончилось собрание карелов: «Дали нам по уху. Все они одним миром мазаны, с малыми народами не считаются. Только большевики…»
Ахава не закончил — Ховатта прервал его:
— Подожди-ка.
Он подошел к окну.
— Что это ребята расшумелись?
Ховатта хотел было выйти и узнать, в чем там дело, но тут в штаб вбежал Ортьё.
— Ох уж этот Теппана… А когда он в Кеми появился? — спросил Ховатта, выслушав сбивчивый рассказ Ортьё о стычке в чайной.
А на дворе командир роты никак не мог успокоить своих солдат. Ропот все нарастал. Наконец, командир скомандовал:
— В две шеренги становись!
Но почти никто его не послушался.
— Пусть выпустят Теппану, — шумели мужики. — Если его не освободят, пусть берут свои винтовки. Нам они ни к чему. Руочей уже в Карелии нет…