Волд Аскер и симфония дальнего космоса
Шрифт:
– Позвольте представиться. Отрядный голова его огромности короля Сауау Шестого Фиу Лаи. К вашим услугам, – сказал малыш, встал на задние лапы и церемонно поклонился, помахивая шляпой. Меня напрочь убили сапоги его скафандра, выполненные в виде ботфортов с отворотами.
– Зови меня Волд, – прошептал я после некоторой паузы. Похоже на то, что вечер сюрпризов только начинается. Со мной будет жить пес в сапогах размером с кота в сапогах.
Фиу Лаи схватил огромный даже для меня стандартный грузовой ранец косморазведки и попытался затащить его в шлюз, но зацепился за комингс, порог шлюза. Теперь понятно,
– Грумгор, не хочешь устроить соревнование за первенство с новым товарищем? Знакомься, его зовут Фиу, – не удержался я от того, чтобы не пошутить над крокодилообразным.
Фиу вышел из-за спинки койки, церемонно поклонился и представился. Пасть у Грумгора отвисла на добрых полметра. И как только удалось сделать для него скафандр, чтобы поместить такую пасть?
– Он маленький есть, – только и смог сказать он, – я потеряю всю свою славу, сражаясь с маленьким.
Фиу зашипел.
– Я был заместителем капитана отряда королевской гвардии, и многие дрожали при упоминании моего имени. Если ты думаешь, что тебя спасут твои размеры…
Начинающийся было конфликт прервал следующий звонок в дверь. Я снова пошел мокнуть под обеззараживающим раствором шлюза и открывать вход.
Наученный опытом, я при открывании шлюза сразу посмотрел вниз, и… обнаружил сапоги скафандра. Новый инопланетник был гораздо выше меня. Мы встречались на занятиях, и он даже вызывал у меня некоторую симпатию. Как и у человека, у него были руки и ноги. Он происходил из очень интересного мира. Их цивилизация достигла неплохого технического уровня и даже самостоятельно вышла в космос.
После очередного цикла обработки я представил ему Фиу и Грумгора, которые от любопытства перестали дуться друг на друга. Имя нашего нового соседа состояло из двадцати титулов, но он, милостиво поглядывая сверху вниз, разрешил звать его просто Птитр.
Пятый насельник моего бокса также не заставил себя долго ждать. Открывая дверь шлюза, я обнаружил странную металлическую конструкцию, обвитую проводами, из которой доносилось пыхтение. У нас что, теперь и механоиды появились? Однако, когда глаз привык к полусумраку коридора, я понял, что вижу просто очень длинную кварцевую лампу. Откуда-то снизу, из-под неё раздалось ворчание:
– Может поможешь мне, верзила? А то я с этим барахлом до завтра заходить буду.
Под лампой, среди трёх мешков с вещами, обнаружилось существо, в котором я узнал ещё одного знакомого по учебной группе – крылатого летуна, народ которого проводил почти всю свою жизнь в воздухе. Это он на первом занятии назвал Землю "смертоносной планетой". Звали его Суэ Ви, что переводилось как "праведный вихрь". Некоторые курсанты прозвали его "завихрение зауми", и было за что. Он был ужасно скрупулезный, въедливый, занудный и никогда не упускал возможности ввернуть в свою речь какое-нибудь изречение о мудрости. Иногда это было даже забавно, но в больших количествах раздражало.
Приход Суэ Ви вызвал некоторый переполох. Он потребовал повесить его лампу над койкой. Пока мы с Птитром, балансируя на спинках кроватей, исполняли
Не успела утихнуть суета с подвеской лампы, как ожил коммуникатор и сообщил, что через час начнётся процедура снятия скафандров.
Наблюдение через телекамеры и присутствие реанимационной бригады под дверью гарантировали нам, что если мы сдохнем от яда друг друга, то начальство и ученые узнают правду об истинной причине. Наверно, это должно было бы нас радовать. Если меня съедят чужеземные бактерии, назло всем умру с довольной улыбкой на наглой морде. А пока нам предстоял целый час ожидания.
Мы мрачно расселись на койках и уставились друг на друга. Однако, кроме скафандров и небольшой части лиц за стеклами, смотреть было не на что.
– Что-то мы скучно сидим, – нарушил молчание Птитр, – слушайте лучше анекдот. Приезжает домой муж из командировки, а в шкафу у жены любовник…
– А кто такой муж? – спросил Грумгор.
– А что такое командировка? – спросил крылатый Суэ.
Коммуникатор перевёл слово "любовник" без проблем, вот только его смысл был мне неизвестен. Но мне показалось, что я понял смысл сказанного.
– А кто такой любовник, – спросил я, – это тот, кто пришел к даме без ГМС – талона, да?
– Похоже, это была плохая идея, – отметил Птитр и замолк.
Тогда я сам решил заняться налаживанием отношений. Чему быстрее всего учатся разумные существа? Плохому.
Я достал колоду карт, которую чудом удалось изготовить уже здесь, на базе. Раскладывание пасьянсов неплохо скрашивало время в дальних вылетах, но моя счастливая колода карт осталась на "Тусе счастливой".
– Давайте играть в карты, в игру "дурак". Кто последним останется с картами – тот проиграл.
– А что значит "проиграл"? – полюбопытствовал Суэ.
– Это значит, что того, кто проиграл, съели… мысленно.
– Плохие существа, – оценил Суэ Ви, но смотреть остался.
При всей нашей чуждости формальная логика была понятна всем, и через четверть часа мы уже резались с настоящим азартом. Да ещё с каким! Особенно подверженными азарту оказались крокодилообразный Грумгор и летун Суэ Ви.
Они хлопали в ладоши (скафандра!), вскакивали, кружились и пели при каждом удачном повороте игры. При проигрыше они испытывали такое огорчение, что я начал побаиваться за герметичность оболочки бокса.
Один Фиу сохранял ледяное молчание. Именно он и поймал Грумгора, когда тот начал пытаться мухлевать и подкидывать не соответствующие ситуации карты. Мухлеж на моих глазах становился межпланетным явлением. Интересно, что по этому поводу сказали бы космопсихологи?
За игрой мы забыли про снятие скафандров. Суровая реальность напомнила о себе голосом комбазы:
– Бокс 25, чем вы там занимаетесь?
Вслед за этим начали двигаться и осматривать нас укрепленные под потолком телекамеры. Там, с той стороны, на нас сейчас через десять дисплеев смотрела целая банда специалистов, от офицеров до медиков, включая космопсихологов. Презабавную, должно быть, увидели они картину: Грумгор танцует, я смеюсь, Суэ трясется над картами, а Фиу, который набрал пол-колоды, за картами почти не видно.