Вопросы
Шрифт:
Рига ушел в сторону, но боль замедляла его действия. В это время за спиной Дави произошло какое-то движение. Таня пошевелилась, и одновременно с этим раздался взрыв – терраса отвалилась с грохотом, и Таня окончательно пришла в себя. Она с трудом приподнялась и села в постели. Дави оглянулся, и кулак Риги достал его. Рига почувствовал, что его рука едва не раскололась от напряжения. Удар в висок свалил Дави на пол, но привычки тренированного спортсмена сделали свое дело – оказавшись на
Таня наблюдала за схваткой так, словно происходящее совершенно ее не касалось.
– Беги, Таня! Уходи! – выкрикнул Рига. – Сейчас все взорвется!
Она взглянула молча, словно не понимая его. Рига, наконец, ударом ноги пригвоздил Дави к полу. Затылок того тяжело и глухо стукнулся о ковер. Но Рига не в силах был остановиться – колотил ногами по его корпусу. Потом еще раз ударил каблуком в лицо – своим коронным выпадом, раскалывая лицевые кости с треском. Нос Дави вмиг потерял форму. Брызнула кровь.
– Оставайся здесь, тварь! Гори синим пламенем в этом аду! Никто не вытащит тебя отсюда! Никто не подарит тебе легкой смерти!
Рига обернулся к Тане. Но она, словно слыша отзвук чего-то далекого и страшного, взглянула на него глазами, наполненными ужасом.
– Идем!
Рига подошел с намерением подхватить ее на руки. Это был Рига… и не Рига. Его волосы были грязны и спутаны, руки искалечены, из рассеченных губ текла кровь, и его глаза… его глаза были уже не зелеными, а черными – углями, еще раскаленными от пожара, но уже затухающими. Таня бросилась от него к окну.
– Таня! Ты не узнаешь меня?
Он отступил.
– Таня! Нужно уходить отсюда. Иначе мы погибнем.
– Я не хочу больше жить.
Смерть, такая близкая, такая желанная, уже светилась в ее глазах.
– Я не хочу жить!
Рига, успев оценить ее состояние, понял, что спасти ее можно только силой. Возможно, психика ее пострадает от этого еще больше. Но психика, как и пальцы, – это еще не вся жизнь. Рига приблизился.
– Нет! Нет! – закричала она. – Не подходи ко мне!
– Нужно бежать, Таня!
Взорвался балкон, и крыша загорелась ярче. Клубы дыма уже валили в комнату. Тело Дави на полу оставалось неподвижным.
Таня вдруг стала бить рукой в стекло, словно не замечая решетки на окне. Стекло треснуло, но не раскололось. Рига шагнул к ней. И она снова закричала.
Он остановился, опустив руки. Вдруг мелькнула мысль – умереть здесь с ней, как хотел умереть Дави. Она, ради которой он вмешался в этот передел, не хочет признавать его победителем, не хочет видеть в нем своего спасителя, не хочет вообще его видеть. Чем не подходящий повод умереть?
Рига сел в кресло, наблюдая, как пылают шторы
Рига сидел неподвижно, вдыхал удушливый дым и впервые в жизни чувствовал себя абсолютно беспомощным перед лицом рока.
Вдруг в дверном проеме возник еще один человек. Дим, появившись неожиданно, шагнул в комнату. Таня перевела на него безумный взгляд, покачнулась и упала на пол. Дим взял ее безвесное тело на руки и пошел к двери.
Рига продолжал сидеть и молча смотреть ему вслед.
– Рига? – обернулся Дим с порога.
Тот молчал и не двигался. Сам понимал, что ни до этого, ни после – если только переживет этот миг, – его жизнь не покажется ему такой бессмысленной, как сейчас, в дыму этого пожара.
– Рига?
Остаться? Сдаться? Уступить Таню Диму? Уступить ему сеть? Уступить свою жизнь року?
– Иди. Сейчас все рухнет.
– А ты?
– Я покурю еще…
Дим остановился. Прислонился спиной к стене.
– Тогда останемся все вместе.
– Иди, Дим! Каждая секунда на счету!
– Я никуда не пойду.
На глазах Риги выступили слезы, смывая черноту.
– Я не ожидал, что она так испугается, увидев меня.
– Так она и мне не рада – в обморок рухнула. А ты сейчас вообще неважно выглядишь, – кивнул Дим.
– Усталый вид?
– Круги под глазами.
Рига поднялся и пошел за Димом. К выходу они уже бежали, внизу – один за другим – грохотали взрывы, отрывая доски и дробя стены на кирпичи.
Бежали, пока здание не осталось позади на безопасном расстоянии. На повороте увидели своих ребят. Руст подхватил Таню на руки и уложил на заднее сидение авто.
Все оглянулись на пылающий вдали пожар.
– Лес может загореться, – заметил Руст.
– Ничего ему не сделается. Пусть выгорит немного, – сказал Смол.
Рига тяжело дышал, не в силах совладать со своим сердцем, сбившимся с привычного ритма.
Следующее утро в «Фортуне» было тихим. Похоже, в «Фортуну» вошла сама смерть – ее дыхание было холодным и торжественным.
– Похороны повредят «Фортуне», – Смол отозвал Дима в сторону.
Дим посмотрел так, словно не понял его.
– Погиб мой друг.
– Я знаю.
И Смол отошел.
Доктор, осмотревший Таню, не нашел ничего, что угрожало бы ее жизни. Оценить ее психического состояние он пока не мог, но Таня открыла глаза и приветливо улыбнулась.
– Вот я и дома.