Волчицы из Машкуля
Шрифт:
Когда пролетка проехала наконец всю Замковую улицу и свернула за угол, путешественник еще раз увидел своего проводника: не оглядываясь назад, он переехал по мосту Руссо через Луару и продолжил свой путь по дороге на Сен-Фильбер-де-Гран-Льё.
Преодолев мост, путешественник тоже свернул за ним на эту дорогу.
Крестьянин пустил лошадь рысью, но довольно умеренной, давая возможность следовать за ним.
Однако всадник даже не поворачивал головы; казалось, его совсем не интересовало все происходящее у него за спиной, и он как бы и не догадывался о своей роли проводника, время от времени наводя путешественника на мысль, что он стал жертвой какого-то розыгрыша.
Что же касалось кучера, то он, не посвященный в их тайну, не мог внести ясность в вопрос, мучивший метра Марка: с тех пор как возница спросил гражданского комиссара, куда отвезти седока, а тот велел ему следовать за человеком на серой в яблоках лошади, он ехал за всадником на серой в яблоках лошади и, казалось, заботился о проводнике не больше, чем тот — о нем.
После двухчасовой езды, когда солнце уже начало клониться к закату, они прибыли в Сен-Фильбер-де-Гран-Льё.
Человек на серой в яблоках лошади остановился у трактира под названием «Трефовый лебедь», спешился и, передав поводья конюху, вошел в трактир.
Минут пять спустя подъехал наш путешественник и остановился у того же трактира, что и крестьянин.
Проходя через кухню, он столкнулся со своим проводником, и тот, делая вид, что не знает его, незаметно сунул ему в руку клочок бумаги.
Путешественник вошел в общий зал, в этот час еще пустой, заказал бутылку вина и попросил принести свечу.
Ему не пришлось долго ждать.
К бутылке он даже не притронулся, а сразу развернул записку, в которой было начертано всего несколько слов:
«Я буду Вас ждать на дороге в Леже; следуйте за мной, но не пытайтесь приблизиться и заговорить. Оставьте в трактире кучера и кабриолет».
Путешественник сжег записку, налил себе стакан вина и, едва пригубив, сказал кучеру, что тот может быть свободным до завтрашнего вечера, после чего вышел на улицу, не привлекая внимания трактирщика; по крайней мере, ему показалось, что трактирщик не обратил на него внимания.
На окраине деревни он увидел своего проводника, вырезавшего палку из боярышника, который служил здесь живой изгородью.
При виде его крестьянин отправился в путь, на ходу очищая палку от веток.
Метр Марк прошел вслед за ним примерно с половину льё.
Когда половина льё осталась позади, а сумерки сгустились, крестьянин вошел в дом, стоявший особняком на правой стороне дороги.
Путник ускорил шаг и зашел в дом почти одновременно с крестьянином.
Перешагнув через порог, в комнате, выходившей окнами на дорогу, он увидел женщину.
Стоявший перед ней крестьянин, казалось, ждал путешественника.
Как только тот показался в дверях, крестьянин произнес:
— Вот господин, которого нужно отвести.
И, сказав это, он тут же вышел, лишив путника возможности отблагодарить его или дать денег за оказанную услугу.
Когда путешественник, посмотрев ему вслед, перевел удивленный взгляд на хозяйку дома, она жестом пригласила его сесть и, не обращая внимания на него, не проронив ни слова, продолжала хлопотать по хозяйству.
Молчание длилось уже целых полчаса, и путешественника начало охватывать беспокойство, когда вошел хозяин дома и, не проявляя ни удивления, ни любопытства, кивнул гостю.
Он лишь вопросительно взглянул на жену, и она тут же повторила слова крестьянина:
— Вот господин, которого нужно отвести.
Хозяин дома бросил на незнакомца тревожный, проницательный и вместе с тем торопливый взгляд, каким смотрят на приезжих одни лишь вандейские крестьяне, и тотчас его лицо приняло свое обычное благожелательное и простодушное выражение. Он подошел к гостю, держа шапку в руке:
— Господин желает совершить путешествие по нашему краю?
— Да, мой друг, — ответил метр Марк, — я желал бы ехать дальше.
— У господина, конечно, есть документы?
— Безусловно.
— И они в полном порядке?
— В самом что ни есть полном.
— И выписанные на вымышленное имя или на вас?
— Да, на меня.
— Я вынужден просить господина их показать, чтобы избежать ошибки.
— Неужели это так необходимо?
— О да! Только после того как я увижу документы, господину будет сказано, сможет ли он продолжить свой путь, не боясь осложнений.
Путешественник вынул паспорт, выписанный 28 февраля.
— Вот, — сказал он.
Крестьянин, взяв в руки документ, удостоверился в том, что особые приметы, указанные в нем, совпадали с внешностью нашего путешественника, и, сложив, отдал владельцу.
— Очень хорошо, — сказал он, — господин может ехать с ним куда только ему захочется.
— А вы найдете мне проводника?
— Да.
— Я бы хотел, чтобы это произошло как можно быстрее.
— Пойду седлать лошадей.
Хозяин дома вышел. Минут через десять он вернулся.
— Лошади готовы, — сказал он.
— А проводник?
— Он ждет вас.
Путешественник вышел и у двери увидел работника с фермы, уже сидевшего верхом на лошади и державшего за поводья вторую лошадь. Метр Марк понял, что она предназначалась для него, а работник с фермы будет его проводником.
В самом деле, едва он вставил ногу в стремя, как крестьянин тронулся в путь, оказавшись не более разговорчивым, чем его предшественник.
Было девять часов вечера; наступила беспросветная темнота.