Вопросы
Шрифт:
– Как?
– А вот так!
Дави достал нож и прижал полумертвую Танину ладошку к ковру.
– Сейчас приведем нашу девушку в чувство.
Грач усмехнулся, но отступил.
– Да брось! Пусть сидит.
Но нож Дави уже вонзился в Танину руку. Потекла кровь, капая и впитываясь в ковер. Таня еще с минуту смотрела на кровь, а потом потеряла сознание.
– Тряпку ей дай какую-то, – бросил Дави Грачу.
Когда тот принес бинт, Дави уже заклеивал конверт с подарком для Риги. Дно конверта успело пропитаться
– Размокнет, – заметил Грач. – В целлофан надо было.
– На! – Дави швырнул ему конверт. – Упакуй и отправь Риге! Пусть целует ее пальчики.
Забинтовал безжизненную Танину руку. Грач еще топтался на пороге.
– Ну?
– А можно мне ее?
– Почту неси, слышишь?!
Грач поспешил исчезнуть. А Дави закрыл дверь на ключ, поднял Таню с пола и переложил на диван. Сел рядом и обхватил голову руками. Прошло несколько минут. Она застонала. И вдруг открыла глаза и взглянула на Дави.
– Больно? – спросил он зачем-то.
– Нет. Совсем не больно, – она медленно покачала головой. – А тебе?
– Мне?
Таня села на постели и улыбнулась.
– Я желала тебе смерти, а теперь – вовсе нет. Не желаю. Никто не виноват ни в чем. То есть мы все одинаково виноваты – тем, что мы здесь. И мы за это платим. Сеть убьет нас всех. Нас – как и других. Сеть не может не убивать, она не делает исключений. И ты тоже погибнешь, Дави. Мне так жаль тебя…
Взглянула на забинтованную руку и снова заулыбалась.
– Теперь никогда не выйду замуж – не на чем носить обручальное кольцо.
Дави заметил, как ее глаза наполняются не слезами, а спокойствием безумия. Он невольно отшатнулся.
– Я не причиню тебе больше боли. Не бойся.
Она засмеялась.
– Я не боюсь. Как тебе могло такое прийти в голову? Я не боюсь, потому что я ни на что не надеюсь. Сейчас надеешься и боишься только ты.
Таня вдруг взмахнула забинтованной рукой в воздухе.
– Боишься смерти, Дави. Это так смешно! Чего бояться? Здесь же везде смерть! Повсюду! Она уже разрушает все. Я слышу ее запах. Ты слышишь его, Дави? Ты чувствуешь запах смерти? Запах крови, ушедшей в ковер? Запах тихого леса? Запах свежевырытых могил? Могилы для вас уже вырыты! Они уже ждут…
Он попятился к двери.
– Что ты несешь?
– Я это чувствую. Вижу. Вижу его озябшие руки, памятник, вижу ветер. Это ветер занес меня сюда и бросил… бросил в эту могилу…
– Ты бредишь!
Дави вышел и вернулся со шприцем в руке.
– Это успокоительное. Не наркотик, – заверил ее.
– Мне все равно…
Он взял ее здоровую руку и ввел иглу в вену. Она сидела неподвижно. Дави прижал ее холодные пальцы к губам.
– Я думал, все будет иначе, – проговорил тихо.
– Знаю. Но все будет еще хуже. Ты будешь умирать долго. Будешь просить смерти, но тебе никто ее не подарит, пока твое сердце не разорвется от боли и не сгорит. Я чувствую
Теперь Дави слушал ее спокойно.
– Может, и так. Но другого пути у меня не было. И еще неизвестно, кому будет больнее… потом.
– Мне уже не будет.
Таня почувствовала, как тело, словно наполняясь чем-то вязким, тяжелеет. Она еще видела перед собой Дави, но уже что-то другое выступало за его спиной… что-то черное, что поглощало Дави и накатывало на нее волной.
Теплая волна черноты затопила с головой. Снова Таня порадовалась тому, что ее мама не дожила до этого. Она не перенесла бы тревоги за Таню. Ни Дим, ни Рига сейчас не тревожатся за нее так, как переживала бы мама.
– Мамочка, – прошептала Таня. – мамочка, мне не больно. Ты только не волнуйся за меня…
Дави смотрел на нее молча, пока она не уснула, и никак не мог избавиться от тяжелого впечатления, которое произвели на него ее слова. Ясно, что психика слетела с катушек, но надлом ударил и по нему.
Действительно, решившись на войну с Димом, он не мог предвидеть всего, что произошло. Он не мог знать, что в город приедет Рига и расстроит все его планы. На миг Дави почувствовал себя припертым к стенке, но тут же отогнал дурные предчувствия.
На свою бригаду он мог положиться полностью. Ребята в силах были дать отпор людям Риги. И самого Ригу следовало бы пристрелить уже давно. Но он никак не попадался им в руки.
А если он сам окажется в руках Риги? О его жестокости Дави был хорошо наслышан. После завоевания «Фортуны», закрепившись в городе, Дави планировал бросить ему вызов не раньше, чем через год. А теперь – сама судьба свела их на узкой тропинке. Нет пути в обход. Нет другого варианта. Он готов встретить Ригу здесь. Он ждет его.
Дави еще раз взглянул на Таню, лежащую без движения на диване. Ее лицо исхудало, щеки запали и глазницы ввалились. Руки казались прозрачными, еще больше истончаясь к запястьям. Губы стали серыми и безжизненными. Острые коленки выступали под джинсовой тканью.
Дави вдруг почувствовал подступивший к горлу комок. Поднялся, пошел к двери и снова остановился, словно оставлял за своей спиной целую жизнь со всеми победами, поражениями и надеждами. В этот момент – вместе со здравым сознанием Тани – закончилось что-то еще. Дави повернул ключ в двери и вышел.
Рига ехал в «Фортуну» и думал сразу обо всем – о смерти Глеба-Фуджи, о предстоящей охоте в лесостепи на Дави, о Диме, о Тане. О том, что сейчас тяжело всем, и что главное для всех – устоять. Пережить это. Не сломаться.
Нашел Дима в его кабинете. Руст вошел следом, взглянул преданными глазами на Босса. Дым марихуаны уже выветрился из его головы, жесты снова напряглись, а губы плотно сжались.