Вопль убийства
Шрифт:
В этот момент Доулиш как бы растворился в созерцании и забыл — первый раз за последние часы — настороженность, страх звука, исходящего из тишины.
Он слегка нажал на тормоза, чтобы растянуть спуск с холма.
Внезапно его голова как будто раскололась, уши взорвало, а тело конвульсивно подскочило. Одна рука судорожно сжала руль, но не контролируя движение. Он просто ничего не сознавал. Вся местность пошла кругом и продолжала кружиться, как будто машину кувыркало. Перед его глазами замелькали красные вспышки.
Доулиш ощутил жуткую силу
Он почувствовал, что машина, содрогнувшись, остановилась.
Беспомощно сидел он за рулем, не ощущая ничего, кроме этого ужасного звука, вызвавшего мучительнейшую боль в мозгу. Он чувствовал, как бешено бьется его сердце.
с какой-то дикой суматошной яростью, и еще он почувствовал близость смерти. Забытье наползало на него, и он лег, согнувшись, на руль, так что тот врезался ему в ребра, но он не ощущал этой боли из-за жуткой ломоты в ушах и отозвавшегося во всем его теле мерзкого звука.
Доулиш не знал, сколько прошло времени. Его никто не тревожил. Но наконец он смутно различил какие-то движущиеся фигуры. Шире раскрыв глаза, Доулиш увидел перед собой двух человек, увидел, как шевелятся их губы, но звука их голосов не услышал. Он попытался двинуться, но все его мышцы были напряжены и как будто затвердели. Он видел, как люди подошли поближе и один из них стал открывать дверцу. Затем вид их как бы смазался, но тут его зрение снова прояснилось, и он обратил внимание на странность того, что из их шевелящихся губ исходит молчание.
Дверца открылась.
Он по губам прочел, что человек произнес:
— А он здоровенный мужик.
Да, он таким и был. Эти двое были среднего роста, они выглядели как отец и сын. Одеты они были в спортивные куртки, толстые брюки, тяжелые ботинки и голубые рубашки.
Доулиш снова попытался пошевелиться и на этот раз преуспел. Ближайший к нему человек удивленно отпрыгнул. Доулиш вылез из машины и облокотился на нее. Передок был разбит, передние фары расколоты. Он снова не услышал, а прочел по их губам:
— С вами все в порядке?
Медленно, тщательно выговаривая слова, он ответил:
— Я ничего не слышу.
Но свой собственный голос он расслышал.
Вскоре он стал слышать другие звуки: трактор на ферме, проехавшие мимо две машины, какой-то стук. Шум в ушах становился тише, но совсем не исчез. По крайней мере он мог поддерживать односложный разговор: «В порядке ли он? — Да. — Никаких костей не поломал? — Нет. — Может ли он ходить? — Да. — Хочет ли поехать с ними в больницу или подождет «скорую помощь»? — С ними». Затем Доулиш произнес целую речь:
— Не отвезете ли вы меня в полицейский участок в Бэнфорде?
Они были удивлены, но согласились без малейшего колебания.
— Ему лучше сесть впереди, Джордж, — сказал человек. — Тут ему будет больше места. Я сяду сзади.
— Ладно, отец.
Значит, они были отец и сын.
В большом старомодном автомобиле была открыта дверца, и Доулиш двинулся к ней. Все движения требовали невероятных усилий, но по крайней мере уже
— Эй, эй, вы, там!
Доулиш приостановился и увидел юношу в синих джинсах и толстом свитере, буквально вырвавшегося из ворот фермы, куда только что завернул трактор. Лицо его было красным, глаза вылуплены. Он бежал и, не переставая, кричал, хотя у него прерывалось дыхание. Наконец, почти добежав до них, он остановился.
— Они все мертвые!.. — задыхаясь выговорил он. — Целое стадо мертвое, восемнадцать лучших фрезианских коров, какие когда-нибудь у нас были. Они мертвые, говорю вам, все до единой!
«Почему не умер я? — напряженно думал Доулиш с каким-то странным удивлением. — Что меня спасло? Наверняка не эти ватные тампоны. — И почти услышал вопрос, возникший в его голове: — Пытались ли они убить меня? Было ли это намеренной попыткой напасть на меня?»
11
И некое исчезновение
Молодой фермер, все еще в шоке, все еще задыхаясь, указал на поле, с которого он прибежал. Почти в это же время подъехали три машины с одной стороны и две — с другой. В двух со стороны Бэнфорда ехали полицейские — подкрепление в Бэнфорд-Мэнор. Один из них узнал Доулиша, который уже чувствовал себя почти нормально и сумел отдать распоряжение о проведении вскрытия погибшего скота и розыске на всей прилегающей территории человека или людей, находящихся здесь недавно. У него дико болела голова, и отзвуки полученного потрясения ухудшили ему слух.
— А теперь, джентльмены, если можете отвезти меня в Бэнфорд…
Джордж и его отец явно разрывались между желанием осмотреть погибший скот и своим обещанием отвезти его. Потом старший сказал:
— Они все еще будут здесь, когда мы вернемся.
Он влез за Доулишом в машину, Джордж сел за руль и включил мотор. Никто из них ничего не спрашивал, но они ответили на ряд вопросов Доулиша. Они хозяйствовали на маленькой ферме через дорогу от Бэнфорд-Мэнора, у них было несколько голов молочного скота, а в основном свиньи и несколько десятков кур. Фамилия их была Бэннет, и в этой части Англии они жили всю жизнь. Не заметили ли они чего-то странного за последнее время в Мэноре? Они Мэнора мало касаются, вообще от него лучше держаться подальше. Почему? Они не могут объяснить почему, но они не любят молодого Дэвида Тэвнотта и не уверены, что сэр Хьюго не такой же сумасшедший, как его жена.
Одно было совершенно ясно: их недоверие и неприязнь ко всем Тэвноттам.
Вскоре они миновали ряд коттеджей и дорожный указатель с надписью «Бэнфорд». Менее чем через десять минут после того, как они уехали с места происшествия, они остановились около полицейского участка. Доулиш вышел и покачнулся, у него снова закружилась голова. Быстро придя в себя, он тепло поблагодарил Бэннетов и проводил взглядом их отъезд. К нему подошел дежурный полицейский.
— С вами все в порядке, сэр?