Волчицы из Машкуля
Шрифт:
— Даже не думайте об этом! — воскликнул, теряя терпение, Куцая Радость. — Такая задача не по плечу ни вам, ни мне, ни даже самому Триго! Впрочем, мы бы даже и не успели, солдаты наверняка вернутся сюда на рассвете. И нам не стоит попадаться им на глаза. Надо уходить, мадемуазель! Ради Бога, уходим!
— Если хотите, вы можете идти, — ответила Берта тоном, не терпящим возражений, — а я остаюсь.
— Вы остаетесь? — с изумлением воскликнул Куцая Радость.
— Я остаюсь! Если солдаты и вернутся, то только для того, чтобы осмотреть развалины; я брошусь в ноги их командиру, слезами и мольбами упрошу его выделить мне людей, чтобы помочь мне его отыскать, и я его найду! Найду!
— Мадемуазель, вы заблуждаетесь, красные штаны опознают вас, дочь маркиза де Суде, и если не расстреляют на месте, то возьмут в плен. Идемте с нами! Еще немного, и наступит рассвет. Идемте! А если надо, — добавил Куцая Радость, испугавшись лихорадочного состояния девушки, — если надо, обещаю вам, мы придем сюда с вами следующей ночью.
— Нет, еще раз нет! Я никуда не уйду, — ответила девушка. — Я слышу его голос (и она ударила себя в грудь), и он зовет меня и говорит, что я нужна ему!
Увидев, что по знаку Куцей Радости к ней приближается Триго, она, взобравшись на плиту, произнесла:
— Еще один шаг, и я брошусь в огонь!
Куцая Радость понял, что ему не справиться с Бертой силой, и уже решил было уговорить ее, когда Триго, стоявший с распростертыми руками в той позе, в какой он приготовился схватить девушку, подал знак своему товарищу, чтобы тот замолчал.
Зная по опыту о необычайных способностях несчастного слабоумного, Куцая Радость повиновался.
Триго прислушался.
— Неужели возвращаются солдаты? — спросил Куцая Радость.
— Нет, тут что-то другое, — ответил Триго.
И, отвязав Куцую Радость, как всегда сидевшего на его плечах, он бросился на землю и припал к ней ухом.
Берта, по-прежнему не сходя с того места, куда она забралась, повернулась в сторону нищего.
Его жест и несколько оброненных слов произвели на нее такое действие, что, еще не понимая причины, она вдруг почувствовала, как забилось в груди сердце, и задохнулась от охватившего ее волнения.
— Тебе послышалось что-то необычное? — спросил Куцая Радость.
— Да, — ответил Триго.
Затем он подал знак Куцей Радости и Берте последовать его примеру.
Как известно, Триго слов на ветер не бросал.
Куцая Радость прижался ухом к земле.
Берта спрыгнула с окна и присоединилась к Куцей Радости. Но стоило ей на секунду прильнуть ухом к земле, как она тут же вскочила на ноги:
— Они живы! Они живы! О! Боже Всемилостивый, как я тебе благодарна!
— Не спешите радоваться, — заметил Куцая Радость. — В самом деле, мне тоже послышалось, что откуда-то из-под развалин доносится слабый стук, но их было восемь человек: кто может поручиться, что это именно те, кого мы ищем?
— Кто может поручиться, Обен? Мои предчувствия: они заставили меня не уступать вашим настояниям уйти. Уверяю вас, там наши друзья! Они искали убежище и нашли его в каком-нибудь подвале, а теперь оказались под свалившимися сверху обломками.
— Возможно, — прошептал Куцая Радость.
— О! Я уверена в этом, — сказала Берта. — Но как же им помочь? Как добраться до того места, где они спрятались? Если они попали в подземелье, то у всякого подземелья должен быть выход. Если они сидят в погребе, у погреба должно быть слуховое окно. Надо перерыть всю землю вокруг замка и найти их!
И с этими словами Берта пошла вдоль стены, с яростью отодвигая балки и опоры, отбрасывая в сторону камни и черепицу, упавшие сверху и завалившие фундамент стены.
Вдруг она вскрикнула.
Триго и Куцая Радость поспешили на ее крик, один на своих длинных ногах, а второй, подпрыгивая на обрубках ног и руках, напоминая лягушку.
— Послушайте! — с торжествующим видом произнесла Берта.
И в самом деле, с того места, где она стояла, они явственно расслышали идущий из подвала разрушенного замка глухой, но повторяющийся звук, похожий на стук какого-то инструмента, монотонно долбившего фундамент.
— Вот здесь, — сказала Берта, указывая рукой на кучу строительного мусора и обломков, наваленных вдоль стены, — вот здесь и надо искать.
Триго принялся за дело. Для начала он отодвинул кусок кровли, который, упав вниз, соскользнул вдоль стены; потом он разбросал груду камней, оказавшихся здесь после падения со второго этажа верхней части оконного проема; затем, проявляя поистине нечеловеческую силу, он довольно быстро нашел отверстие, откуда к ним пробивался стук несчастных людей, погребенных заживо.
Берта хотела было пролезть в это отверстие, но Триго ее удержал. Оторвав от кровли щепку, он поджег ее от горящих головешек и, обвязав тело Куцей Радости ремнем, которым обычно прикреплял его к своим плечам, осторожно опустил калеку в подвал через слуховое окно.
Триго и Берта затаили дыхание.
Послышался голос Куцей Радости, переговаривавшегося с людьми из подземелья.
Затем он подал знак Триго, чтобы тот его вытянул вверх.
Триго поднял его со скоростью и надежностью хорошо смазанной машины.
— Живы! Не правда ли, они живы? — спросила с тревогой Берта.
— Да, мадемуазель, — ответил Куцая Радость, — но, умоляю вас, не пытайтесь спуститься в подземелье! Они вовсе не в том подвале, откуда выходит слуховое окно! Они находятся в какой-то нише по соседству с ним, а то отверстие, через которое они туда проникли, завалено; чтобы их оттуда вызволить, необходимо пробить стену, и я боюсь, как бы во время этого не обвалилась оставшаяся часть свода. Позвольте мне руководить Триго.
Берта упала на колени и стала молиться.