Волшебники Гора
Шрифт:
Марк озадаченно посмотрел на меня. Похоже, до него не доходил смысл их беседы. Но я никак не отреагировал на его взгляд.
— Что мне сделать с ним? — несколько растерянно спросил Аппаний.
— Пусть все ваши рабы узнают, что они — ваши рабы, — сказал один из слуг.
— Говори ясно, — потребовал от него рабовладелец.
— Избавьтесь от него, — выдохнул тот.
— Правильно, — поддержал другой.
Аппаний окинул взглядом закованного в цепи раба.
Для меня, наконец, стала ясна причина такого странного поведения слуг. Банальная ревность к рабу, который, несомненно, наслаждался слишком большой властью в доме, и приносил своему хозяину слишком
— Как избавиться? — удивлённо спросил Аппаний.
— Он изменил вам, — напомнил слуга.
— Он выставил вас дураком, спутавшись с женщиной, — добавил другой.
Это замечание, как мне показалось, подействовало на Аппания подобно удару.
— Если это выйдет за пределы этих стен, Вы станете посмешищем в Аре, — сказал первый из слуг.
Честно говоря, относительно этого я сомневался. Достаточно естественно для раба заглядываться на рабынь, и нет ничего необычного в том, что рабыни иногда, скажем так, находят себя использованными таким товарищем. Разумеется, для раба приставать к рабыне занятие куда более рискованное, чем для свободного мужчины, который может практически в любое время без всякого спроса использовать рабынь. Им практически ничего бояться, поскольку эти девушки — всего лишь рабыни, чьи владельцы, если они обеспокоены такими вещами, могут надеть на свою собственность железный пояс, особенно если посылают их поручением ближе к вечеру или в неблагополучные районы.
Похоже, Аппаний всерьёз рассердился.
Я окинул раба взглядом. Его руки были закованы за спиной. Цепь ножных кандалов была столь короткой, что он смог бы идти только короткими шажками. Цепь поводка сбегала с ошейника на пол, где лежала несколькими витками.
— Итак, Мило, — обратился Аппаний к своему рабу, — Ты собираешься выставить меня на посмешище?
— Нет, Господин, — ответил тот.
— Могу себе представить, как он будет смеяться по поводу того, как он изменил вам с женщиной, — вклинился один из слуг.
— Это закончится для тебя плетью и строгими цепями, Мило! — предупредил Аппаний невольника.
— Нет, — снова выступил кто-то из его слуг. — Пусть его судьба послужит примером всем остальным рабам!
— Правильно! — поддержал его другой.
— Скормить его угрями! — предложил третий.
— Верно! — кивнул четвёртый.
— Нет! — закричала Лавиния. — Нет!
Женщина вскочила на ноги и подбежав к Мило, опустилась около него на колени, обхватив руками и прикрывая своим крохотным телом, залилась слезами. Потом она повернулась к Аппанию и взмолилась:
— Нет, пожалуйста, не надо! Нет! Пожалуйста!
Схватив рабыню за волосы, я отбросил её назад, подальше от Мило. Неловко завалившись на бок, она быстро вскарабкалась на колени и полными слёз, почти безумными глазами уставилась на нас.
Тут стоит упомянуть, что многие состоятельные люди, держащие загородные дома, устраивают на своих угодьях пруды, в которых разводят рыбу. В некоторых из таких прудов держат угрей различных видов, речных, чёрных или пятнистых. Все эти весьма прожорливые рыбы считаются на Горе деликатесами. Само собой связанный раб, брошенный в такой пруд, будет съеден заживо.
Посмотрев на Аппания, я заметил, что его лицо побледнело. Похоже, подобное предложение особого восторга у него не вызвало.
— Точно, это должны быть угри, — ухватился за идею первый.
— Ничто меньшее не сможет смыть такое пятно с вашей чести, — заявил второй.
— Какое пятно? — внезапно спокойным голосом спросил Аппаний.
Слуги,
— Чем это может быть для моей чести, — поинтересовался мужчина, — если я был предан неблагодарным, ничего не стоящим рабом? На это едва ли стоит обращать внимание.
— Аппаний! — воскликнул первый из слуг.
— Хочешь купить раба? — словно как о чём-то незначительном спросил Аппаний, обращаясь ко мне.
Однако я видел, что, на самом деле, он был почти в отчаянии. Честно говоря, я был тронут. Он оказался перед серьёзной проблемой. Он хотел спасти и свою честь, и жизнь раба. Несмотря на нанесённое ему оскорбление, на его злость и раздражение, на удар по его чести, он пытался спасти своего раба. Я был поражён этим. Похоже, он действительно, питал к нему нежные чувства. Такого развития событий я не ожидал. Согласно моим планам, всё должно было пройти намного проще. Я ожидал, что Аппаний будет настолько оскорблён своим Мило, что будет готов убить его, а в этот момент я бы вмешался с королевским предложением. Если мужчина проявил бы рациональность, а моё предложение оказалось бы достаточно привлекательным, что вполне могло бы быть именно так, учитывая количество золота, которое я принёс с собой, то я мог бы получить раба. Чего-то в этом роде я ожидал. Вариант, что Аппаний не захотел бы продавать Мило, я, конечно, тоже принимал в расчёт. На этот случай я собирался просто взять в плен Аппания и всю его команду, за исключением Мило, связать и, заткнув рты, оставить где-нибудь, скажем, в кладовке у двери чёрного хода. А Мило, остающегося рабом Аппания, использовать для достижения моей цели, просто несколько иным способом, включающим в себя два шага, вместо одного. Если бы он не согласился продать Мило мне, то я уверен, что уже на следующий день он был бы готов продать кому угодно, поскольку тот, мог бы, по крайней мере, на какое-то время стать слишком опасным, чтобы держать при себе, и не менее опасным, если просто освободить.
— Возможно, — растерянно ответил я.
— У меня есть один на продажу, — сообщил мне Аппаний.
— Нет, Аппаний! — воскликнул один из слуг.
— Дёшево, — добавил мужчина, с горечью в голосе.
— Сколько? — сразу заинтересовался я.
— Дешевле дешевого, — заверил меня Аппаний.
— Не продавайте его, Аппаний! — попытался вмешаться первый из его слуг.
— Он — самый ценный раб во всем Аре! — напомнил другой.
— Для меня, — усмехнулся рабовладелец, — он стоит меньше самой последней кувшинной девки.
— И сколько Ты за него хочешь, — осторожно осведомился я, пытаясь угадать его цену.
У меня при себе имелось около сорока пяти золотых тарнов.
— Да он вообще ничего не стоит, — делано безразлично бросил Аппаний. — По-хорошему, его следовало бы выбросить.
— Правильно, Аппаний, его следует бросить к угрям, — шепнул ему старший из его слуг.
— Нет, — отмахнулся от такого предложения Аппаний, — лучше пусть он узнает мою оценку его стоимости.
— Итак, сколько Ты хочешь за этот кусок рабского мяса? — спросил я.
— Бит-тарск, — огласил цену рабовладелец.
Слуги вскрикнули от удивления. Раб задрожал и пораженно уставился на своего хозяина. У Лавинии перехватило дыхание.
— Бит-тарск, — твёрдо повторил Аппаний.
Раб заплакал от унижения и задергался в наручниках от разочарования. Конечно, освободиться у него не было ни единого шанса. Его руки, как были, так и остались за его спиной.
— Думаю, что могу себе это позволить, — сказал я.
— Это — самый дорогой раб в Аре! — ошарашено проговорил один из слуг.